– На другую сторону земного лабиринта. Здесь, там… Всюду. – Она улыбалась, и мое сердце таяло.
– Конечно. Прыгай сюда.
И не было ничего странного – именно это я был должен делать. Должен встретить Дарлу, поскольку мы никогда не были знакомы. И она должна была влюбиться в меня, потому что все это уже был о давным-давно… Почему я ничего не помнил? Наверное, потому что меня не было поблизости в это время.
Мы ездили по Гидранскому лабиринту, отнюдь не бесцельно, только неторопливо. Потом задержались на одной из планет, ночуя под открытым небом.
Дарла общалась с «Сэмом». Мой отец настроил бортовой компьютер и дал этому голос, который очень напоминал прежний компьютерный голос Сэма (который, кстати, никогда не походил на голос моего отца). Подделка оказалась довольно удачной – это пугало меня. Но компьютер сохранял спокойствие.
Была одна планета… Зеленая, напоминавшая Землю (но действительное сходство невозможно, я не раз в этом убеждался), где небо было вычищено до скрипа, так что солнечный свет скользил прямо вниз, прямо в лес квазидубов и псевдокленов. Трава, и деревья, и Дарла, и я, и наша любовь в свете далекой звезды – все продолжалось пять миллиардов лет, и будет длиться еще столько же… Замечательное, кстати, место для пикника!
И были дешевые мотели (я был почти без гроша), с обычным набором развлечений и скрипучими кроватями, которые пахли плесенью и еле уловимо мочой. И, разумеется, с плохой водой, сломанным холодильником и роботом-клерком, на которого пока не посмотришь вытаращенными глазами, он не вручит тебе ключ. Если бы у меня хватило никеля для каждого из них, я не выходил бы из номера вообще (а еще лучше – вернуться в 1964-й и тратить деньги там).
И все-таки это не мешало нам заниматься любовью – хотя большую часть времени мы проводили в тяжеловозе, то есть, соответственно, в дороге.
Неумолимо приближалось наше расставание. Дарла ничего не говорила об этом, но я знал. Ее миссия состояла не в том, чтобы влюбиться в меня, но собрать информацию, узнать как можно больше. О карте Космострады? О кубе? По крайней мере, дважды я слышал, как она рылась в кормовой каюте, поскольку притворился в тот момент спящим. Дарла задавала «Сэму» наводящие вопросы – когда я находился на расстоянии выстрела. Она очень старалась, но не получила ничего. Итак, первая попытка закончилась неудачей. Но Дарла предприняла бы вторую, о которой я знал. Однако следующий раз «меня» здесь попросту не было бы.
«Последний шанс, Джейк», – шепнул мне чей-то голос (дьявольский, по утверждению Шона.) Последний шанс, чтобы проколоть и уничтожить пузырь. Сообщи ей, даже если она не поверит. Направив тяжеловоз в ближайший портал, утопи педаль в пол. Герой и героиня, ваш выход!
Но я не мог. Потому что где-то там, а не здесь, был парень в кабине «шевроле». Этот почти мальчик потерялся, и необходимо, чтобы он добрался домой. И где-то в Открытых мирах была девочка-сирота, которая работала за гроши на странном пароме и влюбилась в того парня, владельца «шевроле». Поскольку Сэм сейчас находился в постели с красивой женщиной, которая любила его, и мой отец был самим собой… Можно просто кашлянуть, и на платке останется кровавое пятно, но крови будет гораздо меньше, когда вы умрете... И непонятно, где находились пять богов, которые на самом деле привыкли быть людьми. Что они должны были сказать о расстройстве планов? В моих руках находилось все, и молнии с Олимпа я мог швырять и без их разрешения…
Но главным образом я не делал этого, потому что имел веру. Откуда она была у меня – сам не знаю. Вера во… что? Вселенная имеет цель, несмотря на то, что все говорит против этого, и цель – благо. Было более чем абсурдно думать так.
Я не знал точно, когда она уедет. Так что я не мог задерживаться, возможно, в последнем поцелуе, последнем объятии, даже не догадывался, когда это произойдет. Однажды утром я проснулся, и Дарлы не было рядом со мной. Ее рюкзак тоже исчез. Компьютер без конца повторял: «Ну-ну, сын», потому что я безутешно рыдал.
Наконец мы могли отправляться домой. Хотя не все еще удалось расставить по местам. Джил Томассо и его партнер Су Чинн-Ченг в ресторане «Сынок» на Эпсилон-Эридане-1, поединок моего двойника с Кори Уилксом (Кори, ты никогда не умрешь!)… Пусть Ред Шеннесси позаботится об этом.
Прежде чем вернуться на Вишну, мы доставили наш груз в Обсерваторию – только днем позже.
Оставалась также еще одна проблема – Джон. Он был в прекрасной физической форме, но эмоционально все глубже уходил под воду. Чувство вины – хороший балласт, а у него имелось не меньше тонны этого добра. Даже признание не принесло ему облегчения.
– Ты знал, что я был информатором Властей. – Он сказал это мне в кухне Реда прежде, чем мы уехали.
– В самом деле? – удивился я.
– Да. Конечно. Тебе это было известно – о том, что я регулярно сообщал о действиях телеологистов.
– Но я действительно не знал этого.
– Я послал сообщение полковнику Петровски на Голиафе, и ночью наш лагерь атаковали. Я был должен. У меня никогда не было выбора. Это – мой брат. Вы знали, что он находился в тюрьме за свои политические убеждения?
Я сказал ему, что не знал этого.
– Разве ты никогда не задавался вопросом, почему полиция позволила нам уйти той ночью?
– Разумеется, я задавался подобным вопросом.
Джон молча изучал поверхность стола в течение целой минуты.
– Я – обманщик, Джейк.
– Поскольку поддался страху?
– Поскольку… – Его лицо представляло собой маску боли. – Поскольку я…
– Успокойся, Джон. Разве ты давал обещание быть светочем Вселенной?
– После того, как жизнь прошла в поиске правды, попытке найти некоторые ответы…
– Забудь.
– И теперь что? Полиция хочет получать от меня сообщения! И я должен сообщить им, что у тебя есть карта!
Я захохотал, так что едва не подавился бутербродом, который ел. Джон неожиданно поддержал мой смех, затем снова погрузился в депрессию.
– Тебе следует убить меня, – сказал он.
Я покачал головой.
– Джон, брось. Иди домой, посылай свое сообщение – о том, что ваша группа исчезла в портале на Семи Солнцах. Это – правда. Или сообщи властям, что у меня есть карта. Теперь это действительно не имеет значения, Джон. И никогда не имело значения.
Судя по всему, моя речь прозвучала неубедительно. Он медленно поднялся и ушел в отведенную ему комнату.
На следующий день он ушел. Его одежда, его туалетные принадлежности остались нетронутыми. Мы больше никогда не встречались.
Дом.
Ферма была в прекрасном состоянии – словно мы только что покинули ее и сейчас же вернулись.
Сэму пришлось маскироваться, чтобы не испугать соседей. А что касается слухов о нас – они были многочисленными, хотя находились на пике своей популярности. Еще немного, и они утихнут. По крайней мере, мы на это надеялись.
