Он стал капитаном — самым молодым в истории графства, и в тот самый день он вынужден был столкнуться с фактами. Он посмотрел на Сару, благодарный за сочувствие, которое видел в ее лице.
— Однажды я пришел с дежурства и обнаружил Аврору дома одну. Это было не в первый раз. Но я сказал себе, что больше это не повторится, даже если мне придется уволиться с работы и самому присматривать за ней. В тот день она не вернулась. Я собирался организовать поиски, когда зазвонил телефон. Марисоль звонила с заправки на шоссе.
Она сказала, что собирается жить и работать в Лас-Вегасе. Она не вернется. Никогда.
— О, Уилл. — В глазах Сары стояли слезы. — Мне так жаль.
Марисоль сказала ему, что знает, что ее нельзя простить, но она также знает, что, если останется в Гленмиуре, она задохнется. Она будет как голуби миссис Данди с их подрезанными крыльями, жалкие и несчастные в своих клетках.
— А как насчет Авроры? — потребовал ответа Уилл, чувствуя боль, но не гнев, пока еще не гнев.
— Она теперь твоя дочь, — сказала Марисоль.
Это была правда. Благодаря Брайди он усыновил ребенка и был ее законным отцом.
Была назначена дата развода, и он прошел как по маслу: бумаги поступили вместе со счетами за электричество — через несколько месяцев, но Уилл не обратил на них внимания. Он задолго до этого знал, что его брак разрушен.
Он рассказал Саре, как трудно было объяснить Авроре, что ее мама уехала, что она намерена оставаться вдали от них, может быть навсегда. Он все еще мог видеть выражение лица своей дочери — широко раскрытые глаза, боль, вид отвергнутого ребенка.
— Она никогда не возвращалась? — мягко спросила Сара.
— Ни разу. Она звонит на Рождество и иногда в день рождения Авроры, но это и все. Постепенно и эти звонки прекратились, и я получал от нее известия, только когда у нее были проблемы.
Наступила длинная пауза, наполненная криками чаек.
— Ты заслуживаешь лучшего, — сказала Сара.
— Кто, черт возьми, знает, чего я заслуживаю? Я остался с Авророй, что для меня как выигрыш в лотерею.
— О, Уилл. Я так тебя люблю…
Пожарный автомобиль притормозил перед домом. Из него выскочила Глория и подбежала к дому.
— Прошу простить меня за то, что я вас прерываю, но я только что получила по-настоящему интересный звонок. Это анонимная информация о поджигателе.
Уилл мог сказать по выражению лица Глории, что она верит, что улика подлинная. Когда зазвонил телефон, он испытал искушение проигнорировать его. Еще один звонок о поджогах? Он снял трубку и отстраненно сказал:
— Боннер слушает.
Это была его мать.
— Я тревожусь об Авроре. Она все еще не пришла.
Уилл посмотрел на часы. Прошло несколько часов.
Слушая слова матери, он почувствовал, как воздух выходит из него. Паника, должно быть, исказила его лицо, потому что, когда он повесил трубку, Сара потребовала ответа:
— Что случилось?
В одно мгновение вспышкой он вспомнил, как Аврора стояла напротив него. «Ты платишь моей матери, чтобы она держалась подальше». Она нашла счета. Нет сомнения, что она узнала также и где живет Марисоль.
— Аврора отправилась искать свою мать.
40В Лас-Вегасе она ощутила, как жар пустыни дохнул в ее лицо. Это заставило ее думать о Ганзеле из сказки «Ганзель и Гретель», — должно быть, он чувствовал именно это, когда его засовывали в печь к ведьме. Или, может быть, так чувствовал себя ее отец, когда боролся с огнем.
Не думай о папе, напомнила она себе. Она зашла слишком далеко, и не было пути назад, так что мысли о нем ничему уже не помогут.
Вылететь с грузовым самолетом тети Лонни было просто, полет между грузовыми контейнерами был неудобным, но коротким. Аврора выскользнула из грузового ангара, когда Лонни занималась разгрузкой. Авроре не хотелось ввергать Лонни в неприятности, но она должна была сделать это и намеревалась сделать это сама. Хотя она не была уверена, что будет, когда она встретится лицом к лицу с матерью, она просто знала, что должна увидеть ее.
Она быстро прошла по главному терминалу. Ее немного испугало количество народу, толпившегося вокруг и спешащего на свои рейсы, с багажом и пронзительные звуки и звонки тысячи игровых автоматов, но это только прибавило ей решимости. У банкомата она сняла немного наличных, используя свою карточку и обычный отцовский ПИН-код, в котором зашифровано было имя ее отца. Очередь на такси двигалась быстро, и через несколько минут она уже давала шоферу адрес и молилась, чтобы ее сбережений — пачка купюр общей сложностью в сто долларов — хватило, чтобы оплатить дорогу.
Всего через несколько кварталов — бум! — она оказалась в центре Лас-Вегаса. Поздним вечером город разогрелся и пересох, широкие шоссе были забиты машинами, тротуары заполнены туристами и автоматами, где можно купить все, что угодно. Все здания сверкали фальшивыми фасадами. Там были рукотворные водяные фонтанчики и пальмовые деревья, которые не принадлежали этому краю, но выращивались благодаря поливу на изнемогающей от зноя земле.
Он почувствовала неприятные ощущения в животе, но это было не от полета и даже не от жары и запаха такси. Она попыталась справиться с этим, но вместо этого почувствовала себя ужасно. Она была плохой дочерью. Ее отец заслуживал быть с такими людьми, как его родители и Сара, — с людьми, которые любят его и никогда его не оставят. Он отказался от своей мечты, чтобы спасти Аврору и ее маму. Ну что ж, теперь она стала старше. Она не нуждается в том, чтобы ее спасали.
Ее немного шокировал многоквартирный дом, где жила ее мать. Дом был глинобитным и окружен растениями пустыни с острыми листьями, словно гигантские вееры. Аврора заплатила водителю, расправила плечи и пошла искать квартиру 1216. Парадная дверь выходила во двор, в котором была игровая площадка и бассейн, сверкавший на солнце.
Ну вот, она наконец-то здесь. Она спросит свою мать обо всем. Она сжала руку в кулак и решительно постучала в дверь.
Ожидание было бесконечным. Она почти испытала облегчение, когда никто не ответил. Может быть, ее мама переехала, не оставив нового адреса. Аврора решила посчитать до шестидесяти. Затем она возьмет мобильник, позвонит тете Лонни и будет молить ее о прощении. Аврора пнула ногой колючий коврик, потревожив колонию мокриц, которые бросились искать убежище. Досчитав до сорока восьми, он постучала в последний раз. И дверь открылась, только на мгновение, она была на цепочке, но Аврора узнала лицо матери. Испанское гейм-шоу шло где-то по телевизору.
— Мама? — сказала она, автоматически переходя на испанский. — Это я, Аврора.
Дверь захлопнулась у нее перед носом. И снова Аврора испытала облегчение, но оно было кратким. Затем раздался звон, мама сняла цепочку, и дверь широко распахнулась. Одновременно где-то зазвонил телефон. Они обе проигнорировали его.
