Макейди оказалась в саду перед домом Каванагов. Она сбила колени в кровь, испачкала ноги землей. Круговая подъездная аллея находилась всего в нескольких метрах. Она видела, что главные ворота Дарлинг-Пойнт еще открыты для приема гостей.
Ей бы ни за что не удалось перелезть через каменную ограду. Мак должна была бежать через ворота и мчать к машине Хулио.
Босиком, в листьях и грязи, Мак выбралась из кустов и, путаясь в своем длинном платье, бросилась к воротам, не чувствуя жуткой боли, не обращая внимания на репортеров, которые все еще дежурили у ворот. Папарацци все-таки заметили ее, защелкали вспышками фотокамер. Но Мак неслась вперед. Ей любой ценой нужно было попасть на улицу.
Она надеялась, что полиция уже в пути.
ГЛАВА 67
Макейди Вандеруолл сидела в комнате для допросов полицейского управления. Вид у нее был усталый. Но она все равно хороша, подумал Джимми. Энди, сукину сыну, все-таки повезло. Растрепанные волосы Мак придавали ей сходство с разъяренной львицей.
Мак, должно быть, догадалась, что Джимми наблюдает за ней через зеркальную стену, потому что робко улыбнулась, посмотрев в его сторону, и быстро помахала рукой.
— Ответьте на мой вопрос, мисс Вандеруолл, — настаивал детектив Мэтью Паркер.
— Хватит, дайте мне передохнуть, — ответила она и закатила глаза.
— Извини, Мак. Ты знаешь, что я…
— Да, да, ты должен это сделать, Мэтт, я знаю.
Мак сидела в той же комнате, где ее впервые допрашивал Энди в качестве свидетельницы по делу об убийстве ее подруги Кэтрин Гербер. Тогда Мак была возмущена до крайности: убили ее подругу, а полиция, как казалось Макейди, не проявляла должной активности в поисках преступника. Тогда ему, Джимми, и Энди хотелось только одного — чтобы она не лезла в их дела. Теперь-то Джимми понимал, что они оба были не правы. За последние пять лет Джимми твердо усвоил, что бесполезно пытаться остановить Мак. И в этом были свои плюсы. Ей удалось самостоятельно расследовать это дело и добыть доказательства, которые никто другой и не додумался бы искать.
Джимми внимательно наблюдал за Мак из соседней комнаты, в то время как детектив Паркер пытался вызвать ее на разговор и выяснить, что же произошло в доме Каванагов и, прежде всего, как получилось, что Мак оказалась на месте гибели неизвестной девушки.
Но Паркеру не удавалось найти с Мак общий язык.
Открылась дверь. Детектив Карен Махони вошла в темную комнату за стеклом и подсела к Джимми.
— Ну, как он?
— Ты хочешь спросить, как Мак? — ответил вопросом на вопрос Джимми.
— Нет, я имею в виду его. Как Мэтт, справляется?
Джимми хмыкнул.
— Послушай, — сказала Карен, передавая ему чашку кофе. — А она все-таки молодчина, не находишь?
Джимми кивнул:
— Да, ты права. Как ты думаешь, она никогда не хотела стать копом?
— Не знаю, — ответила Карен. — Не уверена, что она сможет исполнять приказы таких типов, как Хант.
Детектив Паркер продолжал исполнять свои обязанности:
— Итак, расскажите еще раз, что вы делали в доме Каванагов.
Через стекло детективы видели, как Мак вздохнула, явно утомленная этой игрой.
— Меня пригласили в этот дом на светское мероприятие, — четко произнесла она в микрофон, установленный на столе, как будто выступала с докладом. — И лишь случайно оказавшись в гостиной, где на стене висела картина Бретта Уайтли, я вдруг поняла, что это, возможно, та же картина и та же комната, которые были на видеозаписи, присланной мне анонимным отправителем. Так же, как и в случае с записью, я немедленно информировала полицию о своих подозрениях и найденных уликах, которые сочла чрезвычайно важными для следствия.
