представленный комплимент генералу Клембовскому.
— У меня специализация узкая. Партизанское движение, ударные части[1], военная контрразведка. А вы смотрите куда шире.
— Господа, прервал их я, если мы будем обмениваться комплиментами, то до завтра не закончим. Подполковник Семецкий сегодня имеет самый передовой опыт в практике действий ударных батальонов, Николай Артузов — в воздушной войне… Ну и так далее. Давайте коротко и по делу. Нам обещали поделиться итогами анализа обеих Балканских войн. Ждём-с!
— Извольте. Если коротко, то ударные части, усиленные боевой авиацией и механизированными частями — основа грядущей войны! Но при этом в наших краях и в Восточной Германии, где предстоит воевать, их можно использовать только в сухую погоду. Нужны более проходимые машины. Хотя и эти не стоит прекращать совершенствовать, на дорогах и в сухую погоду они себя покажут. Кстати, поинтересуйтесь наработками Адольфа Кегресса.
— А кто это?
— Личный водитель императора и технический директор Императорского гаража. Изобретатель. Он изобрёл что-то подобное вашему, но намного проще и дешевле.
— Свяжемся с ним и попытаемся перенять опыт! — кивнул я, записывая. — Ещё что?
— Кроме того, пулемётные пикапы и пулемётные мотоциклы с колясками прекрасно подойдут для передовых дозоров. Ваши лёгкие пулемёты и носимые пулемёты потребуется. Как нам кажется, в гораздо больших количествах. Но как их продвинуть?
— О! Тут и вопросов нет! Мы уже работаем над этим. Наши «светки», «натахи», «льюисы» и «нудели» очень понравились и сербам, и болгарам. А за ними и черногорцы потянулись. Но мы продавать не спешим, объясняем тем, что не хотим лезть в политику. Дескать, обратитесь к императору. Их военные, само собой, обратятся к своим монархам, а те уже сделают заход через свою родню при нашем дворе.
— Дальше понятно. Наш царь потребует пояснений от Великого Князя Александра Михайловича, ну а дальше и вы свою презентацию устроите. Ловко! — улыбнулся Клембовский.
— А теперь — самое неприятное. Все наши нормативы по расходу боеприпасов оказались занижены минимум в пять-семь раз. А то и на порядок. При штурме Чаталджанских укреплений и Адрианополя пушки часто ломались, а иногда — и взрывались во время выстрела. Не хватило их ресурса. Господа, не только планы Главного Штаба, но и все ваши старые планы надо пересматривать. Существующих запасов нам, при всём напряжении заводов, не хватит даже до весны. Не хватит и оружия — пулемётов, винтовок, но главное — орудий! Проблема в том, что их производство наращивается очень медленно. Так что если война начнётся в ближайшие год-другой, мы рискуем остаться с голой… — тут он прервался, глянув на дам, и поспешил поправиться. — с голыми арсеналами.
— А миномёты не могут заменить? — уточнил я. — Их производство намного проще, да и увеличить его можно куда быстрее.
— Миномёты ваши хороши, но уж больно малы калибром. Если бы увеличить, то в некоторых вопросах они выручат.
— Так отрабатывали уже! — возмутился я. — И девяносто миллиметров, и сто двадцать. Нам ответили, что «с пушками и гаубицами миномётам по точности не сравниться, и Воронцов только хочет ввести казну в лишние расходы!»
— Они во многом правы, полностью заменить пушки и гаубицы они не смогут, и не надейтесь! Хотя их высокая скорострельность и крутая траектория позволяют решать задачи, которые не по силам обычной артиллерии, — тут он вздохнул. — Эх, найти бы способ увеличивать ресурс стволов и способы их восстановления…
— Что-о⁈ Но позвольте! — негодующе вскричал Чернов с дальнего конца стола. — Ещё полтора года назад я делал доклад на эту тему![2] Причины ускоренного выгорания и повреждения стволов лежат в высокой температуре сгорания современных порохов. И теперь это чисто химическая задача — уменьшить температуру сгорания без снижения энергии снаряда. В Главном Штабе что, не в курсе⁈
Повисло неловкое молчание. Причём неловко было даже мне. Воистину, «нет пророка в своём Отечестве!»
— Дмитрий Константинович, но вы тоже хороши! — начала профессионально «переводить стрелки» Софья Карловна. — Если вы понимали, что задача — в основном химическая, почему же об этом не узнали ни Юрий Анатольевич, ни я? У нас ведь две лаборатории порохами занимаются. И еще одна — взрывчатками. Уж как-нибудь да решат они эту вашу задачу.
— Больше скажу! — криво усмехнувшись, добавил я. — Я догадываюсь, что именно надо добавить[3]. Получается, у нас есть деньги, есть специалисты, чтобы её решить, есть понимание, где искать решение. Так что проблема ваша — и не проблема вовсе! А так, небольшие расходы.
Чернов вдруг схватился за сердце.
Окраины Беломорска, 7 (20) сентября 1913 года, суббота, позднее утро
— Вот, душа моя, это и есть самое передовое в нашем городе, как ты и просила! — и Кирилл Артузов с гордостью указал спутнице на неказистое строение, возле двери которого висела запылённая и даже, кажется, закопченная табличка с крупной, но непонятной надписью «ЛИРД». Впрочем, приблизившись, женщина смогла прочесть написанное ниже мелкими буквами: «Лаборатория исследования реактивного движения».
— Ничего не поняла! — с непонятной гордостью тут же заявила она. Но пояснить глава местной безопасности не успел. Из глубин здания вдруг раздались дикий рёв и завывания. Дама тут же прыгнула на спутника, обхватила его и крепко прижалась, как бы ища защиты. Рев, то слегка ослабевая, то снова наращивая громкость, продолжался, казалось, бесконечно. Когда же он всё же закончился, Кирилл Бенедиктович оторвал от себя спутницу и что-то сказал.
— Что⁈ — громко прокричала она в ответ. — Я ничего не слышу!
На это он только сделал успокаивающий жест рукой, дескать это нормально, взял красавицу под локоток и сопроводил внутрь.
— Господа, позвольте представить, моя лучшая подруга — Мария Соррель!
— И вы знакомьтесь, душа моя! Светила современной науки и надежда человечества. Константин Эдуардович Циолковский и его главный помощник Фридрих Цандер. Не смотрите, что ему едва за тридцать перевалило. Если человечество и полетит на Марс, то только благодаря этим двоим!
— На Марс?
— Ну, вы же знаете, Воронцова обвинили в том, что он — агент марсиан! Работает на них против человечества.
Тут Артузов улыбнулся, как бы демонстрируя нелепость подобной мысли, но на самом деле — совсем другому. Несколько месяцев назад Воронцов сообщил, что по его информации некая Мария Соррель является любовницей и содержанкой генерала Рененкампфа. И есть подозрения, что она шпионит в пользу Германии, выманивая из Павла Карловича и его окружения военные секреты. Предложил подсунуть
