Обычного эльфа горгол попросту разорвал бы, либо ишицу завладел его телом. Вилля спасло бесстрашие перед врагом физическим и неприятие страхов человеческой религии. Капитан выжил, но Зосий придумал новую каверзу. Внезапный арест жреца спугнул мужчину, и тот решил действовать быстро: приворожил Рениту и заставил одурманенную женщину выманить Вилля за ворота. Он знал, что ради малышки Радды тот горы свернёт. Для города был припасён особый сюрприз.
В последние дни Бриенна окончательно выжила из ума, не сумев пережить потерю. Бедный Лемех, чернея с каждым днём, ставил свечи за здравие, скупал у Феодоры успокоительное и снотворное, да толку-то! Сонное зелье на женщину действовать перестало, сутками напролёт сидела она за столом, вперясь в святой лик Иллиатара, изображённый на липовой доске, и, как чётки, перебирала детские волосики Берты. Она была готова на всё, лишь бы вернуть дочь. Она стала управляема.
Зосий раскрылся перед Бриенной и намекнул, что у Берты есть шанс вернутся, пока тело ещё цело. Она не станет прежней, и для семьи наилучшим вариантом будет покинуть город. Женщине было всё равно, какой вернётся Берта, она получила свою надежду.
Колдун начертил пентаграмму на надгробии загодя и напитал её магией, зная, что на кладбище никто, кроме Бриенны, зимой не ходит, а она уговорила мужа продать овец за любую цену как можно быстрее. Вчерашним днём Зосий дал Бриенне текст с заклинанием, объяснив, что вернуть умершего таким способом может только родственник, искренне этого желающий. Женщина напоила стражников у ворот чаем со снотворным, как приказал маг, и отправилась на кладбище. Охотник не соврал, и ей действительно удалось вернуть Берту, да только в словах заклинания была ошибка. Умышленная. Заклятье ударило в цель, подобно камню, брошенному в воду, и по соседним могилам кругами побежала магия, поднимая остальных умерших.
Бриенна и Берта, закутанная в материнский плащ с головы до пят, пробрались мимо спящих стражников и по задворкам вернулись домой. Не разбуди их Алесса, лопари проникли бы в город и устроили пиршество, на что и рассчитывал Зосий, а Берта, оклемавшаяся через некоторое время после пробуждения и превратившаяся в вампира, охотно им помогла бы.
Зосий, судя по всему, собирался не убить Вилля, но покалечить до такой степени, чтобы жизнь стала в тягость. Охотник был готов покинуть город той же ночью, оставив после себя кровавый след. И на Радду, и на влюблённую Рениту ему было плевать.
Кружевница-Судьба вмешалась, как всегда, вовремя, и спутала ему карты. Само провидение повело Алессу к воротам, и горожане оказались спасены, а Зосий принял заслуженную собачью смерть от клыков лесных хозяев.
— Одного я не понимаю, Алесса. Почему Теофан не заметил чужой либр, и куда он делся? Ничего об этом не знаешь? Он, — Берен кивнул на воспитанника, — ничего тебе не сказал?
— Он — капитан стражи, а я — просто знахарь. В дела мужские сметливой девке лезть без надобности, и без носа останешься, и без мужика! — надменно отвечала девушка, сообразив, что Симка рассказал Берену правду, нужную хозяину.
Суровый градоправитель закашлялся в кулак, с трудом подавляя смех.
— Ну, крапива! — Берен посмотрел на неё как-то непривычно по-доброму. — Либр наверняка съели волки, а в остальном мы с Теофаном разберёмся… Тебе Арвиэль рассказывал, за что прокляли аватар?
— Как же… Станет он рассказывать какой-то матюмачихе… — фыркнула знахарка.
— Их прокляли за предательство.
— Чушь!
— Вот ты не веришь… А другие верят. Эльфы сами этот слух и распустили. Обиделись… После войны со Скадаром уцелело несколько десятков аватар, большая часть которых уже не могла иметь детей. Видишь ли, эльфы-оборотни — однолюбы, если можно так назвать. У каждого мужчины может быть только одна женщина на всю жизнь, а каждая женщина не может родить больше двоих детей. Трое — невероятная редкость… Если кто-то из супругов погибал, то второй воспитывал потомство.
— А, когда дети улетали, они так и оставались? Навсегда одинокими?
— У них было предназначение — защищать своих Королей и Королев. Теперь вот… лекарей, — Берен невесело усмехнулся. — Высокие Короли послали их на защиту Равенны во имя Межрасового Договора, не учтя того, что колдовство действует на аватар так же, как на любого смертного. Каждый аватар способен нести на себе двоих всадников, но Короли не захотели остаться без подданных. Пожалели. Аватарам приказали убивать — они убивали, сказали защищать — они защищали, отправили умирать — они умирали.
После войны назрела усобица. Магия ушла, и Высокие Короли обвинили в этом нас, людей. За участие в Равеннской битве они потребовали доступ к нашему Колодцу. Дело в том, что эльфы умели черпать Магию из любой травинки, любого ручейка. Все, кроме аватар. Теперь они остались не только без Магии, но и практически без защиты. Силль-Миеллон стал крепостью. Видишь ли, это Аристан такой… миролюбивый, а вот Лидор был Императором жёстким. Договор есть Договор, никакой компенсации он не учитывает. Разбушевавшись, Короли собрались объявить ультиматум, разослали гонцов в Оркан и Рудный Мыс с призванием биться против жадных людишек. Аватары впервые отказались воевать. По легенде, Короли бросили вслед уходящим: «Ashvett Theare!» Это переводится, как «проклятые предатели», но на самом деле «avatte d" Shaattar» значит «Отмеченные Саттарой».
Гномы, как всегда, заняли позицию наблюдателей, орки встали на сторону рода человеческого. Высоким Королям пришлось смириться, а сейчас между нами мир. Вспоминать эту историю, значит, признать Королей глупцами. Лучше забыть. Вот так-то, Алесса… из леса. По осени будет перепись населения, занесём тебя в число горожан. А то ты у нас пока, вроде, и не существуешь. Вот что скажи… Тебе Арвиэль когда кольцо своё отдал?
— Тссшш! — вздыбился домовой, сверкнув на правителя фосфорными глазищами.
— Вилль? Да не он, а… Как его кольцо? Это ж Демьяна кольцо, его дочери! На бутылку… Симеон?! — Алесса нахохлилась, буравя кота взглядом, ничего хорошего не обещавшим.
Но коса нашла на камень, и болтливый домовой решил для разнообразия изобразить немую рыбку. Берен засобирался домой, Симка решил наведаться к Марте. На прощание он всё же нехотя признался, что кольцо принадлежало матери хозяина, и те, кто его забрал, оставили тому шрам на груди да ночные кошмары.
От этих сведений сделалось сразу тоскливо и обидно. Значит, Вилль тянется к ней только из-за кольца — памятке о детстве? Наверняка хочет вернуть, да не знает, как. Жаль.
Ближе к утру аватар заёрзал, задыхаясь и судорожно комкая простыню. Алесса растерянно гладила его по волосам, ожидая, пока Симка придёт на помощь, но кот не спешил. Девушка схватилась за голову — смотреть и бездействовать было невыносимо.
— П… помоги…
Вилль пробормотал почти беззвучно, одними губами, но Алесса поняла. Как и в прошлый раз, она действовала по наитию. Обвила за шею обеими руками, прижимая к груди крепко-крепко, успокаивая, поглаживая по горячечному лбу и шепча какие-то глупости. Постепенно его дыхание выровнялось, и жар начал спадать, а потом Вилль засветился. На глазах застывшей в изумлении девушки, мягкое серебристо-белое пламя, пробившись из-под кожи, островками разбежалось по синякам и укусам. Права была Армалина, кровь у аватар серебряная. В руки Алессы строптивый Дар не пошёл — едва она коснулась груди Вилля обожжённой кистью, свет попятился, прячась от любопытной кошки. Впрочем, он своё предназначение выполнил, и синяки выцвели до желтизны, а укусы заросли молодой розовой кожицей. Аватар глубоко вздохнул и перекатился на бок, чему-то беспечно улыбаясь.
