коленях дрыхнет. Готовый помощник, добрый малец. Я же не прочь хоть одного сына вырастить. У нас-то наверняка только девки пойдут. А о деньгах не беспокойся. У меня лавка в столице есть, не уровня господ, конечно, но всегда приносит ровный доход. Помнишь, я как-то рассказывал?
Женщина медленно кивнула. Рглор действительно много рассказывал о себе. И человек он вроде неплохой. Но вот так просто взять и выйти за него замуж…
Как-то совсем некстати вдруг вспомнился первый муж, к которому она никогда не испытывала теплых чувств. Просто тетка, заменившая родителей, взяла ее за руку в семнадцать лет и отвела в чужой дом. Мол, одиночество никогда еще девиц до добра не доводило.
Сперва муж бил, потому что нет детей. А когда родился Глен, стал еще злее. Подзуживала его и свекровь. Все не давало ей покоя, что невестка была столько лет «пустой», а тут вдруг понесла. По мнению злобной старухи, дело было нечисто. И все эти несправедливые обвинения приходилось сносить молча. Тягостная беспросветная жизнь, как и у всех вокруг. Тогда она даже не подозревала, что можно жить по-другому.
Рглор, не дождавшись ответа, коснулся ее руки. Женщина скользнула взглядом по его ожогам и шрамам. Она не испытывала к нему никаких романтических чувств, но и отторжения он тоже не вызывал. Просто как-то незаметно, этот человек стал привычной частью ее новой жизни.
Ирена вдруг вспомнила его постоянные приходы по вечерам. Что он, занимая ее разговором, никогда не сидел без дела. Опять же, с Гленом они очень хорошо ладят. Разве этого мало? Наверное, достаточно. И все же, нельзя принимать важные решения на ходу.
— Сегодня был очень длинный день. — устало произнесла она. — И столько всего произошло… Я сейчас не могу ничего сказать. Дай мне время подумать.
Рглор остался на своем месте, и даже не убрал руку. Напротив, он с внезапной нежностью погладил ее пальцы.
— Подумай. Я не тороплю.
Огонек свечи слабо затрепетал. Ночь за окном постепенно превращалась в предрассветную серость. Скоро должно было взойти солнце. Мужчина осторожно забрал Глена у Ирены из рук.
— Теперь я подержу мальца. Ты, должно быть, притомилась.
И было в этой обыденной заботе что-то такое, отчего невольно дрогнуло сердце. Ирена внимательно посмотрела на Рглора. Тот тоже смотрел на нее. В глубине его синих глаз плескались едва заметные искорки. Или это всего лишь отблеск свечи?
Женщина почувствовала, что она все же примет предложение. И от этой мысли на душе вдруг стало как-то легко.
* * *
Столица. Несколько дней спустя…
— Ваша милость, к вам эйс Мартел с сопровождением. — слуга переминался на пороге. — Прикажете пригласить?
Карис скрипнул зубами. Горел бы этот купец вместе со своей мерзкой семейкой. Навязанная невеста вызывала просто физическое отвращение. Постоянно что-то жующая, капризная, визгливая. Вот от кого он бы с радостью избавился. Но нельзя, пока за делом следит сам король.
— Проси. — буркнул барон, опускаясь в кресло.
Слуга тут же исчез. А мужчина принялся угрюмо крутить в пальцах бокал. Единственное, что немного грело душу — осознание, что бывшая женушка уже получила по заслугам за свою западню. Надо было уничтожить ее сразу после развода. Но кто же знал, что эта блеклая курица, вместо того, чтобы умирать от тоски, нагло разрушит выгодный брак? Недооценил гадину.
— Его сиятельство граф Бартон и достопочтенный эйс Мартел. — объявил слуга, распахивая дверь.
Барон Кьярти чуть крепче сжал бокал, но не выронил. И даже не изменился в лице.
— Чем обязан такой честью, граф? — процедил он сквозь зубы.
Мальчишку, к которому утекло наследство бывшей жены, Карис ненавидел ничуть не меньше, чем ее саму.
Лайон лишь обаятельно улыбнулся и, не дожидаясь приглашения, занял одно из кресел.
— Эйс Мартел, — обратился он к купцу, полностью игнорируя хозяина дома. — Вам незачем оставаться на ногах. Мы же не на официальном приеме. Присаживайтесь.
Купец слегка склонил голову, но сел. Он пока никак не мог взять в толк, зачем граф Бартон попросил сопровождать его к барону. Однако есть просьбы, в которых не отказывают. Особенно если ты просто маленький человек.
— Не предложите нам вина, барон? — все с той же легкой насмешкой поинтересовался Лайон. — Нет? Не слишком гостеприимно с вашей стороны.
— Зачем вы явились, граф? — невежливо перебил его Карис. — Насколько помню, я давно уже не имею отношения к вашей сестре.
— Надо же, какое совпадение. Я тоже это помню.
Молодой человек держался подчеркнуто дружелюбно. Хотя других чувств, кроме презрения, бывший супруг Алесии у него не вызывал.
— А явился я потому, что вы столько лет провели с моей сестрой. И некоторые события из ее жизни могли бы вас взволновать. — прежде чем Карис успел вставить хоть слово, Лайон повернулся к купцу. — Представьте, эйс Мартел, несколько дней назад, поместье моей милой сестры посетил неожиданный гость. Простой человек, конюх по имени Тобес Лапси.
От его глаз не укрылось, как вздрогнул барон. Однако парень продолжил, как ни в чем не бывало.
— Конюх признался, что служит в доме барона Кьярти. А в поместье его привело некое поручение от господина…
И все-таки Карис не выдержал. Ударило в голову и недавно выпитое вино.
— Это ложь! — злобно бросил он, наливаясь кровью. — Вы действительно полагаете, что это я приказал совершить ему поджог⁈
Купец внезапно посуровел. Лайон же усмехнулся.
— Откуда тогда вы знаете про поджог, барон Кьярти, если я ничего еще не сказал?
Карис слегка сдулся, но не отступил.
— Вы ничего не докажете!
— Лично я, ничего и не собираюсь доказывать, барон. Мое дело — передать исполнителя королевским дознавателям. А они уже разберутся, кто именно лжет. Для начала, еще раз опросят злоумышленника, потом ваших слуг. Наверняка найдутся и другие свидетели.
Эйс Мартел слегка завозился, но все же решился подать голос.
— Простите, ваше сиятельство, дом вашей сестры сильно пострадал?
— Сам дом, к счастью, уцелел. Но начисто выгорел двор. И погибло несколько крестьян, выполняющих подсобные работы. Также, в огне пострадал мой друг, владелец некоторых столичных лавок.
Карис скрипнул зубами, чувствуя, что дело принимает дурной оборот. Тобес — олух. Надо было подыскать настоящих головорезов, которые не попались бы и сумели бы замести следы. Зря пожалел на это дело денег.
— Но вы здесь, граф, а не во дворце. — барон, словно таракан вклинился
