Рано утром, ещё темно на дворе, в дверь дома добропорядочных граждан по фамилии Матвиенко кто-то настойчиво забарабанил. Дядька Федя подскочил с кровати и поплёлся смотреть, кого это черти так рано принесли. Черти принесли школьную подружку его дочки Гальки некую девицу Регину Крицкую, которая жила в «центровой» части посёлка. Вид девица имела совершенно предосудительный, так что дядька Фёдор даже подумал, что над девчонкой ночью надругались, раз она в таком виде прискакала за помощью. Регинка щеголяла в спортивных штанишках, маечке с котиками и в домашних тапочках. Маечка и штанишки не скрывали все положенные молодым девкам выпуклости, изгибы и колыхания. Наверняка что-то случилось, раз эта девчонка, всегда одевающаяся с особым выпендрежом и не показывающаяся на улице без макияжа, сейчас бегает, в таком фривольном виде. Обычно эта девица держит себя высокомерно, настоящая задавака. И как только дочка Галька дружит с ней? Полусонный Фёдор никак не мог врубиться в смысл слов Регины, перемежающихся всхлипами. Девка или заговаривается или пургу гонит.
— Там…там! — со всхлипами верещала девчонка. — На нас напали!!! Дом разнесли…аааа….
— Кто напал? — пытаясь проснуться, постепенно въезжал в тему дядька Федя. К нему и Регине в коридор уже высыпали и другие проснувшиеся от грохота и криков домочадцы: жена и дочка Галинка. Все вслушивались, что такого сообщит Регина.
— Бегемоты! — сообщила девчонка.
— Бегемоты? — внимательнее всмотрелся на девчонку дядя Федя. Вся взъерошенная, поцарапанная, в пылище, причёска типа «Я упала с сеновала». Конечно, бегемоты. Кто ещё мог напасть на посёлок? Мы же в Африке. У нас тут этих бегемотов на каждом шагу по три штуки в ряд. Дочка Галинка не смогла сдержать смех и хрюкнула в кулак от такого известия. Федя строго посмотрел на смешливую дочку: у вломившейся к ним девчонки явно что-то случилось, горе какое-то, а дочка смешки выдаёт.
— Да…огромные черти налетели, и устроили погром, — уточнила девица.
К Феде пришло понимание. Бедная девочка. Вот она современная молодёжь. Судя по выпученным глазам девчонки и трясущимся рукам, она употребила вещества, вот её и торкнуло не по-детски до чертей с бегемотами. Беда эта наша: то нанюхаются неразумные отроки чего-нибудь, то накурятся, то колёсами закинутся. А потом к ним черти являются. Бывает, конечно. Особенно у круто пьющих мужиков. Но, то уже особи взрослые. Сам-то Федя употребляет в меру, до свинячьего визга не напивался, не считая пары случаев, когда несколько переусердствовал с заветами партии. А вот его знакомые мужики, те да, иногда отжигали. Были моменты, что некоторые товарищи и белочку ловили, и чертей гоняли.
— Мля…типа, — сделал глубокомысленный вывод Федя, почесав пузо. Он не хотел делать скоропалительных выводов: надо пройти не по эмоциям, а по реальным событиям. Девчонку, однозначно, надо успокоить, накормить, но вилок в руки не давать. А потом её деликатно отвести к родителям, если она вспомнит, где живёт. Вот те обрадуются, когда к ним приведут полувменяемую дочку.
Вот, как её успокаивать? Может её самогонки дать или валерьянки? А тут ещё Галинка влезла со своими дурацкими вопросами. Вместо того, чтобы отвлекать подружку от воспоминаний, она начала выпытывать детали происшествия у Регинки. Та, вся трясясь, стала сбивчиво рассказывать, постепенно скатываясь в истерику:
— На ночь я расположилась на прохладной веранде. Спать не спала: сначала рубилась в игрушку на компе, потом чатилась в соцсетях. Думала часов в пять утра залягу, а тут вдруг треск и от веранды осталась только половина, а другая половина в щепки разлетелась. Картина маслом. И бегемот…огромный и злой. Пролетел сквозь веранду в дом и начал там всё крушить. Я тапки в зубы и бегом, куда глаза глядят. Пока бежала, видела ещё несколько чертей. Огромные….рога у них воооо какие. Как только меня не съели…пипец. Но, на Почтовой улице чертей уже не было, а нашу улицу они громили, как танки. Я спряталась в кушерях и сидела там, наверное, с час, а потом к вам побежала, как светать стало.
Федя с жалостью смотрел на заблудившуюся в лабиринтах своего разума девчонку. Да, складно она выдумывает. Говорят у психов всегда так — у них всё логично получается, за исключением исходной идеи. Феде не очень климатило подтирать сопли свалившейся на него девчонке, поэтому он доверил эту важную миссию своим бабам — пусть возятся с гостьей. А сам Федя, взяв у Галины листок бумаги с адресом Самойловых, отправился к родителям непутёвой Регинки — пусть те сами забирают свою дочку.
— Они недалеко живут, — вручила адрес Галинка. — Сразу за Почтовой.
Однако, дойти до дома Самойловых Феде, обрадованному, что сдыхал Регину своим бабам, было не суждено. Уже около Почтовой улицы на него накатила волна жуткой вони. Кроме отвратительного запаха вызывал недоумение вид центральной части посёлка, скрытый за деревьями: наверное, в десяти местах поселения к небу поднимались клубы дыма. Там точно что-то горело, да ещё эта сумасшедшая вонь. Именно волна вони прочистила мозги Феде: он сообразил, что в центре поселения произошло что-то невероятное. Как версии: техногенная авария, привёдшая к появлению странного газа, или теракт. Злодеи распылили отравляющее вещество — вот народ и сбрендил. Например, распылили боевой галлюциноген. Федю вырвало и он покрылся холодным потом — это что получается, он сейчас наглотался отравы, и его тоже может переклинить, как Регинку: начнёт чертей гонять или, как «центровые» жечь свои дома. Надо срочно, пока при памяти, валить отсюда на чистый воздух, и соседей предупредить. Соседей предупреждать не пришлось, так как волны неописуемой вони достигли уже и Почтовую улицу и даже потекли дальше. Люди выскакивали из своих домов, отплёвывались, и порывались куда-то бежать. Никто ничего не понимал.
— Началось, — буркнул Федя себе под нос. — Теперь надо как-то своим бабам, этим глупым курицам, деликатно сообщить «благую весть», что тикать надо в темпе вальса.
— Слыште, курицы, — огорошил Федя своих женщин: жену и дочку. — Быстренько собирайтесь и эвакуируемся. Чёрная полоса у нас приключилась. Отчего, отчего. Хрен его знает отчего: или на солнце вспышки случились или планеты не тем боком повернулись. Давай, прыжками: одна нога здесь, другой не вижу.
Но, дуры бабы не догоняли: включили дурочек, смотрели на Федю и моргали. Курицы — одно им название. Хоть за хвосты волоки их.
Но, никого за хвосты Феде волочь не пришлось — ему помогли соседи, бегущие по улице, своими криками и заполошным видом. Вот тогда Фединых куриц проняло и те заскакали, как козы не доеные, однако, из-за спешки не удосужились Регинке выдать нормальную обувь. Так и пришлось девчонке опять эвакуироваться в тапочках.
Народ, толпой отбежав на полкилометра, прекратил эвакуироваться: вонь уже не чувствовалась. Начали подсчитывать ущерб. Кто сокрушался, что оставил дома старенькую бабушку: поди старушка уже околела от газа. Кто демонстрировал свои синяки и ссадины. Кто просто орал, но все строили предположения. Федя со своим стадом примкнул к пузатому и лысому Николше, своему коллеге. Тот был излишне возбуждён и всем доказывал, что это самый настоящий боевой газ:
