— Дай нам время, — рассмеялась Джесси, — и радуйся пока. Вскоре я стану толстая, как корова.
— Вряд ли, — усмехнулся Ной. — Ты рада, что у нас будет ребенок?
— Да, очень. А ты?
— Еще как! Это замечательно.
Джесси сжала его руку, в ее глазах промелькнуло беспокойство.
— К нашему ребенку ты будешь испытывать те же чувства?
— Те же чувства? Ты о чем? — не понял Ной.
— Ты не станешь любить его сильнее Гедеона? — Сказав это, Джесси поняла, что сомнениями обидела его. — Прости, я знаю, ты очень привязан к Гедеону. Но мне не хотелось бы, чтобы ты охладел к нему, когда у нас появятся собственные дети.
— Гедеон — наш сын, — ответил Ной. — Я никогда не буду любить его меньше и даже не представляю, что можно кого-то любить сильнее. Всю жизнь я буду его должником.
— Должником? — Джесси с любопытством посмотрела на мужа.
— Благодаря ему мы сейчас вместе, — убежденно сказал Ной.
— А я все время благодарила твою бедную лошадь, повредившую ногу по дороге в Стенхоуп, — улыбнулась Джесси.
— И перед ней я тоже в долгу. — Ной опять поцеловал Джесси, ласково обнимая.
— Ной!
— Что?
— Очень жарко.
— Ной отодвинулся.
— Ну вот, я так и знал
Джесси нашла отброшенный веер, раскрыла его и снова принялась обмахиваться.
— Мне жутко душно. Вот если бы можно было заниматься любовью, не прикасаясь друг к другу! До твоего прихода я мечтала о грозах и снежных бурях, а также о том, как было бы здорово искупаться в реке.
Ною самому было жарко, его рубашка от пота прилипала к телу.
— Хорошо! — Он отобрал у нее веер. — Ложись на спину и расслабься. Вот так. А теперь немного приподними подбородок. — Ему хотелось поцеловать ее в шею, но вместо этого он начал обмахивать Джесси веером. — Уже лучше?
Она закрыла глаза и вздохнула:
— Просто чудесно.
— А знаешь, насчет речки это и не такая уж плохая мысль. Как ты смотришь на то, чтобы искупаться ночью?
— Лучше утром.
— Не уклоняйся от сути. Мы могли бы поехать к реке в повозке, — настаивал Ной.
— В таком случае нам придется будить Генри, чтобы он запряг лошадь, а также нужно будет предупредить миссис Гарпер или Кэма о нашем уходе, чтобы кто-нибудь из них подошел к Гедеону, если мальчик вдруг проснется. Нет, давай лучше останемся дома, и ты всю ночь будешь обмахивать меня веером. Или по крайней мере пока меня не сморит сон
Ной поцеловал ее плечо, и Джесси ощутила внутреннее волнение. Приоткрыв глаза, она подозрительно взглянула на него.
— Извини, — произнес он без сожаления. — Я не мог устоять. Ты такая соблазнительная!
— Какой ты смешной, — сказала Джесси, но ей были приятны его слова.
— Послушай, возьми веер, я кое-что придумал. — Ной выпрыгнул из постели.
— Куда ты собрался? — удивилась Джесси, когда он открыл дверь, чтобы выйти из комнаты.
— Скоро вернусь.
— Но я ничего… — Ной скрылся в коридоре, — не просила, — недоумевала она.
Он возвратился через десять минут, еле неся ведра с водой, выплескивающейся через края на пол.
— Придется сделать еще один рейс, — сказал Ной, не давая ей возможности задать вопрос. Во второй раз он вернулся быстрее. Наполнив медную ванну, Ной зажег все свечи, а затем, взяв Джесси на руки, отнес в гардеробную. — Мадам, извольте искупаться. — С этими словами он бережно поставил ее на пол. — Могу добавить, что вода прохладная.
Джесси ногой попробовала воду.
— Но она холодная.
— Неужели такая холодная?
Джесси покачала головой и, задрав подол ночной сорочки, залезла в ванну.
— Сейчас привыкну, — сказала она.
— Здорово. — Ной скинул рубашку и расстегнул брюки.
— Что ты делаешь? Здесь же нет места для…
Ной быстро запрыгнул в ванну и, прислонившись спиной к покатой плоскости, вытянул ноги. Джесси сидела напротив, поджав колени к груди. Она ощутила, как он пошевелил пальцами ног под ее ягодицами.
— А ты боялась, что не хватит места. — Ной быль доволен своей выдумкой.
— Кажется, я ошибалась, — равнодушно произнесла она. — При желании здесь можно разместить и гостей. — Она плеснула на него водой. — Прекрати!
— Ты о чем? — Он снова слегка подтолкнул ее ногами.
— Об этом! А если я то же самое сделаю тебе?
— Пощекочешь меня?
Скривив губы, Джесси старалась выглядеть строгой. Однако на Ноя это не подействовало. Он только лукаво улыбался. Взяв мочалку из махровой ткани, лежавшую на краю ванны, Джесси намочила ее.
— По-моему, из-за ребенка твои груди увеличились, — произнес Ной.
Джесси еле сдержалась, чтобы не запустить в него мочалкой, но побоялась, что именно этого он и ждал.
— Да? Как же ты смог заметить?
Она сидела, скромно прикрыв груди коленями.
— Тебе не удалось их спрятать, — продолжал провоцировать ее Ной.
Джесси взглянула на себя сверху вниз. Груди в самом Деле казались больше округлых чашечек коленей.
— Ты прав, но ребенок здесь ни при чем. Просто ты
Сдавил меня, словно сельдь в банке.
— Тебе неудобно? — забеспокоился он и, ухватившись за края ванны, попытался встать.
— Садись! — захохотала она. — Я пошутила, мне очень удобно. — Чуть вытянув ноги вперед, Джесси потянулась к Ною. — Ты не жалеешь, что мы не пошли на реку?
— Гибкость является одной из лучших черт моего характера.
Обратив внимание на то, в какой неудобной позе Ной сидит в ванны, Джесси заметила:
— Я это вижу.
От Ноя не ускользнуло то, что жена с восхищением смотрит на него.
— Я говорил о своей уступчивости, — сказал он, тут же закрыв глаза, когда она вновь взглянула на него, — а не о гибкости тела.
Но даже прохладная вода не могла остудить его жар. Если бы Джесси чуть ниже опустила руки, которые держала на его бедрах, она бы почувствовала это. Он весь задрожал, когда она провела мочалкой вдоль его ноги.
— Да, — задумчиво произнесла она, — теперь я вижу. Твое тело не такое гибкое, как кажется на первый взгляд. Вне всякого сомнения, некоторые его части… совсем
Не гнутся. — Опустив руку под воду, она нежно коснулась его пальцами. — Тебе не кажется, что мы могли бы… ну ты понимаешь… прямо здесь, в ванне?
Вместо ответа Ной вяло улыбнулся:
