оттащил Яну подальше от жестоких насмешек. За углом, Ардис и Каслин боролись за невозможное. Ирин делал все, что ему говорил Ардис. Руки Каслин дрожали. Она безупречно выполняла долг целителя, даже несмотря на его безнадежность.
Обезболивающие начали работать. Вой Яны притих. Лишь ее безнадежные всхлипы остались.
— Ирин…
Ее ослабленные пальцы схватили его руку. Пока зереи шептались по поводу лечебного процесса, он сел рядом. Его зеленые глаза опустились на ее колени. Он чувствовал себя некомпетентным, полностью безнадежным. Он не мог ее спасти. Он даже не мог найти правильных слов.
— Я… рядом, — сказал Ирин. — Все, что я могу.
— Ирин… — она повторила снова сквозь дрожащие губы. У нее не было глаз чтобы реветь. — Я просто… Я не хочу умирать.
Ему нечего было сказать. Его пальцы сжались вокруг ее сильнее.
— Я… я клянусь, Ирин… когда я… дергала тебя и… и все такое… Я не издевалась. Может, н-немножко, но… но я и вправду влюбилась в тебя…
— Я знаю.
— Я поцеловала тебя и… и отправила назад в прошлое. Потому что боялась, что ты отвергнешь меня…
Это не было откровением. Он положил еще одну руку на ее. Худшее случилось, теперь он мог быть честным. Он разрешил себе говорить что на уме.
— Я не был достаточно силен, чтобы оттолкнуть тебя силой. Я еще слабее на словах. Моя тропа вымощена потерями. Я не хотел ничего из этого для тебя, но ты всегда была упрямой. Ты никогда не слушала.
— Я просто… я хотела приключений. Убежать с тобой…
— Ты не заслужила такой судьбы. Этот конец должен был быть моим, не…
Яна взглотнула с тихим всхлипом. Она была слишком молодой, чтобы умирать, и Ирину было больно смотреть.
Ардис и Каслин вернулись. Их глаза смотрели вниз.
— Нам нужно сказать ей, Кас.
— Я… я скажу, пап.
Каслин вытерла глаза и села напротив. Всхлип ее носа, взглатывание ее горла; эти простые звуки звенели в тихом воздухе. Ее зубы стучали.
— Кас…
Ее бледные пальцы коснулись веснушчатых щек. Ее округлившиеся золотые глаза тонули в слезах, но были сфокусированы на Янином лице.
— Я… тут кое-что нужно тебе сказать… — сказала Каслин.
— Я могу догадаться…
— Мне очень жаль, девочка моя, — тихо добавил Ардис..
— Я хотела сказать тебе… — Каслин глубоко взглотнула, и Ирин знал это движение. Женщина собирала смелость, распаляя себя, чтобы сказать что-то свыше ее решимости. — Я хотела сказать, что… что я не позволю тебе умереть. Я вытащу тебя. Вытащу из могилы, если потребуется.
— Каслин, мы же договорились сказать ей правду.
— А это правда. — Каслин нервно улыбнулась с лицом промокшим в слезах. Ее пальцы дотянулись до медицинской сумки. Она положила пахнущую пилюлю Яне в руку. Бурдюк с водой в другую. — Пей, — она сказала.
— Ты сошла с ума, Ка—
Ардис не смог закончить. Он обвалился как песочная скульптура, развеявшись в золотистую пыль. С подозрением, Ирин смотрел, как Каслин схватила лазурную связку и засунула в кристальную сферу. Ее ноздри пылали сквозь слезы.
— Кас, что…
— Пей, — потребовала Каслин.
Яна больше не сопротивлялась. Ее размякшие пальцы просунули пилюлю сквозь сухие губы. Ирин не особо много понимал в планах Каслин, но он читал ее тон. Что она запланировала не будет чистым.
— Что ты ей дала? — спросил он.
Каслин лишь фыркнула, завязывая бицепс жгутом. Шприц с эссенцией вот уже был в ее вене. Она взглотнула, закрыв глаза. Ее золотистая аура росла, увеличивая ее силуэт. Она нарушила слово с лихвой. Она не остановилась там, где обычно останавливалась. Ее дерганные пальцы достали еще один шприц.
Оранжевый шприц.
— Не вмешивайся, Ирин. — она сказала. — Неважно, что ты увидишь… не вмешивайся. Пообещай мне, дай мне слово.
Он медлил. Яна была тихой и спокойной. Она побелела, покрытая черными корнями прямо под кожей. Она не дышала.
— Ты ее убила…
— И пути назад нет! — сорвалась Каслин, яростно смотря на него сквозь слезы ее светящихся глаз. — Дай мне слово!
Он сжал кулаки, играя желваками. Зелень в его глазах была в ярости. Что сделала Каслин было отвратительно, преступление первой степени. Однако он более не был Костяным Стражем, и другого шанса не было. Болезненно медленно, он кивнул.
Каслин закрыла глаза и поморщилась. Оранжевый укол пронзил ее руку, и чужеродная, скверная эссенция начала развращать ее. Воин смотрел, как ее тело извивалось и пульсировало, ее вены вздулись на поверхность кожи. Ее глаза округлились, они дрожали. Ее слезы испарялись.
Ее аура изменилась. Она стала грязной, близкой к жужжащему рою насекомых. Нагретая атмосфера вокруг нее была знойной, полной энергии. Ее вороные волосы развевались в перегруженном воздухе. Ее руны потемнели.
Женщина двигалась острыми движениями. Она страдала. Ее губы раскрылись, будто бы чтобы выпустить крик. Однако она держалась, она переживала вкалывание. Ее длинные ногти прижались к телу девчонки, они потянули.
Пошла сильная, конфликтная энергия. Она вытянула темно-синюю связку из Яниного рта.
Каслин развернула связку перед ее ногтями. Ирин был тих. Он держал слово, смотря не это ведьмовство. Ураган оранжевой эссенции поглотил связку. Он сформировался в женской форме. И вскоре, она стояла здесь. Невредимая, неподозревающая.
— О, вот вы где, ребят!
Ирин медленно взглотнул, смотря на реанимированную Яну. Другая Яна не исчезла.
— Я тоже рада тебя видеть, Ирин! — весело сказала Яна. — Я снова надела штаны наизнанку? — Улыбка девочки медленно пропала в отражении его глаз. — В смысле… наизнанку, да? Что… что происходит? Кас?
Покрасневшая рука Каслин схватила Яну за запястье. Ее глаза, теперь янтарные, никогда не выглядели настолько пронзительными.
— Кас? Что…
— Раскуй глаза.
Каслин насильно развернула веснушчатые щеки. Она заставила Яну смотреть на ослепшее тело. Тело здоровой авларки стало полем острых мурашек. Она закричала.
— Обрати это, обрати! — хрипела одурманенная Каслин, держа Янины щеки между ногтей. Она не давала девчонке сделать и шаг. Она заставила ее смотреть на собственную смерть. Тело отражалось в кричащих темно-синих глазах. Индиго эссенция собралась в знойной ауре вокруг Яны. А затем вспышка…
Рев вырвался изо рта Каслин. Ее тело сжалось, изогнулось, кровь брызнула из ее рта, глаза стремились покинуть орбиты. В ужасе, Янин мираж выпустил лавину чистой силы индиго, и Каслин за это заплатила. Ирин был потрясен увиденным. Кожа Каслин дымилась, целые реки ее оранжевой эссенции испарялись, питая Янин всплеск эссенции.
Воин вздрогнул, чувствуя, как что-то врезалось ему в грудь. Янин мираж дико рыдал в его объятии. Ее силуэт дрожал.
— Что происходит, Ирин?! — взмолилась она. — Что это… что творится?!
У него не было слов. Его руки пали на ее плечи, оставляя оранжевые разводы
