Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 156
Очень важен и культурный контекст: насколько приемлемыми считаются в данной среде телесные наказания? Ненормативные телесные наказания, с которыми ребенок не согласен, как правило, вызывают у него протест и агрессию. Если же они считаются допустимыми, то долгосрочных отрицательных последствий не возникает. Видимо, за долгосрочные последствия физического наказания ответственно не оно само, а то, как ребенок его интерпретирует, какой урок он из него извлекает. Например, в семьях белых американцев жесткая дисциплина не принята, поэтому ребенок воспринимает телесные наказания как проявление нелюбви к нему родителей. Напротив, в афроамериканских семьях телесные наказания считаются знаком хорошего родительства, поэтому они не оскорбляют ребенка и не вызывает у него чувства отверженности (Lansford et al., 2005).
Независимо от степени серьезности долгосрочных психических последствий телесных наказаний, общественное сознание XXI в. считает их морально недопустимыми. Соответствующая эволюция происходит и в России. В царской России палочная дисциплина, как мы видели, считалась нормальной. Советская власть телесные наказания запретила, но контролировать семейные практики государство не могло, а общественное мнение относилось к семейному насилию снисходительно.
Порка по данным массовых российских опросов
В советское время профессиональных опросов на эту тему не было, но когда Н. Н. Филиппов с помощью педагогической общественности провел журналистское анонимное анкетирование 7,5 тысяч детей от 9 до 15 лет в 15 городах страны (Филиппов, 1988), оказалось, что 60 % родителей использовали в воспитании своих детей телесные наказания; 86 % среди этих наказаний занимала порка, 9 % – стояние в углу (на коленях – на горохе, соли, кирпичах), 5 % – удары по лицу и по голове. Иногда наказание за проступки трудно отличить просто от битья и сексуального насилия (унизительно оголяют, бьют по половым органам и т. п.).
Многие дети, как поротые, так и непоротые, считали этот стиль воспитания нормальным и собирались в будущем, когда вырастут, бить собственных детей. «Какое наказание без ремня?» – спрашивает 10-летний мальчик. -
Воспитывать детей надо строго, а не сюсюкать с ними, как с маленькими». Девятилетняя Аня, лукаво улыбнувшись, прощебетала: «Конечно буду бить, как меня мама, что они, лучше, что ли?» 11-летний Вова: «Меня наказывают ремнем ради профилактики по понедельникам, средам и пятницам. Своего же ребенка я буду бить каждый день». Рассудительный 14-летний Роман говорит: «Меня бьют очень редко. Но если бьют, то по-настоящему-"опускают почки". Обязательно буду бить свою дочь или сына, только наказывать нужно ремнем, чтоб не сломать позвоночник ребенку». Это ли не эстафета поколений?
После крушения советской власти проведено несколько больших репрезентативных опросов (всесоюзный опрос ВЦИОМ в 1992 г., национальные опросы Левада-Центра в 2000 и 2004 гг., опросы ФОМ в 2004 и 2008 гг., национальный опрос Исследовательского центра портала SuperJob.ru в 2008 г.) плюс ряд локальных опросов. Их выборки и вопросы не вполне сопоставимы. В одном случае спрашивают о детях вообще, в другом – о школьниках, в третьем – о подростках старше 13–14 лет. «Физически наказывать» и «пороть» не совсем одно и то же. В одних анкетах речь идет о семье, в других – о школе. Не различаются виды телесных наказаний и их социально-педагогический контекст, кто имеет право и должен их осуществлять. В одних анкетах спрашивают об установках респондентов, в других – об их собственном опыте. Тем не менее, пища для ума тут есть.
На вопрос всесоюзной анкеты ВЦИОМ (апрель 1992 г.) «Допустимо ли наказывать детей физически?» утвердительно ответили только 16 % россиян, против высказались 58 % опрошенных. Россияне оказались гораздо гуманнее других народов бывшего СССР: телесные наказания детей считали нормальными, допустимыми 24 % эстонцев, 29 % литовцев и 39 % узбеков.
При опросе ФОМ в 2004 г. телесные наказания детей сочли допустимыми свыше половины – 54 % россиян, против высказались 47 %. Наиболее либеральны москвичи – 48 %, молодежь от 18 до 24 лет – 50 % и те, кого в детстве физически не наказывали, – 52 % (Преснякова, 2004).
При опросе ФОМ в 2008 г. с мнением, что телесные наказания детей школьного возраста «иногда необходимы», согласились 67 %.
На вопрос Левада-Центра (2004 г.) «Имеют ли право родители подростка 13–14 лет наказывать его физически?» утвердительно ответили 37 % (в 2000 г. было 27 %), отрицательно – 61 % (Зоркая, Леонова, 2004).
В опросе Исследовательского центра портала SuperJob.ru (март 2008 г.) телесные наказания сочли необходимым методом воспитания лишь 9 % россиян. Некоторые считают, что такая мера допустима только в отношении мальчиков. Другие апеллируют к собственному опыту: «Нас же тоже шлепали, и ничего… Выросли нормальными». «На себе испытала – полезно». Что физическое воздействие на детей с воспитательными целями крайне нежелательно и допустимо только в исключительных случаях, считают 61 % россиян. Но лишь 30 % считают телесное наказание детей в принципе недопустимым, полагая, что применение ремня или подзатыльников порождает лишь «негативную реакцию, страх, подавляет самостоятельность», «способствует развитию у ребенка различных комплексов».
Мужчин, считающих телесные наказания неотъемлемой частью воспитательного процесса, вдвое больше, чем женщин (12 % против 6 %), а неприемлемыми их считают 34 % женщин и 25 % мужчин. Чаще других о пользе шлепка и подзатыльника говорили люди старше 50 лет, а наибольшее число их противников – среди молодежи до 20 лет. Категорически против телесных наказаний 25 % россиян, имеющих детей, и каждый третий (33 %) среди бездетных. Личный опыт опрошенных тесно связан с их возрастом. Из респондентов ФОМ (2004 г.) не испытали физических наказаний 27 %, испытали – 40 %. «Били тем, что было под рукой», «веревкой, палкой», «крапивой или прутиком», «офицерским ремнем». О реальном смягчении нравов ясно говорят возрастные показатели: среди 18-24-летних непоротых оказалось 33 %, а среди 55-64-летних – лишь 18 %.
В опросе ФОМ 2008 г. телесные наказания пережил каждый второй респондент, в том числе 16 % – часто и 33 % – редко. Мальчиков наказывали значительно чаще, чем девочек: совсем не наказывали 40 % мужчин и 55 % женщин, часто – 20 и 12 %, редко – 37 и 29 %. При этом 52 % мужчин и 32 % женщин считают, что их пороли заслуженно.
Лишь 2 % участников опроса высказали мнение, что сегодня в России нет родителей, которые бы физически наказывали своих детей. Сравнивая сегодняшнюю ситуацию с периодом своего школьного детства, 26 % опрошенных высказали предположение, что сейчас детей физически наказывать стали реже, 17 % – что чаще, еще столько же – думают, что в этом отношении мало что изменилось (остальные затруднились ответить). Некоторые (5 %) считают, что «раньше строже относились к детям», а сейчас их «больше жалеют, балуют». Другие – что «изменились подходы к воспитанию сейчас»; «сейчас как-то не принято бить детей»; «нецивилизованные методы – так все считают»; «больше уговаривают». Некоторые видят в этом признак возросшего уровня педагогической и общей культуры родителей («более грамотные родители»; «более педагогически грамотные»; «люди стали цивилизованнее»; «повышается культурный уровень» – 3 %), другие – свидетельство родительского невнимания, наплевательского отношения к детям («безразличия больше со стороны родителей: чем бы дитя ни тешилось…»; «взрослым не до детей, работают»; «вообще не заботятся о детях»; «их не воспитывают, они брошены по улицам, бегают по помойкам»; «наплевать на детей» – 3 %). Отдельные респонденты полагают, что причиной перемен в методах воспитания являются не столько родители, сколько сами дети: «дети сами не позволяют так с ними поступать»; «дети стали знать свои права»; «дети стали умнее, лишний раз их не тронешь»; «дети ранимы, очень грамотные сейчас, могут и отпор сделать» (2 %).
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 156
