У распахнутых настежь железных ворот Аностора полулежал Илот, подперев лапой щеку. К его теплому боку привалилась Квинн. Она по-прежнему оставалась молодой и привлекательной, но что-то в ней неуловимо изменилось. Это отражалось в глазах. Эшендорская ведьма рассталась с чем-то очень важным: видно, с гибелью Монкарта исчезла энергия, что подпитывала ее здоровье.
Она стояла сгорбившись, зябко обхватив руками плечи. Подойдя ближе, Антония с удивлением увидела, что глаза женщины словно выцвели, из глубоко-синих превратились в светло-серые.
— Ты!!! — воскликнул Илот, встрепенувшись, и легонько притянул Антонию к себе. Из змеиного глаза скатилась крупная слеза. На иное проявление чувств дракон уже не был способен. — Я слишком счастлив… — всхлипнул Древний. — Слишком счастлив, а иначе убил бы тебя, ей-Силы!
— А как счастлива я! — прошептала девушка, обхватив руками могучую шею. — Я уже не надеялась, что мы увидимся вновь.
— Великая волшебница… — в голосе Квинн зазвучало неподдельное уважение. — Я счастлива, что вы живы!
— Видят Древние Силы, это взаимно, — улыбнулась Антония. — Странно. Раньше вы обращались ко мне на «ты». Я бы хотела, чтобы так было и дальше. Мы ведь друзья.
— И не просите, — печально покачала головой ведьма. — Когда я впервые встретила вас в Эшендоре, вы были еще слишком молоды. А молодость — это нетерпение, горячность… Все через это проходят. И вы прошли. Вы побороли демона, а это говорит о том, что девочка Тоня стала великой волшебницей Антонией. Теперь уже по-настоящему.
Квинн вздохнула. Улыбка ее стала еще печальней.
— Время мое истекает, госпожа, — сказала она. — Скоро я наконец-то отправлюсь на покой. Не знаю, что ждет меня там, в пристанище Древних Сил, но, надеюсь, меня не слишком покарают…
— Но почему?! — воскликнул Денис. — Вы же молоды и красивы! Вам ли говорить о смерти?
— Монкарт исчез, — просто ответила Квинн. — А вместе с ним исчезла и сила, которая поддерживала во мне огонь жизни. Моя болезнь вернулась. Мне надо отдохнуть, да и вам не помешает.
— Это верно! — радостно воскликнул Илот. — Садитесь-ка на меня все четверо! Вмиг домчу до Алирона! Там и попируем, и отдохнем на славу!
— Ну не все так просто, — засмеялся Денис. — У кейлорского командования еще немало дел в Аносторе. Меня никто не отпустит.
— А с чего ты так решил? — раздался насмешливый голос за его спиной.
Антония и Денис резко обернулись, и через мгновение юная волшебница уже крепко обнимала Старшего Мага. Борис, черный от гари, в прожженной мантии, взъерошенный и взмокший от недавнего напряжения, лучезарно улыбался, не скрывая ликования.
— Видел наших новоиспеченных голубков! — обратился маг к Борису. — Эскору Толари и Роэла Квинна! Идут себе меж трупов, воркуют, как будто и не война, а так, боевые учения!
— А Дерлок где? — серьезно спросил Денис. — С ним все в порядке?
— Лучше не бывает, — весело ответил маг. — Он на поиски Сималии отправился. Странно, кстати, что она не с вами.
«Следы госпожи Сималии вели в противоположную сторону от того места, где мы обнаружили великую Антонию, — сказал Тор. — Похоже, она отправилась в северо-восточную часть замка».
— Да? — удивился Илот. — Там же вроде Монкартова библиотека. Куча книг и свитков по черной магии. Может, она что ищет?
— Она вообще-то внучку спасать собиралась, — проворчал Денис. — Это, я думаю, поважнее всех магических книг, вместе взятых!
— Ну не скажи, не скажи! — возразил дракон. — Бывают такие книги, что поважнее тысячи жизней. Просто мы с ними не имели дела. Хвала Древним Силам…
— Не накаркай, — с деланым суеверием произнес Борис и улыбнулся. — Ладно, ребятки. Летите-ка вы в Алирон. Там вас Эна будет холить и лелеять до нашего возвращения.
— А когда вы вернетесь? — спросила Антония.
Борис ненадолго задумался.
— Сожжем трупы, исследуем крепость (авось там артефакты завалялись какие-нибудь редкие), придумаем, что с рабами делать и куда девать тех младенцев из пробирок… Да и общественный строй в Норткаре надо будет менять. Мне доложили, что во многих городах вспыхнули восстания. Не приведи Силы, начнется гражданская война. Думаю, пока со всем разберемся, месяца три пройдет. А к концу весны — домой!
— Как долго… — вздохнула девушка. — Но мы дождемся. Только вы Эскору и Роэла с нами отпустите. Они оба не знали счастья. Может, теперь наверстают.
— Конечно, пусть едут, — кивнул Борис. — Только Илота мне верните. А Тор пусть здесь остается. Пригодится.
Хотх радостно завилял хвостом.
— Я еще Ксера к вам пошлю, — усмехнулся маг. — Знаете, он подружку нашел. Сидела в одной из комнат Аностора, по брюхо в вонючей жиже, и рыдала над какой-то скорлупой… Сволочь Монкарт все-таки…
— Это гарпия Дэра, — грустно сказала Антония. — Она послала вам сигнал.
— Храброе существо, — похвалил Борис. — По возвращении в столицу мы наградим всех за отвагу, и ее в том числе… Ну, летите же наконец! У меня дел много!
Он снял теплый плащ и завернул в него девушку.
Антония и Денис обняли на прощание Старшего Мага, оседлали Илота и помогли устроиться Квинн. Дракон сделал несколько медленных взмахов огромными крыльями, оторвался от земли и взмыл над башнями Аностора.
Тор залаял, встав на задние лапы. Глаза его сияли. Борис взмахнул рукой и крикнул:
— Ксера с Эскорой и Роэлом за вами следом пошлю!
— Хорошо! — отозвалась Антония.
Но маг вряд ли услышал. Дракон уже летел над бескрайней заснеженной равниной Пустошей прочь от мрачной крепости поверженного демона, навстречу ветру и прекрасному, светлому Алирону.
Глава 12. ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН
Как и предвещал Борис, на следующий день после взятия Аностора в Норткаре начались беспорядки. С оружием поднялись все: и стар, и мал, и городские, и деревенские.
Первые две недели в стране творился кровавый беспредел. Били всех, на кого пала хоть малейшая тень подозрения в служении Монкарту. Люди уже знали, что Бессмертный Тиран пал, но ненависть к нему все еще кипела в их сердцах и искала выхода.
Озверелый народ сметал сторожевые посты, где оставались твари демона. Ларомонтов вешали вдоль дорог, четвертовали на площадях, бывало, разрывали на части голыми руками. Мартеров заживо сжигали или изводили пытками..
Досталось и совершенно невинным. Тех счастливчиков, кто не пострадал от эпидемии или побоев караула, зарубили соседи, вдруг возомнившие их врагами. Кое-где устраивали настоящие облавы и уничтожали по нескольку семей сразу, не щадя ни стариков, ни младенцев.
Воспользовавшись разрухой и безнаказанностью, разбушевались разбойничьи банды. Теперь они не просто тихо подкарауливали обозы или одиноких путников у дорог, а нападали на деревушки и даже на маленькие города, разоряя их дотла.
