- А когда нужно бросать букет невесты? – спросила Селин у Дэвэра. Он на секунду задумался, потом его голос снова разнесся под сводами зала. В этот раз Дэвэр говорил немного дольше, а когда закончил, то из толпы гостей к подножию лестницы неуверенно и очень смущенно приблизилось примерно десять девушек. Вдруг Селин почувствовала нарастающий гнев Дэвэра, это ни в чем не выражалось, лицо его было спокойным, но Селин ясно чувствовала гнев. Решив, что сейчас не время об этом спрашивать, она с предвкушающей улыбкой посмотрела на девушек, и ей страшно захотелось, чтобы не одна девушка, а все десять поймали хоть по одному цветочку. – Дэвэр, - неуверенно сказала Селин. – А что если я развяжу ленту на букете и кину цветы россыпью, пусть побольше девушек поймает цветы…
- Ты умница, - тихо шепнул Дэвэр, и Селин ощутила, как его гнев улетучился. – Это то, что нужно, - словно самому себе пробормотал он, - очень просто и очень изящно. – Селин не поняла его слов, но ей было не до этого. Она осторожно развязала ленту, потом повернулась спиной к девушкам и кинула цветы себе за спину, потом быстро повернулась (ей хотелось увидеть, тех, кто поймает цветы), поэтому она от начала до конца видела магию, которую сотворил ее муж. Сначала цветы ненадолго зависли в воздухе, потом количество цветков увеличилось ровно по числу стоящих девушек, потом цветы изменили форму, и в руки девушек опустились не белые некрупные цветы, что были у Селин, а очень странные небольшие цветки, каждый из которых имел ровно по три листа и по три красных лепестка. Селин не знала, что это за цветы, а вот девушки явно знали. Знали, что за цветки и гости, поскольку после одновременного восхищенного вздоха послышались крики радости и восторга… хотя Селин вроде бы послышались и чьи-то рыдания в толпе… но это конечно ей только показалось. Внезапно к Дэвэру приблизился какой-то мужчина и низко поклонившись, что-то спросил (это Селин поняла по интонации), Дэвэр резко ответил, и Селин могла поклясться, что на секунду в глазах Дэвэра мелькнуло скрытое злорадство (потом, потом Ладин ей все объяснит, и Селин будет злорадствовать, также как сейчас Дэвэр). Мужчина с поклоном отошел, а Селин тихо спросила… у мужа (так было непривычно знать, что у нее теперь есть муж). – А что это за цветы?
— Это альнарис, безумно редкий и очень дорогой цветок. Он один уже может считаться хорошим приданным для девушки из достаточно богатой семьи…
- Да? – удивилась Селин, недоверчиво рассматривая очень скромные на вид цветы.
- Альнарис – магический цветок, во-первых, он никогда не завянет, даже через тысячу лет. Во-вторых, прикосновение к листьям, пробуждает дар предвидения, пусть и на короткое время, к каждому листу можно прикоснуться по три раза, итого девять раз можно узнать, как поступить в самые важные моменты жизни, а это может значить очень много, ну и, наконец, лепестки цветка. Такой лепесток может вернуть к жизни только умершего, может вернуть молодость или может исцелить от любой неизлечимой болезни. Хоть лепестков всего три, но и это поверь мне очень немало. И даже сам стебель несет в себе энергию мира. Он помогает сохранить любовь и счастье…
- Дэвэр, - жалобно сказала Селин, перебивая его. – Подари и мне такой цветочек! – Дэвэр нагнулся к ее уху и тихо сказал:
- Зачем? – удивился он, а потом еще тише добавил: - Я твой цветочек! – Она фыркнула от смеха, и с нежностью посмотрела на мужчину. Вот может он сказать такое, от чего на сердце становилось так хорошо. Дальше ее воспоминания стали какими-то рваными. Она не помнила, как вместе с Дэвэром размещалась за столом, стоящим на подиуме в стороне ото всех. Воспоминания начинались с момента, когда она решила попробовать какую-то странную субстанцию светло-зеленого цвета.
- Прежде, чем что-то пробовать, - остановил ее Дэвэр, ты должна спрашивать у меня, поскольку если наша первая ночь будет испорчена из-за несварения твоего желудка, то ты даже не представляешь, сколько голов поляжет. – Она посмотрела ему в глаза и поняла, что Дэвэр говорит совершенно серьезно. Вероятно, она должна была бы с гневом спросить: «Ты это серьезно?!», - показав ему, что она ни за что не допустит подобных расправ, но Селин так не сказала. Во-первых, как бы она узнала были расправы иди нет, поскольку единственный с кем она могла говорить, был Дэвэр, а правды он мог бы и не сказать. Во-вторых, ей сейчас было не до этого, она уже просто не могла сколько-нибудь эмоционально, что-либо воспринимать, вместо этого она посмотрела на его тарелку и спросила:
- А это я могу есть? – Дэвэр согласно кивнул, в туже секунду Селин поменяла местами его и свою тарелку и с хищным блеском в голодных глазах взяла свою вилку.
- Сейчас у половины гостей будет инфаркт, - смеясь тихо прошептал Дэвэр.
- Я нарушила какие-то ваши обычаи? – потерянным голосом спросила Селин. Дэвэр кивнул. – Может никто не заметил? – с робкой надеждой предположила она.
- Заметили, все до единого заметили, - не оставив от надежды камня на камне, сказал Дэвэр. Селин секунду подумала и сказала ворчливым нравоучительно занудным голосом.
- Если бы каждый смотрел только в свою тарелку, а не в чужую, то никаких инфарктов ни у кого бы не было. Дэвэр закусил губу и стиснул ее кисть.
- Наедайся быстрее, - шепнул он ей, - иначе наша первая ночь начнется прямо здесь и прямо сейчас.
…Следующим воспоминанием была комната.
- Я сейчас изорву это платье, - сквозь зубы пригрозил Дэвэр, нечаянно дернув не за тот шнурок и завязав его тугим узлом.
- Ты что? – ахнула Селин, прикрывая платье руками. - Оно очень красивое, я его еще потом буду надевать, я еще не налюбовалась на себя в этом платье!
- Ты себе потом закажешь еще сто таких платьев, - не сдавался Дэвэр.
- Нет, только это платье будет помнить церемонию! – Дэвэр смирился с неизбежным и что-то громко сказал. В комнату вошли несколько девушек, он отдал им какое-то приказание, и быстро вышел. Девушки помогли
