Спустя много недель он отыскал ее в ореховой рощице у слияния трех ручьев.
Желание пойти туда возникло так неожиданно и было таким сильным, что Адерин понял: кто-то шлет ему послание.
Владыки ли это диких Земель или Король Вод, он не знал, но, конечно же, не мог не пойти. Подъехав к рощице, он увидел фею, которая металась по берегу реки, опустив голову, словно выискивая что-то. Не желая напугать ее, Адерин спешился и подошел к роще пешком.
Она увидела его, зарычала и ударила скрюченными пальцами, как кошка лапой.
– Я не забирал Мэйра.
– Забрал! Я видела, как ты уносил его отсюда! Ты пришел с другими большими братьями, и они завернули его в одеяла, и вы все забрали его!
– Его душа к тому времени покинула его. Он был мертв. Ты знаешь, что это значит?
Она молча смотрела на него, а потом заплакала, разбрызгивая слезы.
– Отдай его!
– Отдавать нечего.
– Есть! Ты забрал его! Куда ты его дел?
Адерин попробовал спорить, но понял, что сил на это нет.
– Я покажу тебе его могилу, если ты ответишь мне на три вопроса.
– Его что?
– Место, куда мы положили его тело. Только я тебя предупреждаю, он больше не может ни двигаться, ни говорить.
– Я хочу его видеть!
– Тогда отвечай на вопросы. Во-первых: кто научил тебя разговаривать?
– Она. Богиня, которая мне помогла.
– Как эта богиня выглядит?
– По разному. Она приходит, и уходит, и меняется, так же, как и я.
– У нее есть имя?
– Что?
– Имя. Как Мэйр. Слово, которое принадлежит только ей.
– А. – Она сморщила носик и задумалась. – Элессарио. Это ее слово. А теперь покажи мне Мэйра. Ты обещал, и я ответила на все три вопроса.
– Правильно. Пойдем со мной. Только я предупреждаю еще раз, он теперь совсем другой.
С шорохом, похожим на шелест травы, она исчезла, только голос немного задержался.
– Ты поезжай верхом, я не отстану.
Он ехал к красивому месту в каньоне, где они похоронили Мэйра (Калондериэль решил, что гость предпочел бы похороны по обычаю своего народа, а не сожжение), и думал, как быть дальше. Он побаивался напрямую обращаться к Владыкам диких Земель, но, кажется, они приглядывали за ним сами, потому что ожидали его у могилы – два высоких тонких столба серебряного света, едва различимые, как мерцание воздуха. Он скорее почувствовал, чем услышал их благодарность и без слов понял, что они появились здесь, чтобы исцелить фею. Но она не пришла. Весь день и весь вечер Адерин и Владыки ждали ее, пока не взошла луна в последней четверти.
– Она оказалась слишком умной, – подумал Адерии. – Я думаю, она знает, что вы хотите забрать ее с собой.
Он почувствовал, что они согласны с ним и очень тревожатся. Один за другим они погасли, как звезды, исчезающие в свете зари, оставив Адерина в уверенности, что он не должен больше беспокоиться о фее, что так или иначе они найдут способ помочь ей.
А вот Мэйр, точнее, душа человека, кто однажды побывал Мэйром – совсем другое дело. Невин полностью согласился с тем, что его вирд оказался переплетен с вещами, которые вовсе не были его делом. Ведь фея однажды нашла его, когда он умер и родился вновь; теперь у нее было еще больше оснований искать своего потерянного возлюбленного.
– Ответственность я беру на себя, – подумал Невин в огонь. – Из-за Мэдина. Не следовало мне разрешать ему встречаться с диким народцем.
– Перестань. Ты никак не мог знать, к чему это приведет.
– Правильно. Но все же я должен был подумать как следует. Можно было заподозрить, что произойдет, или хотя бы понять, что это неправильно.
– Все было бы в порядке, если бы не Стражи. Давай не будем забывать, что всю эту путаницу устроила одна из них. Частично это и моя вина. Не нужно было оставлять Далландру с ними одну. Я должен был познакомиться с ними сам, тогда…
– Все эти «может быть» могут превратится в наше больное место, друг мой. Что есть, то есть, и мы не те люди, которые могут распутать нить времени и выпрямить ее.
– Это я знаю. Что-то мне подсказывает, что Мэйр, когда родится заново, опять окажется на моем пути. Вот тогда и посмотрим, что мы сможем для него сделать.
Прошло много времени, прежде чем Адерин снова встретил эту душу, около трех раз по двадцати лет, и произошло это совершенно случайно. Поздним летом, когда дни стали короче, а деревья на вершинах холмов и на открытых местах пожелтели, его алар перебирался на равнины севера, ближе к дэверрийской провинции Перидон. Молодой жеребец из их табунов сорвался с привязи и убежал, следуя естественному инстинкту – вырваться на волю. Несколько человек отправились его ловить. Адерин неожиданно расчувствовался и захотел вновь увидеть свой народ. Он оставил Лослэйна следить за палаткой и табунами и поехал с Калондеривлем и Альбаралем.
Найти следы жеребца оказалось очень легко; через несколько миль к ним присоединились следы другой, навьюченной лошади, и уже вдвоем они направились на восток, причем по такой прямой линии, что становилось ясно – либо жеребца украли, либо его прихватил с собой какой-то случайный всадник.
Поскольку вторая лошадь была подкована, они легко догадались, что всадник был человеком, а не эльфом.
Следы привели их прямиком в город Дрейвлок, а там смещались с другими. Задан несколько вопросов, эльфы выяснили, что кто-то из людей лорда Горсина нашел коня Западного Народа и привел его в дан. Калондериэль пришел в бешенство и поклялся перерезать парню глотку за конокрадство, но Адерин велел ему заткнуться.
– Может, для начала спросим обо всем самого лорда, а? Если б ты сразу продал жеребца в табун на племя, он не порвал бы привязь.
– Ну, ладно, ты заработал очко. Но этот паршивый конокрад мог бы поискать хозяина.
– А ты поехал бы один в лагерь круглоухих?
Калондериэль собирался ответить резко, но вдруг задумался.
– Еще одно очко. Пошли поговорим с лордом Горсином.
Дан лорда находился в трех милях от города: одинокий брох за земляными стенами, построенный на холме. Они подъехали к бреши в восточной стене, выполнявшей роль ворот, и увидели странную женщину – во всяком случае, сначала она показалась им женщиной – сидевшую на поросшей травой стене. Она была худой и бледной, одетой в грязные, рваные лохмотья, а подойдя поближе, они увидели ее длинные распущенные волосы глубокого синего цвета, как зимний океан. Увидев Адерина и эльфов, она вскочила на ноги и исчезла.
– Что такое? – прошипел Калондериэль. – Что это было? Она из дикого народца? Но выглядит, черт ее подери, как человек!
