— А вдруг там Красные Жаки? — не унималась Мириэль. Хотя они уже долго наблюдали за домом, это не развеяло ее опасений.
— Тогда мадам герцогиня застрелит их из своего ружья, — сказал Луи. — Но я не думаю, чтобы они там были.
С этими словами юноша выбрался из укрытия и зашагал через сад с самым беспечным видом. Он дошел до черного хода, открыл дверь и исчез в доме.
Тишина.
— He то чтобы я чего-то боялся… — извиняющимся тоном произнес Костюшко. — Просто мне хотелось бы знать, сколько еще мы будем здесь сидеть.
Мириэль принялась выкарабкиваться из своего тайника под стеной.
Дверь кухни отворилась. На пороге появился Луи и замахал рукой, приглашая своих товарищей в дом.
К тому моменту, как отнюдь еще не успокоившаяся мадам Кармо постелила на стол белоснежную льняную скатерть и подала завтрак, пятеро беглецов успели хотя бы относительно привести себя в порядок. Отец де Конде заверил Уэссекса, что может устроить так, чтобы их тайно отвезли к побережью — а там уже герцог подаст сигнал патрульному английскому кораблю, который заберет беглецов.
Люди Талейрана в деревушке так и не появились. Возможно, Талейран решил, что все его пленники погибли в огне, — хотя Уэссексу не верилось, чтобы глава шпионской службы мог оказаться столь простодушен. Но, так или иначе, через несколько часов они все равно покинут этот дом, чтобы не подвергать жителей деревушки излишней опасности.
Оставалось лишь решить, кто отсюда уйдет… а кто останется.
— Я был бы очень рад, если бы мне удалось убедить ваше величество отправиться с нами в Англию, — сказал Уэссекс, когда слуги убрали со стола и вышли, оставив их одних. — Конечно же, я не могу вас заставлять…
Илья Костюшко кашлянул, и Уэссекс дернул уголком рта.
— Скажем лучше, я не стану вас заставлять, ваше величество, — хотя вынужден буду сообщить — определенным людям, — что вы живы. Вы меня понимаете?
— А что будет с леди Мириэль? — спросил Луи. В голосе его проскользнула нотка гнева, но он был настоящим мужчиной — и настоящим королем, — а потому не позволял себе столь бурного проявления чувств.
— Я возьму ее под свое покровительство, — пообещал Уэссекс. — Ей не придется больше опасаться ни графа Рипонского, ни его заговоров.
— Понятно. Значит, вы уже все за нас решили, месье герцог. Но я не желаю, чтобы кто-то решал за меня, будь то во Франции или в Англии. И я не желаю быть королем.
— Сын мой… — начал было священник, но Луи вскинул руку, призывая к молчанию.
— Простите меня, mon oncle,[28]— я знаю, сколь многим вы пожертвовали ради этой мечты и сколько достойных людей погибли, спасая мне жизнь. Но это не моя мечта. И я объявляю об этом во всеуслышанье, здесь и сейчас.
Священник потрясенно уставился на своего царственного подопечного.
— Так будет лучше, отец, — сказал Луи. — Пусть будет так.
— Надеюсь, ваше величество в полной мере осознает, что означает ваше отречение от короны? — спросил Уэссекс. — Вы последний в ряду законных властителей. Если вы не станете королем, кто же заключит Великий Брак с душой этой земли?
— Никто, — коротко отозвался Луи. — Оставьте меня в покое, месье герцог.
— Неужели вы хотите такой судьбы для Франции? — не унимался Уэссекс. — Чтобы магия ушла из la belle France и она в конце концов стала всего лишь смертным королевством?
Луи пожал плечами и взглянул Уэссексу в глаза:
— Это случилось в тот самый день, ваша милость, когда убили моего отца. Я был слишком мал, чтобы меня успели обучить хоть одному из древних ритуалов, а все те, кто мог что-то знать о Договоре, теперь мертвы. Даже если во Франции вновь появится король, ему будет не под силу восстановить старинные порядки.
— Но, ваше величество!.. — запротестовал было Уэссекс, но Луи жестом остановил его:
— Не называйте меня так. Разве я знаю, как быть королем? Нет. — Луи покачал головой. — Если бы вдруг у меня хватило безумия взойти на трон, кем бы я стал? Марионеткой, которую другие дергают за веревочки?
Луи произнес это со спокойным достоинством, с той решимостью, которая свидетельствовала, что спорить с ним бесполезно.
— Оставьте меня в покое, ваша светлость. Моя судьба более не связана с судьбой Франции, и… и я начну новую жизнь, вместе с женщиной, которую люблю, вдали от корон и тронов.
Луи взглянул на Мириэль. Девушка улыбнулась ему, потом перевела взгляд на Уэссекса. Невзирая на многолетнюю привычку притворяться, Мириэль не смогла скрыть вспыхнувшей надежды.
— Ну что ж, — после минутного колебания отозвался Уэссекс. — Пусть будет как вы хотите. Поедем со мной в Англию, и я позабочусь, чтобы вы с вашей невестой без хлопот уплыли на любом корабле, идущем в американские колонии. Но я надеюсь, ваше величество, что при необходимости смогу обратиться к вам?
— Все что угодно — только не просите меня править Францией, — пообещал Луи и с облегчением рассмеялся. — А теперь, господа мои — и вы, мадам герцогиня, — разрешите пригласить вас на мою свадьбу.
— Мне нужно поговорить с вами, — сказала Сара Уэссексу.
Герцог обернулся к жене. Все остальные уже вышли из церкви и отправились в монастырь на маленькое празднество, но Уэссекс задержался, и Сара вернулась за ним.
— Не сомневаюсь, — спокойно произнес Уэссекс. — Уверяю вас, как только мы вернемся в Англию, я перестану стоять у вас на пути. Может быть, вас устроит, если мы будем просто жить раздельно? Я веду опасную жизнь, и вполне вероятно, что вы вскорости сделаетесь вдовой. Это менее скандальное завершение брака, чем развод.
— О чем вы? — недоуменно спросила Сара. — Я пришла рассказать вам, кто я такая на самом деле.
Это она и сделала, быстро изложив самую суть странной истории. Уэссексу оказалось труднее всего поверить, что американцы восстали против своего короля — и что англичане не пожелали, чтобы ими и впредь правили Стюарты.
— Но это кольцо, которое вы носите — ну, которое принадлежало вашему отцу, — что оно означает? — спросил Уэссекс. Неужели Союз Боскобеля существует в обоих мирах? Но если это так, почему же в мире Сары законный король Англии закончил свою жизнь как преследуемый, отверженный изгнанник?
— Я никогда не знала истории этого кольца, — сказала Сара, — и теперь уже и не узнаю. Но что же мне делать, Уэссекс? Я ведь не могу вернуться домой.
— Не сможете, пока у бабушки останется хоть одна стрела в колчане, — согласился Уэссекс — А ее стоит принимать в расчет, моя маленькая провинциалка. Но вас перенесли в этот мир с какой-то определенной целью. Как вы полагаете, вы уже выполнили свою задачу?
— Не знаю, — честно призналась Сара. — Что такого важного обязана была сделать и не сделала маркиза Роксбари, что ей потребовалось вызывать меня из другого мира, лишь бы только довершить несделанное? Я только знаю, что странное существо — эльф, весь в листве, — сказал, что я должна стать одним целым с этой землей. Но я не понимаю, что это значит, и уж подавно не знаю, как это сделать.
