— Министерство национальной безопасности, Центральное разведывательное управление, Агентство национальной безопасности — все они пытаются вербовать сотрудников ООН. Это происходит ежедневно и ежечасно. Так неужели ООН совершает непростительный грех, когда делает то же самое?
— Я… — Она снова не договорила. — Слушая вас, можно подумать, что у ООН уже есть разведывательная служба.
— Помилуйте! — Примаков даже всплеснул руками. — Ничего подобного у нас нет. Ваша страна, в частности, не потерпела бы существования такой разведслужбы на своей территории. Другое дело, что когда кто-то желает поделиться с нами информацией, отказываться было бы глупо.
— И что ответила на ваше предложение Энджела?
— Отказалась. Категорически. Очень патриотичная особа. Я даже сообщил ей, что ООН заинтересована в поимке Тигра. Но и это не помогло.
— Когда вы с ней разговаривали?
— В октябре прошлого года.
— Вам известно, какую работу в этом направлении она проделала в последующие месяцы?
— Я имею некоторое представление, потому что сам делился с ней попадавшей в наше распоряжение информацией.
Секунду-другую они молча смотрели друг на друга. Потом Примаков продолжил.
— Послушайте, мы не искали славы. Мы лишь хотели остановить Тигра. Его убийства сильно вредили европейской экономике и провоцировали волнения в Африке. Получая информацию, Энджела чаще всего и не догадывалась, что она пришла от нас. Считала, что ей повезло.
— А как же Мило?
— При чем тут Мило?
— Почему вы не передавали информацию ему? Он ведь тоже работал по Тигру.
Примаков ответил не сразу.
— Видите ли, Мило Уивер — мой сын. Да, я люблю его. И стараюсь, чтобы из-за меня у него не возникало проблем по службе. Я также знаю, что у него, как и у меня, есть свой потолок.
— Что вы имеете в виду?
— Он не так умен, как Энджела Йейтс. Он взял Тигра только потому, что Тигр сам того захотел. Не поймите меня неправильно, мисс Симмонс. Мило очень умен. Но не настолько сообразителен и хваток, как мисс Йейтс.
Примаков подцепил на вилку кусочек остывшей яичницы.
— Вы очень хорошо информированы, Евгений.
— Спасибо.
— Что вам известно о Романе Угримове?
Русский раздраженно бросил вилку на тарелку.
— Извините, мисс Симмонс, но Роман Угримов такой же мерзавец, как и дед Мило. Еще один педофил. Вы не знали? Несколько лет назад, в Венеции, он убил беременную девушку — только чтобы показать, насколько он крут.
Примаков оттолкнул тарелку — аппетит был безнадежно испорчен.
— Вы знаете его лично?
— Не так хорошо, как вы.
Она подалась назад.
— Я?
— Ну, по крайней мере ЦРУ. С кем только от нужды не поведешься.
— Подождите, — остановила его Симмонс. — Допускаю, что с ним пересекался кто-то из сотрудников, но, уверяю вас, Компания не ведет никаких дел с Романом Угримовым.
— Ох, только не нужно притворяться, — отмахнулся русский. — У меня есть фотография, на которой он обедает с одним из ваших.
— С кем именно?
— Какая разница.
— Вообще-то большая. Так кто с ним встречался?
Примаков задумчиво сдвинул брови, но после недолгой паузы покачал головой.
— Не помню. Если хотите, могу прислать копию фотографии годичной давности. Снимок сделан в Женеве.
— В Женеве, — прошептала Симмонс. — Можете прислать сегодня?
— Как вам угодно.
Она достала ручку и блокнот и что-то написала.
— Я буду в Центре предварительного задержания. Вот адрес, — Симмонс протянула листок. — Пусть ваш человек отдаст конверт с моим именем охраннику.
Примаков взял листок, прочитал, слегка прищурившись, сложил вдвое и опустил в карман.
— Мне понадобится какое-то время. В час вас устроит?
— Отлично. — Она посмотрела на часы — четверть одиннадцатого. — Большое спасибо, Евгений.
Они поднялись, и он протянул руку. Она подала свою — ритуал повторился.
— Приятно было поговорить, — сказал Примаков. — Не забывайте про маятник Фуко, мисс Симмонс. Мой сын, может, и признался в убийстве, но я ведь знаю его лучше, чем вы. Он никогда бы не убил отца.
15
Комната для допросов в Главном центре предварительного задержания напоминала камеру в здании на авеню Америк — с той только разницей, что здесь было окно. Маленькое, под самым потолком, зарешеченное, но и оно позволило Мило впервые за три дня увидеть дневной свет. Как же, оказывается, не хватало ему такой, казалось бы, мелочи.
Вежливый охранник по имени Грегг приковал его к стулу, а через пять минут вошли они. Симмонс — подтянутая, сдержанная, как и положено профессионалу, и Фицхью… Фицхью определенно был не в форме — под глазами мешки, руки скрещены на груди — защитная поза. Что-то случилось.
Мило продолжил рассказ. Как прилетел в Нью-Йорк, как поехал на озеро Хопатконг, как оставил машину в полумиле от дома и пошел дальше через лес. Симмонс — в своем стиле — несколько раз останавливала, задавала уточняющие вопросы, выпытывала подробности.
Разговор с Грейнджером Мило изложил по возможности коротко.
— Он был напуган. Я это сразу заметил. Сначала клялся, что не имеет никакого отношения к встрече Трипплхорна с Угримовым и Тигром. Потом признался, что да, кое-что знает, но приказы отдавал не он, они приходили сверху.
— От кого?
Мило покачал головой и мельком взглянул на Фицхью, который молча жевал губы.
— Не сказал. Пытался представить дело так, будто существовал какой-то заговор. Там, в высших эшелонах власти. Намекнул, что все это часть плана по срыву поставок нефти в Китай.
— И вы поверили?
Мило, поколебавшись, кивнул.
— Да. По крайней мере, в то, что касалось целей. Но, по-моему, это все было его рук делом. Не зря он так расстраивался из-за того, что в Компанию пришел Эскот.
— Да, — кивнула Симмонс, — я читала распечатку.
— Том был просто в ужасе. Я тогда думал, что он беспокоится из-за своего отдела, боится, что многие попадут под сокращение. Может, и так, но тревожился он не только из-за этого. Думаю, его пугало, что весь проект пустят с рельсов. Кто скрывал от меня досье Тигра? Том. Кто делал так, чтобы мы с Энджелой не работали по Тигру вместе? Том.
— Да, — согласилась Симмонс. — И кто передал Тигру ваше досье, имея в виду, что в какой-то момент Тигр сам придет к вам, — Мило промолчал, и она ответила на вопрос сама: — Том.
