считать того, что Ширлин сказала Дариусу замочить Винса, день вчера был хороший.
Эдди замер, когда я упомянула Ширлин и Дариуса.
— Не волнуйся, я рассказала об этом Хэнку. Он сделал несколько звонков, — заверила я его.
— Ли сказал мне вчера. Поэтому ты оставила мне сообщение?
Я кивнула, уткнувшись ему в плечо.
Его тело расслабилось.
— По-моему, нам стоит отпраздновать, — решила я, поднимая голову, чтобы посмотреть на него. — Не то, что Дариус замочит Винса, а день, когда со мной не приключилось ничего, от чего волосы встали бы дыбом. Вечером я приготовлю тебе ужин.
Он провел рукой по моим волосам сбоку, а затем поцеловал меня в шею.
— Ужин звучит хорошо, — сказал он ласково.
Мой живот скрутило.
— Может, мама и Лотти придут. И Текс.
— Я думал, твоя сестра переезжает в Денвер?
— Все верно.
— Они могут прийти в другой раз.
Мой живот скрутило, переходя в спазм ниже.
— Хорошо, — согласилась я.
Он прикоснулся к моим губам поцелуем.
— Почему ты уходишь так рано? — спросила я, когда он закончил.
— Дела.
— Мои проблемы?
— Твои проблемы.
Супер.
Я реально заноза в заднице.
Я уткнулась лицом ему в шею.
— Прости, — пробормотала я, прижимаясь к его коже, — я ненавижу это.
— Mi amor, скоро все закончится.
— Надеюсь, кто бы мог подумать, но мне захочется вернуться к своей прежней, скучной, обычной жизни.
Тело Эдди затряслось от тихого смеха.
— Chiquita, не уверен, что ты способна жить скучно и обычно.
Хотела бы я, чтобы он был прав.
— Просто подожди и увидишь, — пробормотала я.
Он ничего не сказал, но даже в молчании, он мне не верил.
— Я установил будильник на более позднее время, Бобби будет здесь в 7:30, чтобы отвезти тебя в «Фортнум».
Бобби был еще одним из людей Ли, и я предполагала, что этим утром настала очередь Бобби Дежурства Джет.
Я вздохнула.
— Хорошо.
Он поцеловал меня, коснувшись губ кончиком языка. Это был один из моих любимых поцелуев.
Кого я обманывала? Все они были моими любимыми.
— Веди себя хорошо, — сказал он мне в губы.
Я снова вздохнула.
— Я постараюсь.
Смеясь, он уложил меня обратно в постель.
Только после его ухода я поняла, что страх все еще сидел в горле. Это не был страх перед мужчинами с оружием, ножами и угрозой изнасилования, он являл собой совершенно иной вид страха, который, назовите меня сумасшедшей, был намного хуже.
* * * * *
Зазвонил будильник, и я нажала кнопку повтора, благодаря Бога за одно маленькое одолжение, что кнопка повтора всегда была самой большой.
Снова зазвонил будильник, и я снова его отключила.
Так повторилось еще два раза.
В 7:15 я уставилась затуманенным взглядом на часы, тихонько вскрикнула и вскочила с кровати.
Когда раздался стук в дверь, я в полном смятении носилась по квартире в одном нижнем белье и фланелевой рубашке Эдди, с мокрыми после быстрого душа волосами.
Пришел Бобби.
Бобби был сложен как могучий дуб и выглядел как член семьи Текса, только моложе и до того, как тот впал в безумие. Задолго до того.
Он просканировал меня глазами, и его брови поползли вверх.
— Я опаздываю, можешь подождать? — выпалила я.
Он пожал плечами, сел на диван, схватил пульт и нашел футбол.
— Как игра может быть в 7:30? — раздраженно заметила я, уставившись на экран.
— Английский футбол начинается позже. «Манчестер Юнайтед» против «Арсенала», товарищеский матч.
Походило на то, что он говорил кодовым языком, но я на самом деле не слушала, а смотрела на экран.
Эти парни не носили накладки и шлемы, скрывавшие лица, эти парни не носили дурацкие панталоны со сборками на лодыжках.
Эти парни были в шортах и футболках, без накладок и шлемов, и сразу было видно, какие они горячие.
Я присела на подлокотник дивана и стала наблюдать.
Какой-то парень официального вида вскинул руку с желтой карточкой.
— Что это значит? — спросила я.
Бобби объяснил, что ее показывают, когда кто-то сделал что-то плохое, но я не слушала, так как все игроки стали психовать и ругаться.
Я втиснулась рядом с Бобби и полностью села на диван.
Двадцать минут спустя Бобби посмотрел на меня.
— Тебе разве не нужно на работу?
Дерьмо!
— Дерьмо! — Я вскочила и побежала к кофейнику. Налила нам с Бобби кофе и занялась сборами.
Был прохладный, необычайно ясный, солнечный день для Колорадо. Я надела теплую, облегающую серую футболку, шерстяной кардиган цвета баклажана на завязке, джинсы и черные ботинки на высоком каблуке. Волосы собрала в конский хвост, нанесла минимум макияжа, капельку модных духов и была готова к выходу.
В «Фортнум» мы приехали с сильным опозданием.
Никто этого не заметил.
Мама сидела на диване, Лотти рядом с ней, я поцеловала обеих и пошла за стойку с эспрессо помогать Дюку и Тексу с очередью клиентов.
— Вижу, ты до сих пор жива, — заявил Дюк, очевидно, все еще чувствуя раздражение из-за моих недавних неприятностей и решив свалить вину на меня.
Я подумала, что лучше всего — не отвечать.
Что оказалось не лучшим вариантом действий.
Дюк пристально посмотрел на меня, затем повернулся к проигрывателю, вытащил диск Текса с группой Steppenwolf и вставил Чарли Дэниелса.
Обычно это служило сигналом к драке. Как только компакт-диск включали, он играл и играл, и единственная причина, по которой вам разрешалось его выключить, — если звучало не кантри Дюка или рок-н-ролл Элли, Инди и Текса.
Я затаила дыхание, ожидая реакции Текса.
Текс не огрызнулся.
Что странно, Текс всегда огрызался.
Мы с Дюком уставились на него.
— Ты в порядке? — спросила я Текса.
Он повернулся ко мне.
— Я собираюсь пригласить твою маму на ужин, и мне нужно твое благословение.
У меня отвисла челюсть.
Дюк издал звук, будто кто-то врезал ему под дых.
— Ну? — напирал на меня Текс.
Я изо всех сил пыталась обрести дар речи.
— Эм… вы оба взрослые люди, и раз это по обоюдному согласию, тебе не нужно мое благословение.
— Не хочу, чтобы вы с сестрой устраивали мне подростковые розыгрыши, как те сопляки по телевизору, — сказал Текс.
Я моргнула.
— Сопляки по телевизору, как правило, дети, а не взрослые, приближающиеся к тридцатилетию, как мы с Лотти.
Его кустистые брови коснулись линии волос.
— Не очень-то вы походили на взрослых, таская друг друга за волосы и устраивая на полу гребаную кошачью драку, Чокнутая.
Он был прав.
— Даю тебе мое благословение, — сказала я.
Затем улыбнулась, радуясь мысли о том, что Текс встречается с моей мамой.
Он нахмурился.
— Что? Ты же получил мое благословение.
— Теперь
