Хэзер поцеловала пожилую даму в щеку.
— Спасибо вам, Абигайль, из ваших уст эти слова были настоящим комплиментом.
— Ну уж нет! — возразила Абигайль. — Я просто сказала то, что есть, и поэтому выброси из своей головки всю ирландскую чепуху. Одурачить меня не так-то легко. — Она улыбнулась, смягчая свой упрек, и погладила Хэзер по руке. — Не трать на меня ласковые слова, детка, прибереги их лучше для мужа.
Позднее, оказавшись в ложе, Брэндон чаще смотрел на Хэзер, чем на сцену. Ее нескрываемое восхищение пьесой радовало его. Хэзер сидела тихо, затаив дыхание, ловя каждое слово актеров. Она была совершенно обворожительна, и Брэндон с трудом мог отвести от нее взгляд. В антракте, потягивая сладкое вино, Брэндон с усмешкой прислушивался к щебету Хэзер о пьесе и актерах.
— Этого я не забуду никогда, Брэндон! Папа ни разу не водил меня в театр. Но это такая прелесть, настоящая волшебная сказка!
— Возможно, я оказываю на тебя дурное влияние, дорогая, — склонившись к ней, прошептал Брэндон.
Глаза Хэзер вспыхнули.
— Даже если ты прав, то об этом теперь слишком поздно говорить. Простое существование меня уже не удовлетворяет, я должна любить и быть любимой. Я владею и принадлежу. Я должна быть твоей, дорогой, как ты — моим. Как видишь, я многому научилась у тебя. Все, что ты пытался объяснить с самого начала, я выучила наизусть Я хочу жить с тобой, быть твоей частью, и даже если бы мы не были связаны браком, а ты еще не продал корабль я последовала бы за тобой на край света как твоя любовница, и наша любовь стала бы для меня важнее всех обрядов. И если такая исповедь больше подходит любовнице, я счастлива быть ею.
Не отводя глаз, Брэндон поднес ее руку к губам.
— Будь ты моей любовницей, я держал бы тебя под замком, так, чтобы никакой другой мужчина не сумел бы увести тебя. Из тебя тоже получилась отличная наставница: теперь бывший холостяк с пылом отдается радостям брака. Я наслаждаюсь каждую секунду нашей жизни, особенно тогда, когда могу сказать, что ты моя и только моя.
Хэзер рассмеялась, глядя на него полными любви глазами.
— Напрасно ты так смотришь на меня, — пробормотал Брэндон.
— Как? — переспросила Хэзер, не отводя взгляда.
— Так, словно мы только что занимались любовью, словно остальной мир для нас не существует.
— Его просто нет, — в том же тоне подтвердила Хэзер. Брэндон усмехнулся.
— В таком случае мне будет трудно остаться здесь и досмотреть пьесу до конца, мадам. Вы — слишком соблазнительное зрелище даже для старого мужа, и вы испытываете мою мужскую выдержку.
Хэзер рассмеялась, но ее веселье мгновенно исчезло, когда она увидела, что Брэндон остановился и с удивлением оглянулся через плечо. Обернувшись, Хэзер увидела, что к ним приближается Луиза. Взгляд Хэзер упал на бежевое платье женщины — точную копию того платья, которое Хэзер продала торговцу и в котором впервые встретилась с Брэндоном. Луиза произвела небольшую переделку платья по парижской моде. Прозрачность его привела бы в ужас более скромную женщину, но Луиза, которую никогда не волновала такая чепуха, как скромность, с вызывающим видом выставляла напоказ свою грудь.
— Привет, Брэндон, — промурлыкала она сладким голосом, останавливаясь перед ними и заметив, каким взглядом окидывает Хэзер ее наряд. — Вижу, вы заметили мое платье. Оно прелестно, верно? Томас сшил его для меня после того, как я увидела оригинал в его лавке и попросила убрать его, чтобы у меня одной было такое платье.
— Значит, в том платье был какой-то изъян, если он сшил для тебя другое? — небрежно осведомился Брэндом.
Луиза просияла, заметив интерес Брэндона к ее платью.
— Нет, с ним было все в порядке, милый, но оно было таким крохотным, что вряд ли какая-либо женщина сумела бы надеть его. Даже Хэзер с ее тощей девчоночьей фигурой не смогла бы влезть в это платье, оно и для нее было бы мало.
Брэндон переглянулся с женой.
— Значит, платье и в самом деле очень маленького размера.
— Как только я увидела его, сразу захотела иметь точно такое же, — весело продолжала Луиза. — И я так: настаивала, что Томас согласился. Я рада угодить тебе, милый, вижу, это мне удалось. — Она разыграла смущение. — Только ты смотришь на меня так пристально, что я не знаю, платье ли тому виной. Опомнись, милый, ведь рядом твоя жена!
Брэндон нахмурился.
— Это платье напомнило мне о первой встрече с Хэзер. На ней тогда было такое же, Луиза, — сухо объяснил он. — Это платье стоит целого состояния, слишком уж много воспоминаний связано с ним.
У Луизы затвердело лицо, она злобно взглянула на Хэзер.
— Откуда же у вас взялись деньги, чтобы купить такое платье? Должно быть, вам пришлось немало поработать. Но если вашему мужу нравится видеть вас в подобных туалетах, вам следует познакомиться с моим портным. Сегодня он здесь, в театре. Это настоящий волшебник! Уверена, он сумеет вам угодить.
Хэзер почувствовала, как напряглась рука Брэндона под ее ладонью.
— Боюсь, этот человек не угодит мне, Луиза, — отозвался он. — Я предпочитаю, чтобы платья для Хэзер шили женщины.
Луиза неловко рассмеялась.
— Брэндон, в чем дело? Ты становишься настоящим пуританином.
Брэндон положил руку на плечо жены.
— В отношении Хэзер я всегда был пуританином, Луиза.
Луиза почувствовала мгновенный сильный спазм ревности, видя, как пальцы Брэндона нежно ласкают кожу Хэзер, и вспоминая, как когда-то они ласкали ее плоть, возбуждая чувства, которых Луиза больше не испытывала ни с каким другим мужчиной. Она наградила Хэзер уничтожающим взглядом.
— И все-таки вам непременно надо встретиться с Томасом, милочка. Вероятно, он сможет дать вам несколько советов о том, как следует одеваться, чтобы не выглядеть такой худой. Я видела, что он способен придать пышность даже детской фигурке. Подождите здесь, милочка, я приведу его к вам.
Хэзер неуверенно взглянула на мужа. Она видела выражение глаз Луизы и слишком хорошо понимала ее состояние. Брэндон неожиданно улыбнулся.
— Если бы она знала, что это за платье, она убила бы беднягу на месте, — заметил он. — Несомненно, у него было твое платье.
— В нем Луиза выглядит прелестно, правда? — пробормотала Хэзер.
— Но не так, как выглядела в нем ты. — Брэндон обнял ее за талию.
Хэзер улыбнулась, глядя, как Луиза растворяется в толпе зрителей. На несколько минут Хэзер забыла о сопернице, когда Брэндон обратил ее внимание на более приятные вещи. Но странное подозрение вкралось в ее душу — неуверенное, смутное, такое же, какое она испытала в лесу на лесопилке. Повернувшись, Хэзер подняла голову и побледнела: рядом с Луизой шел мужчина, глядя на нее во все глаза. Казалось, он совсем не удивился, увидев ее. Он даже кивнул головой, словно узнал ее, и усмехнулся. Это был он — усмешка этого человека оказалась слишком знакомой и ужасаюшей. Хэзер была уверена, что во всем мире никто не умеет ухмыляться уголком рта так, как мистер Томас Хинт.
