— любимый всеми лаваш с сулугуни.
К торжественному обеду мы, естественно, подготовили концертную часть. Открыл его от лица «молодежи» Робертишка. Он сказал очень серьезно: «Гена всегда улыбается и всегда веселый, и всегда всем помогает в каждой беде, и никогда не унывает, если что-то случилось! И знает, что делать, если что-то поломалось или что-то нужно починить. Всегда Гене на помощь приходят люди, если у него что-то не получилось. Он всегда улыбается и всегда помогает людям». Счастливый дед расцвел после таких слов. Мы, которые постарше, были настроены не так серьезно. В песенке переделали забористую историю про Кейптаунский порт и про все, что там случилось, но приблизили к жизни юбиляра. При этом исполнители были соответственно декорированы. Мы с Катрин запевали в тельняшках и бескозырках, подыгрывали нам, приплясывая, дети, а на юбиляре была нахлобучена капитанская фуражка.
Раз в мурманском порту
Сыночка на борту
Мамаша провожала в дальний путь.
Решил учиться он.
Был в химию влюблен,
Придумал в город Ленина махнуть.
Попал на Пестеля,
А в той окрестности
Жила, не парилась, тогда Катрин.
Они химичили
В Технологическом,
В горах старались повышать адреналин.
Окончил институт,
Стал химиком, и тут
Случилась перестройка, как назло.
Уволились с женой,
Почти идут с сумой…
Но молодцу с мозгами повезло.
Кроссовки белые,
Цитрусы спелые,
Конфеты «Кэтбери» и колбаса…
И он пошел туда,
Где пряталась еда.
Тут парню подфартило — чудеса!
И снова поворот.
Тяжелый вышел год —
С продуктами случился вновь облом.
Пришлось напрячь мозги,
Чтоб не пропасть с тоски,
Герой наш создал небольшой ТУРДОМ.
Туристы катятся
В штанах и платьицах
В Европы — Азии — туда — сюда!
Наш босс ведет дела,
И в городе Петра
Его турдом известен, господа!
Раз, сидя за столом,
Решил построить дом
На озере среди больших сосен.
В один из светлых дней,
Собрав своих друзей,
Творением он сам был поражен.
Там баня топится,
И травка косится,
И внуки носятся, сбивая с ног.
Короче, господа,
Мы все пришли сюда,
Желать, чтоб Гена много еще смог!
Следующим в этом сезоне шел день моего рождения, причем не простой, а тоже юбилейный. Что же придумать? Чем удивить народ и себя, учитывая сложную ситуацию везде?
— Надеюсь, уважаемая теща, вы не собираетесь покидать нас и лететь в Гонолулу или на остров Маврикий?
— Мама, я думаю, что и дальше Питера не стоит забираться.
— Вы что, считаете меня совсем сумасшедшей? Конечно, все должно быть в пределах 100 км от города, но чтобы было необычно и интересно.
Я вспомнила юбилей Катюшки тоже в этом году. Я как раз вернулась из Израиля и попала с корабля на бал. Бал проходил в ресторане на Петроградской (ненавижу слово «Петроградка», которым теперь награждают по-московски некоторые наши «локации»). В широченные окна десятого этажа был виден красиво подсвеченный город, но на город можно было не смотреть. После театрализованных выступлений и тостов хорошее настроение гостям, сидящим за длинным столом, создавал громадный экран на противоположной от окон стене. На нем в течение почти трех часов под музыку менялись картины. Музыку, то есть мелодии, сопровождавшие жизнь их поколения, заказала Катя. Сегодня ей хотелось их еще раз послушать, подпеть, подвигаться в их ритмах. Зазвучали песни Билли Бэнда (Billys Band) — «Оторвемся по-питерски» и Гарика Сукачева «А за окошком месяц май», «Моя бабушка курит трубку», всеми любимая песня про Кейптаунский порт (уже известная нам) и еще много других, знакомых и незнакомых мне. Это было КАРАОКЕ. Я первый раз участвовала в подобном зажигательном мероприятии, подпевала, плясала со всеми и не отрываясь смотрела на экран. На нем были отлично со вкусом подобраны видеосюжеты красавцев-городов Петербурга и Парижа, снежных гор, могучих рек, туристских костров, а внизу на экране медленно шли слова песен… Гости с удовольствием смотрели на знакомые и незнакомые картины, стоя вокруг, подпевали, в ритме музыки то нежно парами, то дружно и весело вместе плясали. Получилось отлично!
— Катюша, я хочу такое же караоке, только я закажу любимые песни моего поколения. У нас есть толстая книга бардовских песен, ее твой папа когда-то купил, там есть и тексты, и мелодии. Решено, я подбираю песни, а ты связываешься с рестораном, не обязательно роскошным. А еще лучше — найди какой-нибудь на моей родной улице Рубинштейна среди сотни ресторанов. Можно в тех двух домах, где я жила, — № 15/17 или № 23, или в нашей 218 школе — дом № 13. Вот будет здорово!
Следующие две недели я подбирала любимые песни Дунаевского и Соловьева-Седого, бардов — Окуджавы, Городницкого, Клячкина, Кима. Катя обзванивала рестораны. Я уже представляла на экране прекрасные пейзажи России под слова «Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек, я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек!» А какие кадры можно пустить под слова и бодрую музыку марша послевоенных лет «Кто в дружбу верит горячо, кто рядом чувствует плечо… Нас школьная скамья недаром породнила, мы школьные друзья, и в этом наша сила!» Мечталось о просторах сибирских лесов и об Ангаре под песню «А мы едем за туманом, за туманом, за туманом и за запахом тайги!» Или «Ты что, мой друг, не спишь? Мешает жить Париж? Мы здесь, а он у черта на рогах!» А при словах мудрого Булата «Как вожделенно жаждет век нащупать брешь у нас в цепочке…
Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке» представлялась цепочка моих родных и друзей, которые крепко держатся за руки, и возникал ком в горле. Но мечты разрушила Катя.
— Мама, в ресторанах сейчас нет караоке, им запретили, чтобы не заражаться. Забудь! Придумай что-нибудь другое.
Я обзвонила предполагаемых гостей, в рестораны они боялись идти. Тогда возникла идея прогулки на катере по рекам и каналам, подобно той, что уже была десять лет назад. Нет, народ 60+ боялся далеко выходить, тем более выезжать из своих квартир. Храброй среди них была одна моя подруга по путешествиям Татьяна.
