Вот тебе и подозреваемый, подумал Валентин. Такое впечатление, что даже если он и убил Марциана, то исключительно чтобы поделиться с Нострадамусом. Разоблачишь такого вот киллера, сам же заказчиком и окажешься.
Вокруг мертвого патриарха затеплились фиолетовые сполохи, и сразу же тело поднялось в воздух, занялось неярким пламенем, как у горящего спирта. Валентин сделал шаг назад – жар пламени обжег лицо. Всего несколько секунд понадобилось колдовскому огню, чтобы без остатка пожрать тело патриарха; на землю просыпалась горстка белого пепла, вертикально в небо взвилась тонкая струйка дыма. Достойный уход, подумал Валентин. Надо будет запомнить.
– Все? – повернулся Валентин к Всеславу.
– Все, – ответил тот. – Патриарх умер, но Орден его живет. Теперь мы должны вернуться в Москву, в полуразрушенный храм Василия Блаженного. Только там я смогу извлечь из Камня нужную тебе Силу.
Валентин не удержался от горькой усмешки. Орден, Совет, терминаторы – все это лишь пешки на доске Кукловода. Коли он решил устроить финальную разборку в Москве, то хоть взорви ее стомегатонной бомбой, а разборка все равно состоится по расписанию.
– А ты знаешь, где Камень? – поинтересовался Валентин.
– Марциан передал мне Ключ, – ответил Всеслав и поднял левую руку, продемонстрировав средний палец с черным, скорее всего обсидиановым перстнем. – Теперь Камень сам последует за мной.
Валентин покосился на угол церкви и убедился, что Всеслав говорит правду. В окружении слабого, но весьма долгоиграющего заклинания левитации Черный Камень выплыл из своего тайника и плавно приблизился к своему новому хозяину. Быстро они мой Камень оприходовали, нахмурился Валентин. Но пока что Всеслава не в чем упрекнуть – хозяина защищал, договоренности выполняет.
А вот если схватит Камень и в «саркофаг», тут ему и каюк.
– Подвезти? – предложил Валентин, пальцем подманив гравилет.
– Да, – наклонил голову Всеслав. – Мне понадобится твоя помощь.
Профессионально работает, отметил Валентин. Кому помогаешь, тому и доверяешь, это еще Карнеги подметил. Втирается в доверие, значит, серьезный обман затеял, не то что Марциан, который схватил Камень и бежать. Интересно, как он меня в этот раз использовать собирается?
Валентин залез на водительское место и распахнул пассажирскую дверь:
– Залезай! О какой помощи идет речь?
Всеслав забрался в кабину, окинул ее рассеянным взглядом и коротко ответил:
– Защита. Помнишь белый туман на Красной площади?
– Конечно, – кивнул Валентин и нацелил гравилет на Василия Блаженного. – Он появился чуть раньше, чем нас разбомбили.
– Это не обычный туман, – сказал Всеслав, – и не колдовство. Это новое оружие чашников. Ты сможешь с ним справиться?
– Попробую, – притворно нахмурился Валентин. – Сколько займет полный ритуал?
– Никак не меньше часа, – вздохнул Всеслав. – Быть может, нам лучше будет сначала уничтожить туман?
Ага, чтобы москвичи обратно набежали, подумал Валентин. Нет уж, сделаем все без свидетелей.
– Обороняться проще, чем наступать, – заметил Валентин. – Когда я в последний раз видел туман, он не выглядел особо агрессивным. Думаю, час мы продержимся без хлопот.
– Взгляни. – Всеслав указал на появившуюся прямо по курсу Москву. – Туман виден даже отсюда!
Валентин посмотрел вперед и сжал губы. Метр за метром туман расширял захваченную территорию и за прошедшие полтора часа полностью оккупировал центр Москвы. Белоснежный диск уже подмял под себя Садовое кольцо, подступил справа к Лужникам, а слева – к парку Сельхозакадемии. То, что поначалу казалось обычным облачком, стало теперь самым масштабным событием XXI века. Валентин представил себе заголовки завтрашних газет и прикрыл глаза. Как бы ни закончился сегодняшний день, мир уже никогда не будет прежним; фотографии Москвы, затопленной «белой смертью», заменит Всемирный торговый центр в качестве символа терроризма.
Кукловод, напомнил себе Валентин. Вспомни, что он сделал с Фарингией. Единственное, о чем следует жалеть, – что мы не успели эвакуировать всю Московскую область.
– Сразу видно, что он работает по площадям, – усмехнулся Валентин. – Думаю, прорвемся!
Гравилет пронесся над унылыми кварталами московских окраин, безо всяких последствий влетел на территорию, контролируемую туманом, и снизил скорость, подлетая к цели. Храм Василия Блаженного плыл по молочному морю, слегка накренившись, словно под штормовым ветром. Гравилет завершил маневр и завис чуть пониже куполов, в опасной близости к белому туману.
– Скорее всего храм тоже затоплен, – заметил Валентин. – Если атаковать туман, он может ударить в ответ. Придется идти под защитой.
– Я готов, – сказал Всеслав и бесстрашно распахнул дверь. Теперь он выглядел настоящим патриархом – немногословным, всегда точно знающим, что делать. Но Валентин слишком хорошо помнил Славяна, чтобы всерьез отнестись к такой трансформации. Всеслав всего лишь играл новую роль.
Валентин вылез из гравилета с другой стороны, включил антиграв камуфляжа и подлетел к Всеславу. Тот внимательно рассматривал кирпичную стену центральной башни; в магическом зрении его голова напоминала бенгальский огонь. Не иначе как ключ подбирает к древним заклятиям, подумал Валентин; что ж, не буду мешать.
Кирпичная стена поблекла, стала иллюзорной, словно отражение в прозрачном стекле. Всеслав глянул на Валентина и кивнул – вперед. Валентин послушно двинулся сквозь стену, стараясь держаться чуть позади своего высокопоставленного спутника.
С уже знакомым звоном в ушах призрачная стена осталась позади, и Валентин оказался внутри башни. К его удивлению, внизу обнаружился чистый каменный пол; то ли туман охотился лишь за людьми, то ли ему воспрепятствовала магическая защита. Удержавшись от немедленного звонка Коневу, Валентин опустился вниз и ткнулся ботинками в пол, оставив на толстом слое пыли четкие отпечатки подошв. Пыль? Редко посещаемое помещение?
– Это тайный зал храма, – пояснил Всеслав. – Сюда нет пути ни людям, ни роботам. Именно здесь патриарх Ордена проводит самые важные ритуалы.
Летевший за Всеславом Черный Камень опустился к ногам колдуна. Валентин огляделся по сторонам в поисках каких-нибудь предметов культа и с удивлением обнаружил, что зал совершенно пуст. Единственным приметным местом в нем была плоская стена, отрезавшая от идеально круглого пола изрядный сегмент. Валентин повернулся к ней лицом и не ошибся.
Всеслав поднял руку с обсидиановым перстнем, и стена растаяла в воздухе. Глазам Валентина предстало уже знакомое зрелище – громадный стеллаж с разнообразными предметами, окутанными золотистым сиянием. В центре стеллажа под защитой похожего на стекло материала горела тем же колдовским пламенем невзрачная древняя икона. Увидев ее свечение, Валентин тут же перевел взгляд на Черный Камень – и ощутил на лице тяжелый, не предвещавший ничего хорошего взгляд новоявленного патриарха.
