снова приходил, оставаясь при этом с другими? Проглотила ком в горле мешающий нормально дышать и сжала мужские пальцы в ответ. Не мой, значит и не со мной. Поставила окончательную точку.
Машина Грановского остановилась у знакомых ворот. Тут же притянул за руку к себе, громко вдохнул желанный аромат с шеи девчонки и потянулся к губам, с готовностью ответила на поцелуй.
Пронзительно ударив по нервам взорвался мелодией мобильный. Вздрогнули одновременно. Он удивлённо вскинул бровь и ответил, одной рукой прижимая Алексу к груди.
Взбудораженная поцелуями пропустила начало разговора, но когда её выпустили из тёплых объятий вернулась к реальности.
— Сказал нет. Теперь я решаю.
Алекса встрепенулась, тон мужчины напугал, по спине пополз холодок. Чует, её дело касается. Уставилась на Грановского во все глаза.
— Поедет туда же. Я решаю.
Грановский бурлил и кипел гневом, голос сел от бушующих эмоций, казалось будто хочет закричать на того кто противится его слову. Сбросил звонок и убрал телефон.
— Что у тебя с телефоном? — холодно спрашивает.
Алекса вытащила из кармана, оказалось аккумулятор сдох. Грановский ничего больше не сказал, резко развернулся и рванул в сторону города. Перемена на лицо, куда делась нежность и мягкость, вот-вот даримая ей.
— Случилось что-то? — осторожно спросила.
— Белова и твою маму по приезду в город взяли. Отвезу тебя домой, она сейчас там.
— В смысле взяли? Кто?
— Артемьев разошёлся, громит всех и вся, указывает кому и что делать. Требует тебя. Уверен захочешь взглянуть в глаза тому, кто тебя заказал.
Алекса только рот раскрыла, тело обдало жаром.
— Едешь домой, — отрезал Грановский.
— Откуда они приехали? А как же... — Задумалась. — Вчера кто-то был в квартире. Кто тогда, если их не было в городе...
— Не знаю, сказать могу только одно. Уимбергу голову оторву, не поверю, что он не знает...
— Что не знает?
Снова телефон. Отвечает сразу.
— Стёп, ты мне нужен. Да-а, я уже в курсе. Только у меня встречный вопрос. Почему они нам его не слили, не могли не знать. — Выражение лица становится хищным, долго слушает.
Алекса уже отошла и начинает злиться. Грановский выбрасывает её за борт, тело мелко потряхивает. До дома долетают очень быстро и в полном молчании. Скупой поцелуй в губы, провожать не собирается. Она же готовится отвоевать право голоса. Только раскрывает рот, но он не Уимберг, даже слушать не станет.
— Алекса, только не сейчас, иди домой к матери. Будь послушной девочкой, поступи как прошу, — голос звучал мягко, но шансов спорить не оставлял. — Обещаю, позже ты всё узнаешь, что нужно будет.
— Что нужно будет? — встрепенулась.
Коснулся лица, проводя кончиками пальцев по губам.
— Будь умницей, иди домой, — мягко, терпеливо.
Только вот её не обманешь, в тоне буквально угроза. И что сделает? Вскинула дерзко подбородок, за который он и ухватил, ещё раз коснулся губ.
— Из дома ни шагу.
С минуту мерились взглядами, выскочила хлопнув дверью. Всё равно ничего не знает и даже не понимает, что вообще происходит. Бегом по ступенькам, даже тёмные пролёты не пугают. Пульс стучит в ушах, дышит громко, тяжело. Опёрлась о стену рукой возле родной квартиры. Даже позвонить не может, телефон сдох. Что за день такой... Да и не только этот, давненько всё пошло на перекосяк. Настолько быстро несётся время, что даже не успевает замечать окружающей обстановки. В темноте смотрит на дверь, не решается войти. Снова лампочка сгорела и поменять некому. Неужели действительно сейчас так волнует данный вопрос. Слишком стремительны события вокруг неё этим летом, а осень так вообще смазанная картинка. Вот только весна была, война с Уимбергом, Богдан... Расставание, ошибки, слёзы. Покушение, она чудом выжила, до сих пор страшно подумать чем могло дело кончиться. Грановский часть её жизни, и когда успел втиснуться. Слишком быстро. А Андрей и не враг уже вовсе. К глазам подступают слёзы усталости, слабости, растерянности, какой-то детской апатии. Неужели этот ад закончился? Теперь можно не бояться тёмных площадок... Брелок от "Ауди" здесь в рюкзаке, сама машина брошенная внизу. Полезла в сумку, сразу попались ключи от дома. Зажала крепко в пальцах, вздрогнула от напряжения в теле, борьба идёт нешуточная.
Чуть не взвыла, щёлкнул отпираемый замок, вошла в тишину. Прислушалась и будто почувствовала, повернулась в сторону кухни. Вздрогнула. В полной темноте виднелся человеческий силуэт. Чуть помедлив шагнула в сторону неизвестного гостя. Если мама, так почему свет не включила. Не доходя щёлкнула кнопкой, прищурилась.
— Мама... — прозвучало изумлённо.
Женщина, ссутулившись, сидела за столом, одетая, обутая, руки смиренно лежали на столе. Взгляд бессмысленный, упёртый в стену напротив.
Алекса подошла ближе. Тушь чёрными дорожками на щеках, но плакала видимо давно. Сейчас лицо абсолютно бесстрастно и спокойно до ужасного.
* * *
— Может зайдёшь? — спросил повторно Нестеров.
— Нет, разговор тет-а-тет.
Нестеров поёжился и застегнул куртку, что наспех накинул на голое тело.
— По недовольной морде вижу, не особо хочешь тему поднимать, — заметил Богдан.
— Алиса у меня там одна с враждующими сторонами, — нервно провёл ладонью по лицу Димка. — А поговорить я и сам хотел, только наверное не так скоро. Под накопилось всего, даже и не знаю, что в приоритет ставить.
Богдан привалился к машине и скрестил руки на груди.
— Да вот я тоже не знаю, в одно мгновение приоритеты поменялись.
— Не одна уехала, да? — догадался Нестеров.
— Не одна.
— Так ты тоже не один, Богдан. И уже давно. Думал будет одинокая и несчастная сидеть тебя ждать?
Богдан криво улыбнулся, внимательно всматриваясь в лицо друга.
— Вот этого как раз и не думал. Но всё равно дико, — выдохнул громко.
— Проблема в тебе. — Опёрся о машину Нестеров, копируя собеседника.
— Всё, не надо. Защитник. Давай лучше излей душу поделись, что за приключения такие. Роман в больнице, она под надзором. Что происходит?
— Я мог бы по выпендриваться. Поспрашивать, а зачем тебе это, но сам знаю. Да и сил нет
