– У тебя просто перебило дыхание, – сказала она. – Все будет в порядке.
– Черный идет, – сказала Память откуда-то из-за нее. Форан, который все еще не мог нормально дышать, встал.
Ринни, увидев, что лежит перед ними, схватила его за руку. Иелиан больше никого не ударит ножом. Девочка отвернулась, но Форан удержал ее за руку.
– Подожди. У него амулет… нет, не смотри.
Он оставил ее на мгновение и тут же вернулся, разочарованно качая головой.
– Бесполезно.
Взял ее за руку, и они побежали.
– Что ты искал? – спросила Ринни.
– Амулет, который может развеять заклятие Черного.
– А ты как освободился?
Он улыбнулся ей, хотя в глазах его была усталость.
– Никто не приказывает императору, – объяснил он. – Это невозможно и невероятно.
Ринни попыталась связать его ответ со своим вопросом, но не смогла.
– Его заклятие – иллюзия, – подсказал Форан. – И когда я перестал в нее верить, смог двигаться.
– Он ранил кого-то до того, как забрал меня, – сказала Ринни. – Я помню кровь и лай Гуры.
Форан крепче сжал ее руку.
– Руфорт мертв. С Киселом, думаю, все будет в порядке. Гуру я перевязал, но она потеряла много крови.
– Смотри, вот Лер, – добавил Форан.
Ринни посмотрела вперед и увидела бегущего к ним брата. Форан слегка распрямился, и они побежали быстрее. Лер добежал до них и побежал с ними.
– Черный идет за нами, – сказал Форан брату Ринни. – Надо убираться отсюда.
Способность снова дышать позволила Форану обращать внимание на окружающее, поэтому он увидел Тоарсена и Кисела раньше, чем они его. Тоарсен сумел более профессионально перевязать Кисела, и тот теперь был на ногах.
Кисел не выглядел умирающим. С другой стороны, он не был похож на человека, способного добежать до лагеря.
– Гура!
Ринни подбежала к косматой черной собаке, но та была зловеще неподвижна.
По пустым улицам разнесся крик сокола. Форан посмотрел на небо в сторону башни, но птицу не увидел.
– На крыше здания через улицу, – мрачно сказал Лер. – Это ведь он?
– Да. Придется пятиться. Тоарсен, следи за Киселом, – сказал Форан, не спуская глаз с наблюдающей за ними птицы. – Гура жива?
– Да, – неохотно ответил Лер. Он, как и Форан, знал, что самое правильное было бы перерезать собаке горло.
– Сможешь нести ее? – спросил Форан.
Виллон играл с ними. Ни один из них ему не пара. Только Ринни и Лер имеют в своем распоряжении какую-то магию. Лук Лера остался в лагере, а охотничий нож, единственное оружие Ястреба, против Виллона не годится.
– Да, могу, – негромко ответил Лер.
«Если нам предстоит умереть, – подумал Форан, – умрем вместе».
– Собака была ранена, когда защищала Ринни, – сказал он вслух. – Мы заберем ее, если сможем.
– Это ведь Черный? – спросил Тоарсен. – Почему он просто смотрит на нас?
– Может, ждет, когда мы убьем собаку, – ответил Форан.
Глава 20
Лер крякнул, поднимая собаку. «Она должна весить 140–150 фунтов, – подумал Форан. – Он не сможет донести ее до лагеря. Да и Кисел не дойдет до него».
Форан оглянулся на сокола: тот по-прежнему смотрел на них. Вероятно, переноска собаки – самая легкая из их проблем.
– Форан, куда ты идешь? – спросил сокол. – Беги, Форан, беги. Тебе не поможет…
Что-то, чего Форан не видел, ударило птицу и сбило ее с насеста.
Откуда-то сзади вылетела сорока, приземлилась и превратилась в Хиннума.
– Бегите, – сказал он, не отрывая взгляда от большой птицы, барахтающейся на земле перед ними. – Я не могу долго его удерживать.
– Пойдем, – облегченно сказал Форан.
– Сюда, – показал Лер и пошел вперед с Гурой на руках.
Путешествие стало кошмаром. Они шли не быстро, потому что Кисел был ранен, а Лер нес собаку. Форан шел сзади, часто поворачиваясь, чтобы видеть, что за ними.
Небо, еще утром такое яркое и голубое, теперь потемнело и стало грозным. Так как Ринни что-то говорила про себя и часто спотыкалась, Форан был уверен, что она имеет отношение к надвигающейся буре. Он вспомнил рассказ Лера о молнии, которая ударила тролля, и решил, что Иелиан ошибался: Баклан может предложить не только хорошую погоду фермерам. Если у Ринни есть достаточно времени, она становится грозным противником.
С того места, где они оставили Хиннума и Черного, доносились какие-то звуки и вспышки света. Иногда такие звуки сопровождались дрожанием земли под ногами.
Когда дошли до основания рампы, Форан сказал:
– Лер, дай мне собаку и возьми мой меч. Присматривай за Киселом. Можешь иногда поддерживать его с другой стороны.
Он взял собаку и побежал по длинной рампе. То, что в первый день прихода в мертвый город показалось Форану инженерным чудом, теперь превратилось в пытку.
Кисел очень старался, но он потерял много крови и двигался очень медленно. Лер подставил плечо под то, которое не поддерживал Тоарсен, прежде чем они оказались в десяти ярдах от основания.
– Дай мне меч, – сказал Джес, заставив всех вздрогнуть. Форан не заметил, как он появился; судя по лицу Лера, никто этого не заметил.
– Не делай так, – раздраженно сказал Лер брату, который при свете дне появился словно ниоткуда.
– Не останавливайтесь, – сказал Форан.
– Мама, папа и Хенна на пути сюда, – сообщил Джес. – Хиннум почувствовал магию Черного и отправился помогать, чем сможет.
– Мы его видели, – ответил Форан. Он тяжело дышал: крутой подъем делал Гуру все тяжелее и тяжелее. – Он напал на Виллона, поэтому мы смогли уйти. Они там очень шумят.
– Слышу, – коротко подтвердил Джес. Форан всегда поражался, как разительно меняется Джес, обычно такой медлительный и молчаливый.
– А я ничего не слышал с того времени, как мы начали подниматься, – сказал Лер. – Надеюсь, это не плохая новость.
При этих его словах подлетела потрепанная сорока и села на плечо Ринни.
– Идите, – прохрипела она, неуверенно покачиваясь. – Идите.
Кисел покачнулся, и Тоарсен и Лер вынуждены были опуститься на колени.
– Джес, возьми собаку, – сказал Форан, передавая вяло свисающее животное в руки, прежде чем Джес сумел возразить. Потом наклонился и поднял Кисела на плечи.
– Тоарсен, обнажи меч. Лер, возьми мой меч у Джеса, пока он не бросил его или собаку. Ринни, поддерживай птицу: она тоже может упасть.
