нечто подобное Фоминин видел лишь в фильмах про шпионов. Теперь эта невероятная история происходила с ним наяву. Этот тип его вербовал, причем нагло и беспардонно.
Ленька выслушал своего визави. Он уже был закоренелым русофобом, однако сразу же понял, что дело пахнет керосином! Одно дело – радеть за права человека в узком кругу таких же вольнодумцев, как и ты сам, или гневно обличать в соцсетях антинародный режим, спрятавшись под ником. И совсем другое – заниматься сбором информации, рискуя отправиться по статье о шпионаже не в Штаты, а в солнечный Магадан.
Об этом Ленька и уведомил своего добродушного собеседника. Услышав такое, тот засиял еще более яркой улыбкой, достал смартфон и показал Леньке небольшую порнушку с его участием.
Потрясенный вольнодумец увидел со стороны постельную сцену, где он и супруги Фэндлер вытворяли нечто сногсшибательное, со всякими там извращениями. Лишь теперь Фоминин понял, что все это было специально подстроено.
Владимир Михайлович внимательно отследил его реакцию и заявил, что таких роликов у него более сотни. В случае его отказа они в полном объеме будут слиты в сеть, а также персонально адресованы его папе с мамой и младшей сестренке. Впрочем, все это, так сказать, семечки в сравнении с видео, где, будучи уже семнадцатилетним, Леня занимается черт знает чем с цветной малолеткой лет двенадцати.
Услышав это, Фоминин даже похолодел. Он вдруг уразумел, какие именно благородные цели преследовали американские филантропы, сколь верным и преданным другом был Бен.
– Если это видео утечет в сеть, то тебе едва ли кто позавидует. Ты станешь очень несчастным человеком, – заявил Владимир Михайлович и сочувственно вздохнул. – Тебе светит отсидка по грязной статье, которая на зоне будет означать пребывание в петушином углу и принудительный секс с сокамерниками.
Тут Ленька понял, что влип по самое не балуй, и согласился. Теперь парень ежемесячно составлял отчеты и отсылал их на какой-то безликий почтовый адрес. Как бы в порядке некоторой компенсации, за каждый отчет он получал двести баксов, которые тратил на рестораны и девиц с пониженной социальной ответственностью.
Доложил Ленька своим хозяевам и про кота Тибета. Кураторы сначала, конечно же, не поверили ему. Но когда выяснилось, что это чистая правда, они поставили вопрос о том, чтобы Ленька предоставил кота им. Однако он полез в бутылку, потребовал за Тибета деньги – три миллиона рублей, получил в итоге полтора.
Сразу же после того, как к ним домой приехали опера, он сообщил об этом своему куратору. Тот, наверное, навел справки, понял, что эти сыщики могут раскрыть похищение, и приказал Леньке исчезнуть.
Парень знал, что феминистка Вера к нему неровно дышит. Он незаметно для Лехи встретился с ней на танцах и сказал, что тайно в нее влюблен. Сейчас из-за какого-то пустяка его преследуют столичные мафиозники. Девушка сама предложила ему укрыться у нее дома. Самым большим шоком для Фоминина-младшего стало то обстоятельство, что уголовный розыск в лице полковника Гурова его все же нашел.
Когда Ленька замолчал, в гостиной некоторое время висела тишина. Первым ее нарушил Вольнов.
Он сочувственно улыбнулся и невозмутимо спросил парня:
– За время своей агентурной работы ты не успел разочароваться в благородных американцах?
– Ну, про тех, которые в Штатах живут, я ничего плохого не скажу. А вот те, что здесь обосновались, – сплошные козлы и уроды! – с ненавистью произнес Фоминин-младший.
– Таких рассказов я слышал предостаточно. Конечно, дров ты наломал с избытком. Но, знаешь ли, все поправимо, было бы желание. Надо только постараться, – проговорил Александр почти безмятежно и даже чуточку умиротворенно.
– Света, зайди сюда! – оглянувшись, громко позвал Роман Викторович.
В гостиную тут же робко вошла Фоминина и вопросительно посмотрела на мужчин.
– Насчет чая изобрази чего-нибудь там, – попросил ее муж.
– Рома, а с Леней-то что же теперь будет? – Светлана скорбно взглянула на сына.
– Что-что. Вроде бы есть шансы на благополучный исход. Если только он опять чего-нибудь не учудит. Знаешь, послушал я о его житье-бытье в этих чертовых Штатах, и пришло мне на ум вот что. – Роман Викторович перешел на полушепот: – С таким же успехом ты могла бы отправить Катю на панель в надежде на то, что там она встретит добрых, порядочных людей, которые никогда не причинят ей зла.
– Боже! – прошептала мать, стиснула руки и покачала головой из стороны в сторону. – Прости меня, Рома. И ты, Леня, извини за то, что я на твою голову нашла такое лихо.
– Мама, перестань нервничать! Я так понимаю, что у Александра Владимировича насчет меня есть какие-то варианты. – Леонид вопросительно взглянул на Вольнова.
Тот немного помолчал, чуть заметно кивнул и сказал:
– Есть кое-что. Конечно, этот вопрос надо будет обсудить с руководством, но мне так думается, что дальнейшее развитие событий могло бы быть вот каким. Леонид как бы продолжит работать на американцев. Для них все останется так же, как и было. Но теперь он будет передавать им отчеты, подготовленные нами. Пусть читают, радуются. Зачем огорчать хороших парней? Только вот я так понимаю, что тебя, Леня, они могли серьезно закодировать, вплоть до установки в твоем подсознании специального блока дремлющих императивных команд. Не случайно же с тобой работал мистер Карпакарлос.
– Что это за дремлющие императивные команды? – полюбопытствовал Станислав.
– Случается так, что американским спецслужбам какой-то агент становится не нужен. Или же они начинают подозревать, что он перевербован. В таких случаях эти милые ребята просто ему звонят и называют длинный цифровой код.
– И что потом? – Крячко даже подался вперед.
– С закодированным человеком происходят какие-то неприятные вещи. Например, он сходит с ума и выбрасывается в окно или умирает от остановки сердца, – ответил сотрудник ФСБ.
– Александр Владимирович, вы хотите сказать, что я в любой момент могу дать дуба? – растерянно спросил Фоминин-младший.
– Леня, идет война, невидимая, но беспощадная, – сказал Вольнов без тени улыбки, в упор глянул на Леньку и покачал головой. – А она без жертв не бывает. Ну-ка, скажи мне, какие сны ты видишь чаще всего?
– Какие? – Фоминин-младший глубоко вздохнул и задумался. – Ну, например, я иду по какому-то тоннелю, на стенах которого высвечиваются какие-то цифры. Я хочу их разглядеть, но мне это не удается. Или я собираюсь куда-то лететь на самолете, иду по аэродрому и ищу свой. Начинаю читать номера самолетов и в этот момент просыпаюсь.
– Что же это может значить? – испуганно спросила Светлана, взглянув на Вольнова.
– Да, есть явные признаки очень серьезной кодировки, – озабоченно произнес тот.
– Ну а снять с него это проклятие – по-другому ведь его и
