Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
Ибо заповедано Господом народу Израилеву на седьмой год делать прощение должникам, а рабов и рабынь отпускать. И сказано: «Когда же будешь отпускать его от себя на свободу, не отпусти его с пустыми руками, но снабди его от стад твоих, от гумна твоего и от точила твоего; дай ему, чем благословил тебя Господь Бог твой. Помни, что и ты был рабом в земле Египетской, и избавил тебя Господь Бог твой»[35]. А потому те, что раньше работали на хозяев и хозяева заботились о них, а теперь оказались словно сироты, не должны быть оставлены заботой.
И если сказано, что все граждане, достигшие совершеннолетия, должны иметь равные права, это и значит – все. Как мужчины, так и женщины. Потому что по нынешним временам в Нантакете женщины так же трудятся, чтоб республика могла обороняться, и берут в руки оружие.
Последнее постановление жителями Нантакета было воспринято как нечто само собой разумеющееся: условия жизни здесь были таковы, что, пока мужчины были заняты китобойным промыслом, месяцами находясь в море, женщины твердой рукой вели дом и хозяйство, могли постоять за себя и за родных. И ежели в тяжкий час они встали плечом к плечу с мужьями и братьями, то равны им по закону. А вот пришлые возроптали было, но Камминс сумел наставить их, напомнив, что в Святой Книге есть примеры женщин, что учили закону и вели народ за собой – как Дебора, судья Израильская, или та же Олдама, именем которой назван прибывший в гавань пароход.
Далее протектору и созданному им совету предстояло решать задачи насущные и сложные. Промышленность Нантакета и его благополучие во многом строились на добыче, переработке и продаже китового жира. Теперь из-за войны торговые связи были оборваны. Население же, по причине того, что здесь обосновалась армия, выросло в разы. И угроза полного разорения и голода была более чем реальна. Если бы граждане не верили в своего лидера, уже начались бы бунты. Но они в него верили, и не зря. Совет сумел перевести работу всех мастерских, мануфактур, плавилен и мельниц республики на нужды обороны, используя в качестве горючего тот самый китовый жир, что скопился на складах за невозможностью его продажи. Камминс распорядился, чтобы все поставки для армии оплачивались: деньгами, инструментом или провизией. Это была еще одна проблема. Бумажные ассигнации и чеки, имевшие хождение при прежнем режиме, обесценились, золотых и серебряных монет категорически не хватало. Их надо было добывать, и добывать у противника.
И тут вставал очередной вопрос. Да, республика Нантакет получила в свое распоряжение пароходы, превосходящие по своим качествам парусные рыбачьи шхуны, – но их достоинства также были их уязвимым местом. Ибо паровые котлы работали на угле, а запасов угля на островах не было. Заменить каменный уголь древесиной природа здешних мест не позволяла.
Единственное, что могло послужить заменой, – это торф, и торфяники на Нантакете имелись. В прежние времена они разрабатывались, в последние десятилетия о них забыли, но сейчас топливо можно было добывать вновь, и на ближайшее месяцы его должно было хватить.
Съестные запасы тоже можно было растянуть на зиму, но что будет дальше – никто не знал.
Все вышеперечисленное означало: республиканские армия и флот должны были не только держать оборону, но и совершать вылазки на материк, иначе существование нового государства прервется в самом начале.
Они собирались в ратуше Нантакета, чтобы решить, как все это осуществить, протектор и его совет: старшие армейские офицеры и капитаны военных кораблей; глава китобойной флотилии – квакер, из-за суровой и мрачной внешности не сразу заметишь, как он молод; и его помощник – индеец-гарпунер, уроженец Вертограда Марфы, где еще остались коренные жители; кряжистый, почти квадратный старшина торговцев, кузнец, которого из-за пристрастия ко всяким механическим диковинам в городе считали безумцем, и на старости лет встретивший человека, который его понял. И две женщины: одна высокая, сухопарая горожанка в черном платье и белом чепце – она отвечает за лазарет – и толстая громогласная негритянка в цветастом тюрбане. Ее мужа и детей вырезали чероки в долине Шенандоа; теперь она командует городским ополчением и заслужила прозвище Генерал. И все они спорят до глубокой ночи, пока снег лупит в оконные стекла. Камминсу трудно принять эти споры, он привык командовать единолично, но в результате принятых решений корабли встречают противника в море, и ни разу галаадским судам не удалось приблизиться к островам, а республиканские отряды высаживаются на большой земле, и грузовые корабли, не участвующие в боях, везут на острова все необходимое, и республика держится, несмотря ни на что. А протектор думает: все это очень странно, но верно, не зря Господу не понравилось, когда у Него просили царя, ибо наилучшим образом правление устроено так, когда каждый делает все, что может, а Господь помогает правому делу.
Так обстояли дела к концу марта, когда линкор «Мария Каннон», то есть уже «Восток», вступил в игру.
В тот вечер, когда они узнали, что их «сдали в аренду», стало ясно, что Сакамото вернулся на корабль не только для того, чтобы поведать команде о своих приключениях. У него был подробный и срочный отчет для генштаба о ситуации на юге, и отправить его можно было только с главного передатчика, находившегося на борту. Кроме того, он имел продолжительную беседу с Мэри Комацу, и беседа эта вряд ли была лирического свойства. Доктор с досадой отметил, что столь оживленный вид Санада-доно имеет, лишь прослышав о технических новинках.
Капитану этнограф сказал, что ситуация на юге сложнее, чем кажется на первый взгляд.
– Русские намерены вступить в военные действия?
– Не так, как мы… Но есть разные способы поучаствовать в общем веселье.
Что он имел в виду, выяснилось после того, как пришло подтверждение о том, что «Мария Каннон» продана правительству Галаада, а команда временно служит по найму. Тогда же их посетил консул Ханпейта с примечательным подарком.
– Наши русские союзники, – сказал он, – передают вам эти уточненные карты морских побережий Галаада и прилегающих островов. Сами они по-прежнему намерены оставаться в положении наблюдателей. Но корабль, который они намерены направить к Нантакету, чрезвычайно тихоходен и придет не раньше чем через месяц, поэтому они отправили курьера к господину Ольхину.
– Я считал, что наши лоции, составленные экспедицией Кацу-сёса, довольно точны, однако эти карты сообщают немало новых подробностей, – отметил Эномото. – Русские здесь времени зря не теряли.
– Я, собственно, тоже. – Этнограф не мог не прихвастнуть. – Но, скажу вам, господа, «глазастого чёрта» можно сколь угодно считать чудаковатым и даже безумцем, но ему в голову приходят интересные идеи. Конечно, картографированием с воздуха начали заниматься с тех пор, как китайцы научились делать воздушных змеев, но здесь качественно новая ступень, вот и Комацу-сан так думает…
– Если они передали нам такие полезные данные, любопытно было бы знать, что они не передали, – сказал коммандер. Вопрос был риторическим: старпом понимал, что, если Сакамото и располагает сведениями на сей счет, они предназначены для его прямого руководства.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
