– Готов, – кивнул Михалыч.
– Умаялся… – сказала Маша, кивая на Сергея. – Как вообще дошел, непонятно. Отец темп держал самый медленный… Потому и тащились так, что я вас догнала.
– Да я понимаю… – Михалыч обнял жену за плечи. Вокруг суетились мужики, обустраиваясь на ночлег.
Михалыч нежно поцеловал ее в висок. Прижался носом к ее волосам, вдохнул глубоко запах самой дорогой ему женщины.
Она ушла, а Михалыч осторожно положил под голову Сергею меховую мягкую шапку.
72.
Из телефонных переговоров:
– Антон Михайлович?! Антон Михайлович?! Это Калугин!
Шорох помех, потрескивание.
– Антон Михайлович!
В сторону:
– Да етить твою мать! Что ж за связь?! Мы в каком веке живем?
Помехи. Через шум и треск:
– Калугин! Слышу тебя. Как из бочки говоришь… Давай медленно… Черт знает что… Ты по какому телефону разгова… – Щелчок. -…тебе же выдали… – Шорох. -…А ты что там… – Завывание.
– Да по спутниковому, по спутниковому!
Помехи. Глухое молчание.
– Ну, через коня же в задницу!
– О! Слышу тебя, Калугин. Сейчас лучше… Давай, что там?
– Никаких следов наших командировочных я не обнаружил. В этих краях их не было. Пропали. Не знаю даже, что и думать… Связь, простите, Антон Михайлович, говно! Если и у них такое было, то запросто можем разминуться.
– Об этом не заботься. Черт с ним, если разминешься…
– В остальном пытаюсь добраться до этой деревни. Местные органы обещали помочь, но сейчас нельзя. Пурга. Даже вездеходы не ходят.
– Хорошо, Володенька, хорошо. Постарайся! Постарайся, родной. А я тут тоже напрягусь. Ищу одного человека. У меня такое чувство, что только он нам поможет. И запомни, если Лаптева найдешь, не форсируй. Не форсируй! Если диски у него, не форсируй. Свяжись со мной, обязательно. Я с нашими военными в плотной смычке сейчас. Лаптев мужик отчаянный… Не верю я, что он по злому умыслу… – шорох.
– Пропадаете! Антон Михайлович?!
– …летел. Если найдем, то… – Хрипы, писк. -…поможет только… – Шипение. – Понял меня?
– Ну… В общем и целом. Связь паршивая…
– И черт с…
Гудки.
– Что, Владимир Дмитриевич, спутник убежал? – поинтересовался Иванов.
– Да как он может убежать?! Он на геосинхронной орбите. Он не всходит и не заходит…
– Да я знаю. – Иванов пожал плечами. – Только, по ходу дела, он ушел.
– А… – Калугин открыл было рот, чтобы возразить, но против логики фактов переть было не с руки. – Да, видимо… Одно из двух. Или объявили войну и начали спутники сбивать, или он ушел… Хотя уйти он не мог. И про войну ничего не говорили.
– Ну, есть еще третий вариант, – подал голос молодой лейтенант местной милиции.
– Какой? – спросил Калугин.
Они сидели в теплой, хотя и изрядно прокуренной комнате небольшого отделения милиции. Одноэтажное здание, где размещались эмвэдэшники, было занесено снегом, мороз щедро разрисовал узорами стекла, но внутри жарко горела печка. Милиционеры с интересом смотрели на неожиданных гостей, то и дело забегая под разными благовидными предлогами. Стрельнуть сигаретку, чайку попить. ФСБ в этих краях было в диковинку. Ни о каких командированных безопасниках никто и слыхом не слыхивал. Ситуация выглядела по-дурацки.
– Какой? – переспросил Калугин.
– Да места у нас тут… Особые. – Лейтенант поднял палец вверх и сказал со значением: – Аномалия.
– Какая такая? – удивился Иванов.
Калугин только вздохнул.
– Ученые приезжали, все тут излазили. С приборами, со всякими штуками… Бурили даже! Я вам, если хотите, потом покажу, где бурили. Хотя сейчас снегу навалило, не разглядеть ни бельмеса. Но весной интересно. Из скважины по весне вода прет! Прям фонтаном. Говорят, какой-то особо мощный слой водоносный под нами идет. Аномально активный. Оттого создаются всякие токи. И помехи.
– Да какие, блин, помехи?! – Калугин бухнул на стол дорогой спутниковый телефон. – У вас связь есть?
– Есть, – спокойно согласился лейтенант.
– Какая?
– Проводная, конечно. – Невозмутимость милиционера начинала его бесить.
– У нас городок хоть и маленький, но за программу по телефонизации мы отчитались полностью. В каждой квартире, в каждой избе, в каждом месте, на перекрестке там… В общем, где положено. Обязательно телефон.
– Ну хорошо, а провод идет куда?! – Калугин хорошо знал программу телефонизации и был в курсе, что в значительной степени она была заточена под спутники.
– В соседнюю область. Оптоволокно тянули. Там никакой аномалии нет. Скучища одна.
У Калугина опустились плечи.
– И что, если провод перебить, то вы все отрезаны будете?
– Почему? Провод не один. Тройное дублирование. Мы, конечно, не столица, но тоже не лаптем щи хлебаем. – Лейтенант, казалось, чуть-чуть обиделся.
– А коротковолновики?
– Есть. Но они, сами понимаете, только до ближайшей военной части. На случай… А еще вот.
Он выдвинул нижний ящик стола и положил на бумаги крупную армейскую ракетницу и парочку ракет.
– Три красные – тревога. Три зеленые – отбой. Ну и там еще есть система.
– Три зеленых свистка, – пробормотал Иванов.
– Ну… – Лейтенант пожал плечами. – Уж всяко надежнее, чем эти ваши…
И он презрительно кивнул в сторону спутникового телефона, окончательно замороченного местными аномалиями.
– И то верно… – вздохнул Калугин.
– Чаю хотите? – снова став приветливым, спросил лейтенант.
– Чаю так чаю…
– А еще люди у нас уникальные. Тоже аномалия, – обрадовался лейтенант возможности поговорить с гостями. – Вот старушки хотя бы. Не поверите. Один раз преступника чуть не отбили.
– Как это?
– А вот так. – Он налил в кружки кипятка, бросил по пакетику чая. – Залетные к нам наведались. Из соседней области.
– Оттуда, где никаких аномалий и скукота? – усмехнулся Иванов.
– Ага. Так вот, наведались и машину угнали. Двое. Ну, дураки, видно, попались. Сразу все ясно стало, кто-то их видел. Гоняли мы их, гоняли… Сцапали наконец. Прижали! Из машины выволокли, давай вязать. Так не поверите, сопротивляться начали. Пришлось прессануть… Так старушки наши, ну едва не разорвали. Нас. Ты, говорят, мол, власть, как хочешь, а должен все по закону! Я им: мол, бабки, я ж при исполнении, я право имею! А они мне: нет, нельзя! Что это ты, мол, руки распускаешь?! И мужики, те тоже давай выть: ай, бабоньки, невиновный, силком вяжут… Подкрепление пришлось вызывать!
