Он чувствовал себя манекеном преходящего времени. Бродяга Чарли Чаплина был похож на него, когда он копал канавы. Федерсен, хозяин метрополией Фрица Ланга, тоже был им. Безумный ученый, с его катушками в фильме о Франкенштейне, тоже был им. Безупречно одетый и причесанный аристократ, которого играл Бела Лугоши со своими манерами и элегантностью, тоже был им. Разве не он еще до Бретона услышал геомагнитный пульс Земли? Даже у Гитлера были его усы.
Всё и все были похожи на него.
Фурии влюбленно дышали в затылок человечеству.
«Греция и Норвегия пали, — кричали газетные заголовки. — И Дания, и Бельгия».
— А Югославия? — спрашивали его. — Как там дела?
В Белграде массовые демонстрации свалили правительство, которое подписало пакт с Германией.
— Сегодня югославский народ обрел свою душу, — сказал Черчилль.
— Спасибочко тебе, — ядовито пробормотал Тесла.
Немецкие самолеты взвыли над горящими крышами Белграда. Двадцать тысяч людей исчезли в пламени.
Гитлер растоптал Югославию.
Полилась кровь.
Данила приходил каждую ночь, возлагая руку на его голову. Иногда Никола был в сознании. Иногда — нет.
Люди верили и не верили приходящим известиям о судьбах евреев.
И вести, пришедшие из Лики…
…Они были ужасны.
И пока сердца людей приносили в жертву богам Прогресса и Кецалькоатлю, пока Тот, писарь богов, измерял сердца и перья, пока Харон перевозил тысячи лодок по мрачному небу…
…Одна местечковая притча, которую он давно знал, стала универсальной. До недавних пор высокие нью-йоркские башни соревновались за звание самой высокой в мире. А во время Первого сербского восстания воевода Стеван Синджелич бесстрашно выстрелил в пороховой склад. При этом погибло много его людей и множество турок. Будущий великий визирь Хуршид-паша приказал ободрать головы погибших: сербов и построить из них башню, полную смертельных оскалов. Некрофильское чудо по имени Челе-кула[20]воздвигнуто в Сербии, в окрестностях города Ниш. В непрерывном сне Теслы еврейские, сербские, цыганские, русские, китайские башни из черепов вырастали одна за другой. Бесчисленные смертельные оскалы один за другим вздымались в кипящее небо.
— Фурии, — мстительно шептал первый громовержец среди людей. — Фурии!
Тем временем первой мисс Америка стала Патриша Доннели из Мичигана. Она носила первые нейлоновые чулки. Фильм «Волшебник страны Оз» оживил детскую мечту Баума, вдохновленную Всемирной выставкой в Чикаго. Печальный Лев из этого фильма был похож на Роберта Андервуда Джонсона. Мерцающий телевизор показывал робота, помогающего по хозяйству.
А потом в Пёрл-Харборе разбомбили американский флот.
— Боже милостивый, они вспыхивают как факелы! — теперь с полным правом мог воскликнуть Орсон Уэллс.
124. Преемственность
— Дядя Никола!
Вечность никто его так не называл. Его племянник Сава Косанович во время военного водоворота прибыл в Нью-Йорк в составе югославской дипломатической миссии. От волнения он едва дышал в телефонную трубку:
— Мы увидимся?
— Конечно.
Появился племянник, громогласный, в очках, с широкой улыбкой на лице и с кусочком капустного листа между зубами. Тесла немедленно интуитивно лизнул его душу. Это была шебутная душа, скакавшая то туда, то сюда и в итоге возвращающаяся на исходное место. Но которая в своей глупости была вполне довольна собой.
«Обнимешь и забудешь», — решил про себя дядя.
Они молча улыбались. Тесла смотрел на него искоса:
— Вы очень похожи на покойного отца.
Крохотные попугаи щебетали в пальмах гостиничного ресторана. В холле пепельные старики, готовясь заиграть, вынимали из футляров для мумий виолончели. Никола, подзывая официанта, поднял указательный палец.
Косанович привез белградские газеты.
— Не знаю, интересно ли будет вам?
— Как война повлияла на вас? — озабоченно спросил Тесла, принимая газеты.
— Похоже, я слегка свихнулся, — широко улыбнулся Косанович.
* * *
Дядя и племянник после ужина вышли вместе.
Они гуляли вместе и на следующий день.
И в последовавшие месяцы.
— Люблю шум, — говорил дядя. — Это созидание.
Племянник и раньше бывал в Нью-Йорке. Но все же он не был уверен в том, что американцы привязаны к Земле силой тяготения и, вполне возможно, что они свободно парят над улицами, как птицы.
Негры освещали улицы широкими улыбками. Кривоногие моряки в барах бросали монеты в музыкальные автоматы. Рут Лоув плакала: «Я никогда не засмеюсь». Латиносы в темных очках торчали перед парикмахерскими. Музыка радио текла сама по себе, так, как падает дождь. Голубой флажок стоял на подоконнике, если в этой квартире был солдат. Золотой — если он погиб. Военный шоколад вкусом походил на мыло.
Тесла купил газету и увидел, в какое печальное состояние пришли некогда гордые виллы Ньюпорта. Архитектурные вазы упали с фасада знаменитой виллы Брейкерс, которую когда-то посещал Стэнфорд Уайт. Нынешняя владелица, вдова графа Ласло Сечени, жаловалась на ужасное состояние дел. Сад одичал. В подвале той же газетной полосы король всех русских, болгарских и сербских цыган, Стив Кослов из Бауэри, сообщил: «Я презираю войну».
Город был как Моисеева неопалимая купина. И все в мире было связано именно так, как полагали безумные люди, считавшие, что все в мире связано. Визг неона сообщал о требованиях рекламных пророчеств. По площадям плыли загипнотизированные толпы. Пешеходы стали частью великой души — пневмы. Все индивидуальности были нанятыми карнавальными масками. Небольшое искажение превратило лица в маски. Любовь придавала маскам ценность. Некий мужчина сказал жене голосом Роберта:
— Ты прекрасна, когда зеваешь.
Люди вибрировали в унисон с вибрациями мира.
— Ты дьявол! — донеслось из толпы.
Другой голос немедленно отозвался, как бы отбивая теннисный мячик:
— Ты слушал клеветников!
Под всеми звуками мира текли медленные, ра-а-стя-а-ну-ты-ые слова.
Тесла третий раз в жизни услышал обрывки забытой песни времен Переселения. Перед пуэрто-риканской овощной лавкой толстый мужчина досказывал старую притчу об Истине:
— И знаете, что сказала парню старая Истина? Когда вернешься к людям, они станут расспрашивать тебя обо мне. Скажи им, что я молодая и красивая.
Тесла припомнил, как мистер Дельмонико однажды попросил его сыграть с ним партию в бильярд.
