на словах, ни на деле. Хотел бы я, чтобы кто-нибудь объяснил мне, кто я такой. Пусть гнев этого мира обрушится на эти старые плечи, уже сожженные безнадежностью Мензоберранзана.
Мензоберранзан, что за ад ты собой являешь?
Я захвачен врасплох, и это намного больнее любых неприятностей, с которыми я встречался - даже в бою. В отличие от боя, боюсь, что восстановление окажется намного более сложным и займёт не один день, месяц, год или даже жизнь.
Если я вообще сумею отыскать путь к принятию моего сына и тех, кого он считает своими дорогими друзьями - тех, кого он ценит больше меня. Последняя мысль - вовсе не жалоба, ведь эти друзья были рядом с ним большую часть жизни, сопровождали его во многих приключениях и стояли плечом к плечу во многих битвах - легендарных сражениях, судя по тому, что рассказал мне Джарлакс.
Так что дело не в ревности и в не горечи по поводу его отношений с другими.
Кроме того, я сам виноват в своих текущих затруднениях. Я знаю об этом, но признаваться даже самому себе - больно.
Я слышу слова, слетающие с моих губ, рефлекторные шутки и уколы, и только увидев выражения на лицах собеседников - и услышав иногда разгневанную отповедь - только тогда понимаю, что нанёс оскорбление.
Я выпал из мира живых почти на две сотни лет. Может быть, настали другие времена, но кроме того - я оказался в месте, подобного которому никогда не знал в прошлой жизни.
Моя прошлая жизнь принадлежала тёмному эльфу, дроу Ллос. Я никогда не жил за пределами Мензоберранзана и провёл свои полвека только там, за исключением отдельных миссий, все из которых, кроме двух, проходили в Подземье и в основном заключались в патрулировании тоннелей вокруг пещеры, содержавшей мой родной город, или в других городах дроу под пятой Паучьей Королевы - обычно в Чед Насаде.
В той прошлой жизни я видел нескольких людей, пару дюжин дворфов и лишь горсточку эльфов. И я хорошо с ними обходился - даже старался заставить других быть такими же милосердными, насколько это возможно без того, чтобы обречь собственную жизнь.
Я думал, что это было правильно, было чем-то таким, что позволяло мне облечься мантией гордости. Как благородно поступает Закнафейн, отказываясь пытать или убивать дворфов просто за то, что они дворфы!
Я не видел собственных предрассудков и относил свои тихие, искренние чувства просто на счёт «порядка вещей».
Мне даже в голову не приходило, что в восхвалении собственной доброты тоже скрывалось молчаливое чувство превосходства. Молчаливое, но не могу сказать, что ненамеренное. Какое-то время я признавал ценность человека, дворфа, эльфа, полурослика или гнома как личности, а не как чудовищ-гоблиноидов - и хотя я пытался в своём кратком общении судить этих не-дроу по их убеждениям и тому, что было в их сердце, по их словам и поступкам, эти суждения выносил один лишь разум.
Их не было в моём сердце.
Заключалась ли причина просто в моём воспитании или дело было в обществе, в котором я жил, в «порядке вещей», правда в том, что я считал себя - дроу - выше. Я не признавал этого - может быть, не мог осознать - но обладал определёнными ожиданиями по поводу ограниченности других народов, физической и ментальной.
Теперь я отчётливо это вижу, особенно столкнувшись с реальностью, в которой мой сын женился на человеческой женщине, а она носит дитя человека и дроу!
Я вижу свои собственные предрассудки, но это не значит, что от них легко избавиться.
Нет. Я вижу правду каждый раз, когда с моих губ срывается насмешка, укол, подначка - унизительная для окружающих меня не-дроу или предназначенная напомнить тем немногим дроу рядом о «порядке вещей».
Теперь я знаю. «Порядок вещей» - самый упрямый и губительный демон из всех.
Неужели они все такие? Неужели у всех детей дроу такая наивность, такая простая, неиспорченная улыбка, которую губит уродство нашего мира?
Или ты особенный, Дзирт До'Урден? А если ты так отличаешься от других, то в чем причина? Моя кровь, которая течет в твоих жилах? Или годы, которые ты провел с твоей матерью-воспитательницей?
Этот не такой!
Этот не такой.
Я пуст.
Я считаю, что мне вручили великий дар - снова вернуться к жизни, в мир, полный обнадёживающих и зловещих перемен - и я чувствую, что могу что-то изменить в отношении последних.
На первый взгляд, это всё, чего я желал. Это открытый поединок с Ллос и её злыми слугами, шанс дать сдачи за все страдания, пережитые в руках Ллос мной и моим народом, и даже целым миром.
Но я пуст.
В последние мгновения прошлой жизни я отдал себя, чтобы мой сын мог жить. Такова была сделка, и другая сторона сдержала своё слово, пускай даже лишь потому, что Мэлис не сумела убить Дзирта. Из-за этой сделки Дзирт прожил хорошую жизнь, в которой нашёл лучший путь, нашёл спасение.
Он нашёл любовь.
Всё это должно облегчить мою душу, но как? Я отдал жизнь за Дзирта, а теперь моя сделка отменилась - в обе стороны, хотя для меня прошло всего несколько месяцев, а не долгие века. Я жив, а Дзирта больше нет - и теперь я не знаю, хочу ли вообще жить!
Знаю, что нельзя так думать, особенно теперь. Я напитаю свою скорбь гневом и решимостью - гневом из-за потери и решимостью выполнить для отпрыска Дзирта то, что я не смог пообещать сыну... или моей потерянной дочери.
Ребёнок Дзирта будет расти в объятиях и заботе любящей матери, в окружении множества достойных, чудесных друзей.
Если он или она сумеет пережить эту битву в месте под названием Гаунтлгрим.
Ребёнок уцелеет.
Даже если мне придётся убить каждого демона, каждого дроу, каждого врага во всём мире, этот ребёнок уцелеет.
Я обещаю тебе, мой потерянный сын Дзирт.
И тебе, моя потерянная дочь Вирна.
Жаль, что я не смог быть для вас лучшим отцом.
Путь дроу
Звёздный анклав
Моя маленькая Бри.
Большую часть жизни я был благословлён друзьями, а также ясным пониманием и чувством цели. Я видел мир вокруг, и всё, на что я надеялся – оставить его за
