— И долго его натаскивали? — улыбнулся Жан.
Три недели… почти, — признался предводитель ватажников. — Нарвались мы на свою голову!
— Ага.
— Кто у кого в плену? — спохватился Квилон.
— Я пока ещё не решил, — протянул мальчик — Надо подумать.
— Ты…
— Меч не забудьте взять, — дружески посоветовал Жан. — Только через плотную ткань, а то я ни за что не ручаюсь.
По скоплению арбалетчиков — лесные братья невольно жались друг к другу — пробежал возбуждённый шёпоток.
— Арбалет уж лучше отдай, — поразмыслив, велел предводитель.
— Который?
— Не играй словами, малыш.
— Ах, да, вы же не видите. Что поделаешь, не дано. Да берите, что вы шарахаетесь, большого вреда, пожалуй, не будет. Странные люди. — Жан пожал плечами и положил арбалет на траву. — Эй, очнитесь, кузина, верно выкуп обдумываешь?
— Конечно.
— Сорока реалов довольно?
— Как по мне, меньше десяти брать не стоит. Ливров я имею в виду. За оскорбление родичей герцога! — мстительно заявила девчонка.
— Девяносто реалов! — вырвалось у Рамона.
— Арбалет сейчас отдавать? — подал голос Бычок.
— Что, последний ум растерял?! — грозно взревел Квилон.
— Мы тебе рассказали кусочек, — огрызнулся Бычок. — Помолитесь, братья, от чистого сердца, остаётся лишь уповать на Создательницу! Только в рабство не продавайте! — неожиданно взмолился Бычок.
— Сперва штаны смени! — фыркнула Даниэль.
— Вы о чести случаем не забыли? — печально вопросил атаман. — Добро бы в бою, а так… Я пожалуюсь господину барону, — неуверенно пригрозил предводитель.
— Не знаю как насчёт Бешеного, а наш герцог лишь посмеётся, — бойко ответила Даниэль. — Может в угол поставит.
— Скорее уж выпорет, — подхватил Жан.
— Перетерпеть можно.
— Если в четверть силы, кузина. Герцог тебя жалеет, не знаю правда за что.
— Я симпатичная. И умилительная, — важно сообщила девчонка.
— В рабство, всех в рабство… — завёл старую песню Бычок.
— А где наши реалы? — нахально спросила красавица.
Ватажники угрожающе заворчали, — добро бы вчетверо меньше… Атаман опустил руку на меч.
Чистый серебряный звук горна заставил разбойников замолчать.
— Вызывают на переговоры, — буркнул Квилон. — И то хлеб.
— Живы, мы живы! — оглушительно взвизгнула Даниэль, что с девчонки возьмёшь.
Из-за мелового холма выступил пышно разодетый герольд с рыцарской цепью поверх доспеха. Опоясанный рыцарь отвесил нарочито церемонный поклон и протянул атаману свёрнутую в трубку грамоту.
— Давай уж сам, я до чтения не охотник, — отмахнулся Квилон.
Герольд развернул послание.
— Самую суть — добавил Квилон.
— С удовольствием, — жестко усмехнулся опоясанный рыцарь. — Если вы отпустите родичей герцога, можете убираться на все четыре стороны. Две недели искать не будем — слово слуг Создательницы. — Герольд выдержал паузу. — От комтура Северного Прованса. Итак?
— Мы бы рады убраться подальше, — спокойно сообщил атаман, — но сиятельная Катрин требует от нас целых девяносто реалов. Совсем озверела, а ещё благородная. Я барону грозился пожаловаться.
— Сколько, сколько? — герольд повернулся к ребёнку.
— Сорока реалов достаточно! — тут же выпалила волшебница. — Не-ет, пятнадцати! Только маги-и-истру не говорите… — Даниэль непритворно всхлипнула.
— Поплачьте кузина, как следует, перед поркой оно полезно, — не преминул ввернуть Жан.
— Но я же больше не буду!
— Ты сама в это веришь? — вздохнул герольд.
— Но ведь я исправлюсь по-честному…
— Да?
— Ябеда!
— Как и все старшие. Вы слышали, что велела предсказательница? — обратился герольд к ватажникам. — Пятнадцать реалов и выметайтесь.
— Спасибо, высокочтимый, — от души поблагодарил атаман.
Разбойники живо выложили полтора десятка реалов и дружно метнулись в глубину леса.
Хвала Создательнице! Жан вздохнул с облегчением. Красавица ткнулась в плечо мальчика.
— Ты зачем ревёшь, чудо?
— Поро-о-оть будут, — неподдельно всхлипнула Даниэль. — По настоящее-е-е-ему… Ведь правда, Дени?
Опоясанный рыцарь молча кивнул.
— Как ты догадалась проказница? — спросил благородный.
— Ты ругаться даже не стал, — деловито объяснила девица. — Значит… в первый раз что ли?
— И не в последний, — снова усмехнулся Дени. — Повторяешься, девочка.
— Я хорошая…
— Иногда, — тихонько дополнил Жан.
— Да ну тебя!
— Оплеух, надеюсь, не будет?
— Я всю руку о кого-то отбила, — сообщила Даниэль близлежащему дереву.
— Даже так? Я об этом Шарлю скажу, пусть Великий тебя пожалеет.
— Сам видишь, Дени, что терпеть от Жана приходится, — пожаловалась рыцарю Даниэль.
— Только тебе? — не остался в долгу подросток.
— Ты с ним спелась, как я погляжу, — подытожил герольд.
— Ага, — охотно подтвердила девица. — С Жаном я особо не вредничала, та-ак самую чуточку, — не без гордости сообщила красавица.
Мальчик только покачал головой.
— Ой, а платья мои любимые! — девчонка беззвучно ахнула. — Мне ведь Шарль их все подарил. Подтверждай немедленно, Жан!
— А Великий об этом знает? — строго спросил герольд.
— Очень скоро узнает, — мальчик прыснул в ладонь, — и оплатит мне все расходы… я думаю. Если Шарль конечно поверит, что такие цены бывают.
— Сколько? — герольд взял девочку за подбородок. — В глаза, смотреть прямо в глаза!
— Д-девяносто реалов, — покаялась Даниэль. — Б-больше, если по правде.
— Ого! — рыцарь удивлённо присвистнул.
— За одно платье она имеет в виду, — ехидно дополнил Жан.
— Предатель! — всхлипнула предсказательница.
— Ничего себе… — Дени как-то по-новому оглядел красавицу. — Думаешь, Великий заплатит?
— Он меня… он со мной… — девочка густо покраснела. — Что ты о мелочах? И заплатит, и письмо вам напишет, чтобы вы меня особо не мучали!
— Да, с тобой не соскучишься, — протянул опоясанный рыцарь. — Дай на платья твои взгляну, самому интересно стало.
— Может не надо, Дени-и-и… — привычно заканючила предсказательница.
