и сама попадается.
— К чему ты клонишь?
— А к тому, — майор слегка понизил голос, — что вся эта ситуация напоминает мне ту прелюдию, которую “Капелла” разыграла перед резней в Клинике 15. Кстати, по-прежнему непонятно, почему тот прозрачный тип спас Гарпию. Почему просто не убил? Не хотел расходовать потенциал?
— И почему он не убил тебя, это тоже вопрос, — тихо сказал Боков.
— Макса и Гарпию нам попросту отдали и я, убей Бог, не понимаю зачем, — не обращая внимания на реплику Бокова продолжал майор. — Макс, под видом Рудольфа Майера долгое время жил с Марго. Зачем? Какого черта он делал возле нее, не надо мне говорить, что это случайность я в это не поверю никогда в жизни. Его приставили к ней, даю голову на отсечение. Потом приказали убить. Опять таки, зачем? Потому что узнали, что хотели или просто заметали следы? Я не верю ни Илоне, ни Максу. Человеческий мозг и без того слишком сложная вещь ну а мозг, в котором копались, становится не просто сложен, а хаотичен и опасен.
— Тогда тем более глупо было оставлять их без присмотра… Хотя там твой приятель Каэр.
— Вчера этого приятеля я увидел впервые в жизни, — покосившись на Бокова отрезал майор. — До этого я только слышал о нем. Вернее даже не о нем, а о слухах, связанных с ним.
— Это то, о чем тебе сказал Эскулап перед смертью?
— Точно. Он хотел использовать его для изучения Гарпии еще тогда, когда она впервые попала к нам. Но не успел. Перед смертью он сообщил мне его местопребывание и что-то вроде пароля, чтобы меня к нему допустили… Так я вот к чему веду. Каэра я не знаю и не понимаю его мотивов, что абсолютно не странно, а потому и доверять не могу. Все то же самое относится и к Илоне, и к Максу, как я уже и говорил.
— И потому ты решил держаться от них подальше.
— Именно. В какую бы игру мы ни играли, пора уже попытаться навязать собственные правила. Попробуем разделиться. При таких условиях, если кто-то ведет двойную игру, то он обязательно себя выдаст. Ну и чем дальше мы от агентов “Капеллы”, тем лучше. Как видишь, сплошные плюсы.
Боков полез в карман. Майор усмехнулся, глядя на телефон.
— Буду звонить Лузгину, — проворчал Сергей.
— И что ты ему скажешь? — полюбопытствовал майор, стряхивая с лацкана упавшую с неба дождевую каплю.
— Попрошу подмогу, — коротко ответил следователь и, отойдя немного в сторону, набрал номер.
Через минуту он отключил телефон.
— В мое распоряжение поступят десять человек из армейского спецназа, — улыбнувшись, но без тени юмора пояснил он майору. — Туда, где ныне проживает кандидат наук Лев Семенович Володин твоим уголовникам добраться трудновато будет.
Следователь нахмурился.
— Пятеро будут прикрывать нас, — нехотя продолжил он, — остальные пятеро…
На лбу Бокова пролегла суровая складка. Майор молча ждал.
— Остальные пятеро проследят за нашими тремя друзьями. Посмотрим, что они будут делать.
Они еще некоторое время постояли, словно пловцы перед прыжком в воду. Сергей никак не мог отделаться от раздражающего чувства неуверенности.
— Знаешь, какое у меня складывается ощущение, — сказал Боков, глядя на падающий снег.
— Ну?
— В этой трижды проклятой игре мы вовсе не игроки.
Он слепил снежок, а затем медленно раздавил его в кашу.
— Нас всех просто двигают по доске.
* * *
Двадцать минут.
Двадцать минут езды от гостиницы до анатомички в которой покоилось, ожидая погребения разрезанное и вновь зашитое тело, некогда отзывавшееся на имя “Маргарита”.
И почти все эти двадцать минут Макс никак не мог отделаться от гротескного видения. Длинный сверкающий скальпель касается белоснежной кожи. Дымящаяся кровь покрывает острое как бритва лезвие багровым туманом. И сквозь этот туман на Кретова смотрит Марго, раскрывая рот в беззвучном крике.
Макс помотал головой отгоняя прочь страшную картину. Когда к нему вернулась возможность воспринимать мир таким, каким он есть на самом деле, голос Каэра, сидевшего впереди рядом с новым водителем, худощавым и нервным молодым парнем с редкой козлиной бородкой, вернул Макса на Землю окончательно.
— Это, остаточные реакции психики в ответ на вторжение в сознание, — сказал клон. — Судя по вашему лицу, — прибавил он, — реакции не очень приятные.
Макс ничего не ответил. Каэр отвернулся и достал из кармана маленькую книгу в твердой обложке. Судя по всему, он и не ждал ответа на свой завуалированный вопрос.
Сидевшая рядом Илона молча дышала на стекло, по которому мутным потоком полз холодный ливень, в который недавно превратился снег. Девушка, затуманив прозрачную поверхность, медленно чертила на ней какие-то узоры.
Она обернулась как раз в тот момент, когда Макс посмотрел в ее сторону.
— Если и есть на свете мужчина и женщина, способные понять душевное состояние друг друга, — сказал Кретов в ответ на вопросительный взгляд Илоны, — то это как раз мы с тобой… Во всяком случае пока.
Немного помедлив, девушка чуть заметно улыбнулась, но промолчала.
— Еще один вопрос и я, быть может, смогу полностью доверять тебе, — продолжил Макс, не сводя с нее глаз.
Она не обиделась, и он знал, что она не обидится. Может быть, все изменилось, но способность понимать друг друга без лишних слов никуда не делась.
— Что за вопрос? — спокойно спросила она.
— Не знаю. Задай мне его.
На этот раз Илона не улыбнулась. Ее и так узкие губы сильно сжались, превратившись в еле заметные красные полоски.
— Ты смирился? — спросила она наконец. — Смирился с тем, что стал убийцей?
— Разве нужно оружию смиряться с тем, что кто-то нажал на курок? — сердито сказал он.
— Браво, Макс, — Каэр похлопал в ладоши. — Простите, конечно, что встреваю в
