Аспису честь, семью, отца, она готова стать его любовницей. Лика едва не потеряла Раяна по вине Альмы и уж точно не собиралась терять из-за норм морали. Подумаешь, никто не возьмет замуж! Во-первых, замуж абы за кого Лика не стремилась. Во-вторых, если бы девичья честь действительно ценилась столь высоко, половина женщин разных сословий куковала бы в старых девах. В-третьих, замуж она хотела только за Раяна.
— Смело! — качая головой, хмыкнул магистр. — Тогда…
Он задумался.
— Чего же я хочу? Голая грудь — банально. Поцелуй — скучно. Для всего остального рано, а вот для чтения писем — в самый раз. Принесите их из кабинета и, сделайте милость, почитайте вслух. Заодно захватите письменный прибор: возможно, придется писать ответы.
И ни слова о собственных чувствах.
— А вы, — с замиранием сердца поспешила расставить все точки Лика, — вы любите меня, мастер Энсис, или я только для?..
Постыдное слово она произнести не решилась, потупила взор.
— Да какой с вами секс, Скотт, одни слезы! Говорил же, с девственницами не практикую. Но так и быть, этому тоже научу. Обещаю даже отметок не ставить.
Раян наслаждаясь сменой эмоций на лице Лики, а потом сжалился:
— Люблю я вас, люблю, юное создание, даже жениться собираюсь, а не то, что вы подумали.
Он снова смежил веки и ворчливо напомнил:
— Письма! Я истратил на вас все силы, Скотт, пришла ваша очередь чуточку поработать.
— Сейчас! Уже несу!
На крыльях любви девушка понеслась в кабинет и вернулась со стопкой писем. Все эти дни она бережно складывала их на край стола, больше двух дюжин накопилось. Большей частью, записки с пожеланиями здоровья, но один конверт привлек ее внимание.
— Мастер Энсис… Раян, — Лика потрясла перед его лицом письмом с алой сургучной печатью, — это герб короля!
Дрожащими пальцами она вскрыла конверт и извлекла хрусткий лист белоснежной бумаги, быстро пробежала глазами.
— Ну? — нетерпеливо проговорил магистр.
— Он… Он едет сюда, в Ойм! — От волнения Лика на время утратила способность излагать мысли связно. — Он… Он хочет вас видеть, лично!
Девушка ожидала, Раян обрадуется, но он, наоборот, нахмурился.
— Интересно, что не так на этот раз? Что еще можно у меня отобрать? Разве только жизнь. Делать вдовой я тебя не хочу, поэтому повременим с помолвкой. А вот с переходом на «ты» не станем. Привыкай, раз решила со мной связаться.
* * *
Георг Бранцель нервничал. Он выпил, наверное, дюжину чашек мятного чая, даже влил в себя для храбрости рюмочку шерри, но желанное спокойствие все не наступало. Расплачиваться приходилось секретарю. Мона уже перестала обращать внимание на постоянные упреки и приказы на повышенных тонах, преследовавшие ее с утра. Она пропускала их мимо ушей, как шелест ветра, и педантично занималась своей работой.
— Нет, вы точно проверяли?
Ректор в который раз поправил галстучный узел. Тот по-прежнему казался ему кривым. Пиджак тоже жал, хотя был по размеру, шился на заказ лучшим портным Ойма.
— Кого-нибудь послали к воротам? Скажите, чтобы немедленно…
— Уже сделано, милорд, — оборвала его монолог Мона. — Чашки вымыты, вино доставлено, отчеты подготовлены, студенты и преподаватели уведомлены.
Какая это морока — приезд короля! Мона предпочла бы, чтобы его визиты случались как можно реже. Каждый непременно заканчивался скандалом. Оставалось надеяться, этот ограничится мелочными придирками со стороны ректора и ссорой двух девиц за право преподнести его величеству цветы. В итоге от торжественной встречи отстранили обеих, а букет передали Джулии Бланк. Так даже лучше, главный библиотекарь точно не оконфузится.
— Как же медленно тянется время!
Бранцель подошел к окну и рассеянно глянул вниз, на припорошенные снегом крыши и стены учебных корпусов.
Надо же, вот и зима пришла… Только моргнул, а уже почти Новый год.
— И все же вы могли что-то упустить, госпожа Сора. Запомните: это король, нам не простят малейшей ошибки.
Мона кивнула и продолжила линовать большой лист бумаги — скорректированное расписание для преподавателей на предэкзаменационные недели. Увы, с одним из них, Ларсом Ромелем, пришлось попрощаться, и его часы раскидали по остальным магам.
Бедняжка, тяжело ему, страшно и сыро в казематах Тайной канцелярии! Суда еще не было, следствие не завершено, поэтому он до сих пор в Ойме. Потом, наверное, этапируют в Специальную тюрьму.
Вот ведь игры Всемогущего! Сначала учителя арестовали по делу Альмы Авести, потом — ученика. Но если Раян Энсис пострадал зря, то Ларса не назовешь безвинной овечкой. И все же Мона сочувствовала ему. Среди вечно хмурых, озабоченных коллег он походил на лучик света. Всегда улыбнется, сделает комплимент, без всякого повода подарит цветок или принесет шоколадку. Вдобавок он был самым юным из всех, вносил столь необходимую в местах, подобных Академии магического познания, струю новизны, не давал закостенеть, почивать на лаврах.
Мона аккуратно вписала имя Раяна в сетку расписания. Магистр обещал приступить к своим обязанностям на следующей неделе. Вот ведь неугомонный! Хотя Мона знала его чуть ли не лучше всех и сильно удивилась бы, если бывший начальник отлеживался в постели.
Между прочим, он ходатайствовал за Ларса, просил канцеляристов проявить снисхождение. Один из них, Аргус Теги, перед ним чуточку в долгу, может, прислушается. Хорошо бы! Что-то неправильное виделось Моне в казни Ромеля, да и пожизненного заключения он не заслужил. Мальчишка, дурак! Вдобавок мужчина, что он мог против женских чар?
— Роковая женщина! — со вздохом пробормотала Мона.
— Что вы говорите?
Приезд короля обострил ректорский слух.
— Ничего, милорд, так, чепуха.
Женское чутье подсказывало Моне, что поднимать тему Альмы не стоит.
— Да где же он? — продолжал заламывать руки Бранцель. — Скоро полдень…
Он бросил быстрый взгляд за спину: часовая и минутная стрелка неумолимо подползали к цифре «двенадцать».
— Может, еще чаю? — робко предложила Мона, устав от мельтешения начальника. — И капелек добавить?
— Капелек… Каких капелек?! — взорвался ректор. — Вы хотите, чтобы в присутствии его величества от меня разило лекарством?
Поджав губы, секретарь промолчала. Будто она виновата, что Бранцель страшился высочайшего визита!
«Скорей бы уж!» — тоскливо пронеслось в ее голове, и Создатель сущего услышал.
Внимание Бранцеля привлек неясный шум. Прильнув к стеклу, он на мгновение замер, а потом замахал руками Моне:
— Едет!
Секретарь тут же подскочила с места и вслед за ректором поспешила вниз по лестнице.
Возле крыльца административного корпуса уже выстроилась встречающая делегация: преподаватели в полном составе, даже Раян пожаловал, мистрис Бланк и лучшие студенты различных факультетов на тот случай, если король
