Квинт знаком попросил лорда Уникама пересесть в кресло, а сам занял стул перед пленником. Начальник Агентства прокашлялся. Ему хотелось, чтобы его голос звучал строго.
– Как твое имя? – спросил он.
Надо сказать, кашлем Квинт добился своего – в его голосе явственно послышались повелительные нотки, словно его стул превратился в роскошное диктаторское кресло, которое он занимал по праву.
– Элинадор вай Мирру, – послушно ответил пленник. – Когда-то меня звали король Мирру.
– Ты был прав, – со вздохом произнес Квинт, обращаясь к джинну, – Это тот самый тип, который заварил все эту кашу.
– Я и так знал, что я прав. Я никогда не ошибаюсь. – Адвентин с оскорбленным видом развернул и принялся читать прошлогоднюю газету, которую нашел наверху книжной полки.
– О чем мне его спросить? – Квинт нахмурился. – Столько вопросов, даже не знаешь, с чего начать... Ладно, начнем с самого главного. Зачем ты похищаешь людей?
– Чтобы получить за них выкуп, – последовал незамедлительный ответ.
– Логично, – вздохнул начальник Агентства. – А для чего тебе выкуп? Зачем тебе столько алмазов?
– Чтобы освободиться от рабства.
– Так он, оказывается, еще и раб?! – прорычал Дарий, который не собирался прощать Фичу, или Мирру, дурное обращение с ковром.
– Дарий, прошу тебя, не кричи, – сказал Квинт. – Я понимаю твои чувства, но сейчас не время для мести. – Он повернулся к пленнику: – Объясни подробнее.
– Как только я закончу строить алмазный дворец, стану свободным. При строительстве дворца используются только самые лучшие алмазы, строго определенного размера.
– А дворец большой? – спросил Квинт вкрадчиво. Ему страшно захотелось отыскать это чудо.
– Нет. Маленький. Величиной с этот дом. Но на него уходит очень много алмазов.
– А каким образом ты устанавливал размер выкупа? Почему именно десять тысяч?
– Я реалист и, прежде чем поселиться в каком-то мире, изучаю его. Больше тут все равно не могут собрать.
– Поселиться в каком-то мире, говоришь... – Квинт закинул ногу на ногу и задумался. – Откуда у тебя лавка, которая путешествует по разным мирам?
– Мне ее дали, чтобы я собрал алмазы.
– Но ведь лавка – это цельный организм, – вмешался Крион. – Ею не может управлять посторонний.
– Дух лавки усыплен. Для управления ею у меня есть специальный прибор. Когда я попадаю в новый мир, он отображается на карте, и я могу свободно перемещаться в любую его точку.
– А как ты управляешь переходом из одного мира в другой?
– Никак, – последовал ответ. – Каждый сотый раз меня перемещают в другой мир.
– Они каждый раз разные? – Крион даже начал светиться от любопытства.
– Нет, – пленник пожал плечами, – иногда они повторяются. Я не знаю, по какому принципу это происходит.
– А где сейчас дух лавки?
– В черной шкатулке.
– О, опять эта шкатулка. – Квинт застонал. – Ну почему мы про нее все время забываем?
– Потому что она изготовлена из древесины дерева, которое отводит глаза, – объяснил Фич.
Квинт вопросительно посмотрел на Криона. Тот с недоуменным видом пожал плечами.
– Впервые слышу о таком дереве. Наверное, оно из другого мира.
– Так что там в твоей шкатулке? Фокс, вытащи у него ключ из кармана. Он нам еще пригодится.
– Спящий дух, недостроенный дворец, новые алмазы.
– И это все? А где же овеянное легендой вино, благодаря которому ты заманил невинные жертвы к себе в лавку?
– И неполный ящик вина со склона горы Джавас, – послушно добавил Фич.
– Значит, вино у тебя все-таки есть. Джозеф, еще не все потеряно... Шкатулка у нас и вино теперь, надеюсь, тоже. Почему ты хранил шкатулку со своими сокровищами в таком примитивном месте? – Этот вопрос давно не давал Квинту покоя. – Мы ее очень просто отыскали.
– Тайник невозможно открыть, если ранее не видел, где он находится. И он так настроен, что не открывается, если рядом с его владельцем есть еще кто-то, кто может увидеть местонахождение тайника.
– Крион, похоже, твоя иллюзия оказала нам большую услугу, – заметил Квинт.
– Рад стараться. – Техномаг ухмыльнулся. – Надеюсь, это отразится на моем финансовом состоянии.
– Я подумаю и тщательно со всех сторон рассмотрю твою просьбу, – пообещал Квинт. – Но на золотые горы не рассчитывай.
– Пусть он расскажет о том, что случилось после того, как он продал свою душу джиннам, – вставил Фокс.
– Да, это очень интересно, – поддержал его Крион.
– Ты слышал? – спросил Квинт пленника.
Тот согласно кивнул.
– В таком случае рассказывай.
– Я не мог простить Велькару его подлую победу надо мной. Я ни на секунду не смирился с заключенным миром, – сказал Фич с ненавистью. Даже под гипнозом его продолжали обуревать негативные эмоции по отношению к несчастному, давно почившему главе умуратского народа. – Я должен был его уничтожить. Его и весь этот отвратительный народ, чтобы даже имени их не осталось.
– Мерзкий же ты тип, – проворчал Квинт. – Это из-за тебя нам пришлось столько бегать и волноваться. И несколько сотен мороков тоже на твоей совести. Если она у тебя, конечно, есть, в чем я лично сомневаюсь. Я уже не говорю об умуратах. Ладно, что-то я отвлекся – продолжай.
– Я заключил сделку с тремя демонами, которых звали Варсава, Вити, Мораен.
– Не демоны, а джинны, – буркнул Адвентин из-за газеты.
– Они исполнили свою часть договора, – словно не слыша, продолжал Фич, – перенеся в сон великана гору Джавас и прилегающие к ней земли. На месте горы они поместили озеро. Умураты вместе с Велькаром исчезли всего за одну ночь. Оставшиеся жалкие кучки были вырезаны моими отрядами.
– Как к тебе попало их вино?
– Мне доставил его один из моих людей. Я решил оставить его в качестве сувенира.
– Как мило... – пробормотал Квинт.
– Я семнадцать лет правил железной рукой, и никто не смел усомниться в моей силе и могуществе. Это было лучшее время в моей жизни. Это был расцвет моего королевства. Но потом я умер, – голос Фича потускнел, – и пришла пора расплачиваться.
Присутствующие заинтересованно настроились слушать о его муках.
– Варсава был главным среди той троицы, поэтому он чаще других указывал мне, что делать. Я должен был выполнять самую грязную и отвратительную работу только потому, что ранее был могущественным королем. Так прошло несколько сотен лет, за которые моя душа подверглась всевозможным унижениям. Но потом демоны проиграли меня в кости Безликому Хохоту.
