— Не может быть! — проворчал Льюис, сдвинув шляпу на затылок. — Ну ты и темнила, Джим!
Он перевел взгляд на стоявшую в дверном проеме Бидди и подмигнул ей. Девушка подмигнула ему в ответ.
— Я должна вам кое-что сказать, мисс Гарфилд, — произнесла Сибил.
Бидди подумала, что при других обстоятельствах гувернантке понадобился бы стул и, не исключено, нюхательные соли, но в данный момент она выглядела необычайно собранной и была готова услышать новость, о которой уже смутно догадывалась.
— Джим и я влюблены друг в друга.
— Да, — ответила мисс Гарфилд.
Все ждали продолжения, но его не последовало.
— Вы сердитесь? — спросила Сибил.
Мисс Гарфилд обдумывала ответ.
— Нет, Сибил, пожалуй, не сержусь. — Она посмотрела на Джима. — Вы отдали свое сердце хорошему молодому человеку, которого мы все знаем и ценим. Я рада, что вы влюблены в него.
Джим и Сибил изумленно переглянулись. Бидди рассмеялась.
— Вы давно любите друг друга? — поинтересовалась мисс Гарфилд.
— Да, — решительно ответил Джим и взглянул на девушку, стоящую рядом с ним. — И надеемся, что вскоре сочетаемся браком.
— Не может быть! — снова произнес Льюис.
— Скорее бы, — с нажимом проговорила Сибил.
Свободной рукой она погладила живот. Мисс Гарфилд заметила этот жест, но, по-видимому, ничего не поняла.
— А вы сообщили о вашем счастье… тем, кто живет в этом доме?
Гувернантка взглянула на Константин-холл.
— Я сообщила им обо всем, и они были очень этому рады, поэтому я решила сказать и вам, мисс Гарфилд, — улыбнувшись, ответила Сибил.
Гувернантка моргнула.
— Так вы встретились с Тайной наследницей?
Сибил приоткрыла рот, собираясь ответить. Тем временем из Константин-холла вышли другие его обитатели.
— Я встретила своих родителей, — сказала Сибил, — Маргарет Грегори и Сэмюеля Хакетта. А также Тайную наследницу.
— Кто же она?
Сибил уже собиралась ответить, но тут у мисс Гарфилд от удивления открылся рот. Она узнала лицо с фотографии, которую когда-то, без сомнения, обнаружила среди вещей своей воспитанницы. Женщина со снимка приближалась к ним, идя по тропинке. Ее поддерживал за руку мужчина с красивыми волосами. Он шел, прихрамывая, его взгляд свидетельствовал о душевной болезни.
— Матильда, — прошептала мисс Гарфилд, вспомнив имя, написанное на обороте фотографии.
— Это не Матильда, — сказала Сибил. — Это Маргарет, ее сестра, моя мама.
— Я ничего не понимаю, — пробормотала мисс Гарфилд, глядя на приближающихся к ней людей. — А кто же такая Тайная наследница?
Сибил взяла мисс Гарфилд под руку, нежно поцеловала ее в щеку и на ушко прошептала имя, которое было неожиданным ответом на этот вопрос.
Но гувернантка не успела осознать значение этой новости, потому что в эту секунду из двери вышла еще одна женщина и, счастливо улыбаясь, обняла Бидди. Это лицо мисс Гарфилд не видела долгие годы, но при этом всегда с нежностью вспоминала его. Она очень скучала по этой женщине, а еще была безмерно благодарна ей за все.
— Ида! — вырвалось у нее.
Гувернантка закрыла лицо руками.
— Святые небеса! Ида!
Мисс Гарфилд распахнула калитку и бросилась в объятия сестры, прежде чем кто-то успел удивиться несвойственной ей стремительности.
По прошествии нескольких часов Бидди сидела на кухне небольшого домика в Карлтоне, из которого когда-то сбежала. Она с нежностью наблюдала за тем, как Ида суетится у плиты. Женщина выключила газ и взяла металлический чайник, чтобы залить кипятком заварку.
— Я не виню тебя, — сказала ей Ида. — Я на твоем месте поступила бы так же… Ну… однажды я и поступила так же, поэтому понимаю, что тобой двигало…
Женщина поставила заварочный чайник на стол и укрыла его сверху стеганой тканью. Следовало подождать пять минут, пока чай заварится.
— Хоть, признаться, мне это было не по душе.
— Мама… — начала Бидди, но Ида остановила ее.
— Я тебе не мать. Все это было ложью, — заявила женщина.
Она принесла чашки и сахарницу.
Бидди почувствовала, что слезы вновь наворачиваются ей на глаза.
— Я считаю тебя своей матерью. Ты меня вырастила, хоть и не родила. Ты — моя мама.
— Мне следовало рассказать обо всем раньше, — качая головой, произнесла Ида, — а не лгать столько лет. А потом появился Сэмюель Хакетт и открыл тебе правду.
— Ты никогда не говорила мне, что работаешь в Константин-холле.
Ида пристыженно кивнула.
— Из-за всех этих обстоятельств я не могла сказать тебе правду, Бидди, — произнесла она. — Ты должна это понять.
Подойдя к буфету, она выдвинула ящик и вытащила оттуда красивую деревянную шкатулку в мавританском стиле с инкрустацией из слоновой кости. Ида поставила ее на стол.
— Открой.
Бидди так и поступила. На обратной стороне крышки чернилами были выведены слова «Памятная шкатулка». Внутри лежали письма, дюжины писем, написанные разным почерком. Один был каллиграфическим, другой — неряшливым. Бидди уже доводилось видеть этот некрасивый почерк — им было написано письмо, которое она нашла в хижине. Отрывок одного из писем показался ей смутно знакомым… очень смутно…
— Кто это написал?
— Сестры, — ответила Ида, — Маргарет Грегори и ее покойная ныне сестра Матильда.
Она указала пальцем на неровный почерк и чернильные кляксы.
— Это рука Матильды. Ее писем больше. Прочти их первыми. Она более связно излагает свои мысли.
— Не понимаю, — произнесла Бидди.
Ида присела на стул рядом с ней.
— Тут изложено все, что произошло до твоего рождения. Прочти, дорогая, пока мы будем пить чай.
Бидди, оторвавшись от чтения, взглянула на Иду.
— И я очутилась в Саммерсби, мама. Уму непостижимо!
— В этом нет ничего невероятного, — сложив руки перед собой, сказала Ида.
Она воззрилась на потолок, словно молилась какому-то безымянному божеству.
— То, что должно случиться, обязательно случается, — закончила свою мысль Ида.
Бидди вернулась к чтению писем.
Отложив последнее прочитанное письмо, Бидди крепко обняла Иду. Чашка звякнула, чай разлился, но это никого не смутило.
— Прости, что сбежала из дому, — всхлипнула Бидди.
— Ничего страшного, — всплакнув, сказала Ида. — Посмотри, что ты обрела благодаря этому.
