раздался ряд щелчков, словно отпирается замки и засовы.
Весь процесс сопровождался гробовым молчанием. Все внимательно следили за действиями жрицы и её брата. А те в свою очередь, не совершали лишних движений. Как мне показалось, старались без повода даже не моргать.
Двери плавно распахнулись, и мы вошли вслед за Айталлири и её братом внутрь. Перед нами раскинулся огромный зал, наполненный тысячами сложных изображений на стенах, потолке и полу. Всё они были выполнены в разных стилях. Одни рисованные красками, другие выполнены в виде мозаики, третьи были барельефами.
Король огненных гномов был мрачен, и с каменным лицом, отдавал приказы стражам на своём грубом языке.
Айталлири с минуту стояла и молча что-то высматривала, окружённая стражей. Как вдруг, её глаза просияли, и она сообщила, что нашла то, что хочет нам показать.
— Смотрите сами. Это здесь, — безэмоционально произнесла она.
Мы ждали реакции Исгерфера, который словно застыл. Но это лишь так показалось. Он подошёл к жрице, и окинул хмурым взглядом пол и стены с её позиции, а затем его взгляд задержался на потолке. Глаза его потеплели практически мгновенно, и он уже с добрым видом позвал нас, махнув рукой.
— Видите? Вот Мировой Змей, вот кристалл, а вот эти волны, это мелодия. Смотрите дальше, тут изображены мы, охраняющие вход в гору, — поведала Айталлири.
— А что это? — спросила я, увидев изображение змея, из пасти которого торчат не то ноги, не то руки, и глаза у змея какие-то бешеные. И вокруг молнии нарисованы или трещины, не пойму.
— Это предупреждение для тех, кто решит разбудить Мирового Змея не должным образом. Ну что, убедились? Видите кристалл? Послания предков не лгут, как и я! — гордо выпятив грудь, сказала Айталлири. — Я лишь пыталась понять, как нам действовать. Если у них есть кристалл, то вероятность того, что Змей не отправит нас на задворки Астрала, гораздо выше. Потому что несколько предков пытались уже пробудить его для борьбы с Орголиусом, и как видите, всё, что от них осталось, так это предупреждение, как делать не надо! — она строго упёрла руки в бока, сдвинув брови.
— Ты права, Айталлири. Приношу свои извинения, — сказал Исгерфер, но тут же строго добавил, — но впредь, никакой самодеятельности. Ты же знаешь, какие сложные настали времена! Никому нет веры.
— Кристалл есть, — ответила я.
— Можно взглянуть на него? — спросила жрица.
— Нет, — почти хором ответили братья-месяцы, и встретились с недоумевающими взглядами гномов.
— Он во мне. Мы одно целое, — ответила я.
По залу пролетел восхищённый вздох гномов.
— Вот как… ну, даже не знаю, получится ли всё так, как в тут указано. Возможно, стоит пробовать другой вариант, чтобы не рисковать. Ведь если что-то пойдет не так, то вас зашвырнёт на задворки Астрала. А там, знаете ли, вам мало кто поможет, — задумчиво сказала жрица.
— Готовьте инструменты и жертвенник к работе, — приказал Исгерфер.
— Жертвенник? Я не ослышалась? — шокировано спросила я.
— Именно, — ответил Исгерфер.
— Нет-нет-нет, никаких жертвенников! Так не пойдёт, — запротестовала я, и всё уставились на меня. — Не нужно никого убивать! Это же… это! Так нельзя!
— Мы никого не будем убивать, — спокойно ответил Исгерфер.
— В жертву будут принесены древние души, заточенные в алмазах. Точнее, это даже не жертва, а дар. Это их единственный шанс перейти в другое измерение, обрести покой. Когда мир накрылся тьмой, все пути перехода стали небезопасными. Их бы сожрали в коридоре миров без суда и следствия. А тут и им радость, и нам помощь. Только прибегать к такому действию нужно в случае крайней необходимости, — сказала жрица.
— Вы уже так делали? Я имею в виду именно тебя, Айталлири, — спросила я, заметив, что гномиха побледнела.
— Не было необходимости. Но сейчас, самое время вспомнить заветы предков, — сухо ответила она.
— То есть риск, что Змей проснется не в духе, достаточно велик? — засомневалась я.
— Он и есть Мировой Дух, — недоумевая, ответила жрица. — По крайней мере, той части, что ему отделила Всевидящая матерь. Или ты имела в виду что-то другое? — с интересом спросила она, видя, как вытянулось моё лицо.
Я не понимала уже, кто он, этот Мировой Змей. Дух он или в буквальном смысле такой, каким его может представить человек? Где он спит и как его будить? Кристаллы, алмазы, духи и души… у меня что-то закружилась голова. В груди как-то запекло, и дышать стало тяжело.
Виль…мьюр…друн… Вильмьюр…друн… Вильмьюрдрун! — раздался рокот в моём сознании и перед глазами всё поплыло, мир стал как запотевшее стекло.
— Что с тобой?! — подхватил меня на руки Октябрь, когда я начала теряться в пространстве.
— Голос. Он зовёт виль-мьюр-друн… — ответила я, ощущая, как быстро колотится сердце. Мне жарко.
— О нет! Он просыпается! Он призывает её! — запаниковала жрица.
— Кто?! — хором воскликнули братья.
— Мировой Змей! Кто же ещё?! — рявкнула она в ответ.
— Что нам делать? Как действовать?! — посыпались вопросы на жрицу от братьев. — Что это значит?
— Я не знаю. Так не должно быть. Здесь не написано ничего об этом, — слышались её отрывистые ответы.
Шум в ушах нарастал, мир расплылся перед глазами, кристалл взбесился в моей груди. Я чувствовала, как он прокручивается внутри меня и вибрирует.
Где-то вдалеке слышался обеспокоенный голос Октября, словно с соседней улицы, еле слышно… я уже абсолютно ничего не видела, но зато отчётливо слышала это — виль…мьюр…друн…
Он рокотом проносился по венам, шумел в сознании с силой вихря.
Этот призыв затмевал всё вокруг.
Глава 47
— Скорее! Несите её сюда! — донёсся до меня голос жрицы.
— Лина, очнись! Слушай мой голос! — раздалось у меня над головой.
Осязание мира начало постепенно возвращаться ко мне. Сквозь помутневшее зрение, я увидела, как на потолке проносятся странные узоры. Словно они гонятся за нами. Они как белый дым, напоминающий духов, летели за нами. Чуть зрение моё обострилось, и я сразу разглядела движущиеся змееподобные образы, очень напоминавшие изображения из китайских мифов о драконах.
— Октябрь, посмотри, — тихо отозвалась я, слабо указав рукой на потолок.
— Как же я испугался! — горячо выпалил он, крепче прижимая меня к себе, и мы вошли в ярко освещённое золотистым цветом помещение.
Дымчатые драконы-узоры исчезли из виду. Мне мгновенно стало легче. Кристалл притих в груди, словно его выключили, и я увидела, что окружена десятками встревоженных глаз.
— С ума сойти! — выпалила жрица. — Вот это да! Я тоже слышала его!
У неё был такой ошарашенный вид, что она походила на обезумевшую. Глаза её странно блестели, подбородок трясся.
— Так, давай рассказывай что происходит! — потребовал Исгерфер, тревожно расхаживая
