Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
Не об этом.
Но и личного послания с отпущением грехов не нашлось, обращение «Моей любимой Вахмурке» — единственное. Нигде больше ни Вахмурка, ни сама Тэ.Тэ. не упоминаются. Это — его обычный кинодневник, один из многих, несмотря на экзотическую упаковку. На этот раз он посвящен трем фильмам, снятым — если верить Леве — в Нижней Нормандии:
«Мужчина и женщина» (Довиль)
«Шербурские зонтики» (Шербур)
«Сталинград, станция метро» (Лион-сюр-Мер)
За каждым из фильмов тянется целый хвост дополнительного справочного материала: режиссеры, актеры, места натурных съемок; подробное описание гостиниц, ресторанов и баров, в которых когда-либо бывали то ли сами герои фильмов, то ли их создатели. Награды и премии, присужденные фильмам. И снова, поддавшись странной логике этого почти документального повествования, Тэ.Тэ. ищет какие-то знаки для себя лично.
Ничего особенного нет, кроме, пожалуй, еще одной фразы:
«когда ты сядешь в белый „Форд мустанг“, не забудь поставить этот диск, „Vieillir“. Помнишь Жака Бреля?..»
Белый «Форд мустанг» фигурирует в экспликациях к двум из трех фильмов: «Мужчине и женщине» и «Сталинград, станция метро»; «Vieillir» переводится как — «Стареть» и это единственное слово в Молескине, которое написано по-французски.
Помнишь Жака Бреля? — можно считать обращением мертвого сумасшедшего Левы непосредственно к ней, Тэ.Тэ. В зимнем оздоровительном лагере, когда к ней впервые пришла Музыка, и она совершила первую, не слишком успешную попытку напеть ее Леве, он сказал: «это похоже на Жака Бреля».
Это похоже на знак.
Неясно только, к чему он относится: к прошлому, в котором Лева еще есть, или к будущему, в котором его уже нет?
Вряд ли существует и тот зимний лагерь. Единственное, что можно отыскать в унылой местности — корку льда у полосы прибоя и подсобку, забитую мешками с гнилой картошкой. Когда-то толстый директор харил там необъятную повариху. Теперь же на мешках, скрючившись и стуча зубами от холода, сидит чувство вины перед Левой. Если бы тогда, в детстве, Тэ.Тэ. не была снедаема гордыней и жаждой власти, она бы вступилась за Леву и не допустила, чтобы его избивали так отчаянно. Возможно (скорее всего!) его били по голове, и не из этих ли побоев выросло впоследствии тяжелое органическое поражение мозга?
Врачи, с которыми Тэ.Тэ. неоднократно консультировалась, склоняются к тому, что нет. Что его безумие имело совсем другие корни. Тогда почему Тэ.Тэ. не покидает мысль: она и только она виновата во всем, что случилось с Левой?
В прошлое на белом «Форде мустанге» не въедешь.
Да и где его искать, этот «Форд мустанг», спортивную модель 1965 года выпуска?..
В Париже.
…Именно там и нашла его Тэ.Тэ., в седьмой по счету конторе по прокату автомобилей. Если путешествие в прошлое невозможно, почему бы не совершить путешествие в те места, которым посвящен последний в Левиной жизни киноблокнот?
И в этом случае «Moей любимой Вамурке» усаживается на штурманское место, держа карту маршрута в руках. Он выглядит как Довиль — Лион-сюр-Мер — Шербур.
Довиль — любовная история «Мужчины и женщины», которая закончилась прекрасно.
Шербур — любовная история «Шербурских зонтиков», которая закончилась печально.
Об истории, разыгравшейся в Лионе-сюр-Мер, не известно ничего. Тэ.Тэ. не нашла дисков со «Сталинградом» ни в Москве, ни в Париже. Собственно, она не особенно напрягалась с поисками, в конце концов, важны не сами фильмы, важно увидеть те места, где все это снималось. Вернее, не так —
Лева хотел, чтобы она увидела.
О чем он думал, когда заполнял пражский Молескин — страницу за страницей? Хотел ли вырваться за стены закрытой частной клиники или вовсе не ощущал наличия этих стен? Настолько, что даже не заметил, как разбил о них голову?
Или Лева хотел, чтобы она, его жестокая сестра, покинула свою собственную частную клинику закрытого типа. Где в соседних палатах еще остаются патологическая жажда славы и желание быть первой — любой ценой.
Маршрут Довиль — Лион-сюр-Мер — Шербур — сам по себе большая авантюра. Тэ.Тэ. не знает ни слова по-французски и кое-как изъясняется на ломаном английском. Разжиться белым «Фордом мустангом» удалось только потому, что клерк в конторе по прокату автомобилей оказался русским. Парень лет двадцати пяти, очень симпатичный, сколько он живет здесь, во Франции? До того, как Тэ.Тэ. стала суперпопулярной… просто популярной… известной или после? Вот если бы он уехал до… — тогда бы Тэ.Тэ. не мучилась ужасными мыслями о том, что он не признал в ней звезду (это чертовски обидно!). А так — он просто не подозревает о возникновении сверхновой на покинутой им родине.
— Вы давно здесь? — спросила Тэ.Тэ. у клерка.
— Шесть лет.
Шесть лет — вполне терпимо, он не мог знать о ее существовании; шесть лет назад она была мало кому известна. Разве что узкому кругу ценителей качественного поп-рока.
— Любите музыку?
— Люблю.
— Какую?
— Этническую. Индейцы Северной Америки, индейцы Анд… — видно было, что парню смертельно хочется поболтать с бывшей соотечественницей, очень хорошенькой, харизматичной. — А вы?
А она все еще хороша собой, несмотря на растянувшееся на два года ПАДЕНИЕ С ВЫСОТЫ, — любое зеркало это подтвердит.
— Я люблю Дженис Джоплин, это соул-певица.
Вранье. Тэ.Тэ. никогда не любила Дженис Джоплин, от Дженис Джоплин у нее пухла голова. А фишка про «I LOVE JANIS» была придумана в пику ее адептке Соне. Каждый раз упоминая Дженис, Тэ.Тэ. мысленно посылала фак своей продюсерше.
— Я слышал Дженис Джоплин. Это сильно. Заживо похороненная в блюзе, да?
Умный мальчик. И умная сучка Дженис, давшая себе труд подохнуть от передозировки героином в возрасте 27 лет. У Тэ.Тэ. в запасе целый год, но вряд ли за этот год она начнет колоться или получит приглашение от французского правительства выступить на Эйфелевой башне с сольником. Вопрос в том, найдется ли через 30–40 лет умный мальчик, который скажет кому-то «Я слышал Тэ.Тэ. Это сильно».
Вряд ли найдется.
Еще два года назад факт «ненахождения мальчика» вызвал бы у нее приступ ярости, теперь ей просто грустно. Немного грустно.
— Мне нужен белый «Форд мустанг». Спортивный. Не позже 1965–1966 годов выпуска. У вас, конечно, этого раритета нет и в помине.
Нет и быть не может. В предыдущих конторах ее вопрос о «мустанге» вызвал недоумение. В двух ей предложили взять что-нибудь попроще, еще в двух — сходить в музей автомобильной старины, еще в одном на нее посмотрели, как на идиотку, еще в одном — пригласили на свидание, заметив, что спортивный BMW прошлого года выпуска ничуть не хуже этого старья.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
