хамама по комнатам, когда балкон открывают.
Открывали часто, пока к стеклу выбитому в деревянной раме примерялись, на лёд намёрзший, снова растаявший и снова подмёрзший, смотрели. Делов – выше крыши. Заметать ещё следы и заметать.
– Я скоро, – наконец, заявил снова Боря и дверь прикрыл.
Замков не слышно.
Закроешь, потом себе дороже будет. Да и кому она тут нужна?
Ещё сотни мыслей кружились в мужской голове, среди них куча нужных, нет-нет, да мелькали странные. Вроде зачем слону четыре колена или почему реперы считаются певцами, если читают, а не поют тексты? Пусть считаются читателями.
Но думать – это одно. Да действовать надо. Самый разгар дня, а не сделано и половина от задуманного.
Пробежавшись по лестнице, в джип Глобальный запрыгнул и за сварочным аппаратом поехал к микроавтобусу. А по пути в банк забежал и с паспортом уже как человек купюры сменял, пока Стасян в окно смотрел, да не на дорогу, а куда-то под небо.
С купюрами в кошельке жизнь сразу лучше стала, веселее. В магазин заскочили, набрали продуктов четыре пакета, чтобы отметить как следует прилёт немки.
Попутно Боря на кассе «котлету» Стасяну отгрузил, чтобы вёл себя увереннее. А то грустный какой-то.
Но – не сработало. Ходит, как в воду опущенный. А зима, заболеет же!
– Стасян, заебал. Что случилось? – не выдержал кореш напряжённого молчания.
Лучше сразу насчёт Дашки поговорить, разобраться по ходу, чем молчать и тянуть волыну.
– Боря, я же влюбился, – объяснил тот, пакеты в автомобиль пихая. На деньги он даже не взглянул, сразу сунув в карман. Что дали, что нет.
Крановщик в этот момент выше этих условностей был. Словно решил жить как птица – свободным от меркантильного, но с духовными расправленными крыльями.
«Сразу видно, раз ебало недовольное у рабочего человека при виде купюр в своей ладони, значит, душа болит», – объяснил внутренний голос Борису.
А тот и спорить не стал. Попёрло у Глобального!
Едва к микроавтобусу подъехали, как тот не только сигнализацией все двери открыл, но ещё и мотор завёл.
Сам!
Боря обошёл вокруг в удивлении даже. Всё на месте до последнего колеса и зеркала бокового. Как откопал, так и стоит. Отогрелся на солнце только, ещё и снега на нём почти нет. Новую порцию пурги – ветром сдуло.
Обрадовался Боря, Стасяна без опасений за руль усадил, подбодрил:
– Стаян, ты давай, хернёй не страдай. На Дашке свет клином не сошёлся. Сейчас тачку перегоним и в дурку твою рванём. Плюс-минус пятнадцать минут погоды не сделают. А там видно будет.
Вздохнул крановщик тяжко, да не стал ничего объяснять. Просто как глаза закроет, так чмоканье слышит. И в ушах одно и то же имя повсюду слышится. А на губах одно лишь имя – Глория.
Суть да дело, поехали мини-караваном в дальний гараж отцовский, чтобы на зиму рабочий автомобиль консервировать. Гораздо проще дорога до гаража стала. Раскатали грузовики у остановки, да уплотнили мужики на своих легковушках кто как.
Без машины в городе какая жизнь?
Пока перегоняли автомобиль, таймер сдвинулся. Боря рассчитывал вернуться в квартиру к Кристине уже не через полчаса, а через часик, но если ещё в дурку заезжать, то это ещё полчаса.
Ну да ничего не поделаешь. Стасян рядом опять грустный сидит. Молчит. Так в молчании до самого заведения для душевно больных и морально выздоравливающих и добрались.
«Может там и таблетку какую от души назначат», – прикинул Боря, на телефон свой внимания нисколько не обращая. Тот звонил без умолку, но большинство номером неизвестны.
Пока Стасян пошёл справку оплачивать и в очереди получать, Боря на лавочку присел в ожидании. Но его оттуда быстро попросили. Народу в коридоре – тьма. Пришлось в приёмное отделение пересесть. Там как раз тишина и благодать. Кроме уборщицы никого. А розетка – рядом, пожалуйста. Под пылесосы вывели после ремонта. Да пылесосом выдать забыли.
Под ритмичные взмахи тряпки Боря и отключил телефон подаренный, вставил зарядку в старый, а заодно туда и симку старую переставил. Теперь номер потеряют свою таинственность и во вполне понятные «Наташка», «Дашка», «Яна» и прочие «Ирина Олеговна» перейдут. Этой ещё вообще член нужно подарить. Да лучше побольше. А за ним ещё к бате стоит сгонять. Самого батю тоже неплохо бы услышать.
«Ладно, ладно, пакет провизию ему завезу, он и рад будет», – прикинул Боря.
И пока возился с телефонами, вдруг услышал речь немецкую вдалеке. Как будто порнуху рядом снимают в смежном с приёмным отделением. Проход туда открыт настежь по причине мытья полов. А уборщица удалилась с вёдрами воду менять.
Боря уши навострил, приблизился. А немецкий только громче. Сложно его с другим языком перепутать. Как будто лошадь с набитым ртом кашляет.
Глобальный осмотрелся и в отделение приёмного покоя шагнул. Помещение ближайшее вроде закрыто, а вроде и нет. После нового ремонта двери то старые оставили. Красили летом. А те зимой усохли и щель в палец. Не закрываются двери полностью.
Боря снова приблизился и в щель ту заглянул. А там мужик сидит в смирительной рубашке на кровати. Но ноги свободны. Колени под себя подгрёб и качается. То лбом в подушку тыкается с вопросом «баня или сауна? Баня или сауна?!». То головой качает из стороны
