связи с изменением тора, покинуть территорию Полярной звезды. С собой так же забрать практически всё оборудование, плюс сырьё, которое нам доставили из аномалии находящейся под Колпашево.
Начальник станции Иванов Василий Трофимович приподнял руку. — По моему мнению, для такой перевозки потребуется семь самолётов и это на вскидку. Ведь людей и аппаратуры много. А у нас нет в наличии столько транспорта.
— Полетят не все, — ответил ему профессор. — На базе останется обслуживающий персонал из числа ваших военных и один человек из наблюдателей группы Скрипки, Евгений Верещагин. Он решил остаться.
— Я тоже остаюсь, — поднял руку один из сотрудников мониторинговой группы тора.
— И я, — подтвердил другой наблюдатель.
— Мы все работающие в башне, остаёмся, — ответил за всех старший группы Вадим Мельников.
Дроздов на мгновение задумался, затем тихим тоном произнёс. — Я не имею права ни вам, мониторинговой группе, ни тем более военным приказывать, — профессор оглядел присутствовавших и уже громче продолжил. — Но я настоятельно требую всем без исключения покинуть станцию, даже военным. Оставаться здесь крайне опасно. Требовать я же могу?
— Требовать можете, — ответил Мельников. — Но, есть один аргумент в наше оправдание. Судя по мониторингу, наблюдаемый тор пока не представляет для нас никакой опасности и скоро должен исчезнуть совсем. Я не могу ручаться на сто процентов, что здесь ничего не произойдёт. На данном этапе тор ведёт себя спокойно. Его активность в связи с уменьшением в размерах снижается. Без энергетических всплесков и аномалий он стабильно затухает. Судя по более ранним наблюдениям, тор после сбрасывания энергетических полей снова набирал мощность. Нарастание происходило на определённом этапе. Но сейчас этот этап пройден и после его прохождения тор начал сжиматься. Пока что сохраняется барьер и он без изменений. В Антарктиде ведут наблюдения американские коллеги, где находился их исчезнувший тор. Там вообще всё спокойно и они не собираются эвакуироваться. А вот учёным, задействованным в программе Химера и гражданским, конечно лучше улететь.
— Если летят не все, то по моим прикидкам, получается, пять самолётов, — сказал Иванов. — Все равно много. Даже столько свободных машин лётного парка на данный момент у нас нет.
— Куда мы полетим? — поинтересовался вирусолог Семакин Виктор Николаевич.
— На самый ближайший аэродром, — серьёзным тоном ответил Дроздов.
— В Ледовск⁈ — воскликнула токсиколог Гришина Лидия Михайловна.
— Да, — кивнул руководитель проекта.
— Так ведь это карантинная зона! — удивлённо произнёс Семакин.
— Сейчас там относительно спокойно, — ответил ему Дмитрий Сергеевич. — Холодное время года замедлило заражённых, да и многие бешеные ушли из тех мест за беженцами. В Москву заберут только военнослужащих срочной службы и обслуживающий персонал. В Ледовск летят специалисты и спец.подразделения. Совсем скоро на связь выйдет следователь Скрипка, вот с ним и обсудим назревшие вопросы.
— Ледовск на связи, — прозвучал голос радиста из динамиков селектора стоящего на столе.
— Переключайте, — попросил Дроздов.
— Здравствуйте, — поприветствовал следователь присутствовавших.
— Здравствуйте, — ответил Дмитрий Сергеевич.
— Что-то случилось? — взволнованным голосом поинтересовался Скрипка.
— Почему сразу должно что-то случиться? — удивился Дроздов.
— Вышли на связь в неурочное время. Если бы это было связано с тором, мне бы мои люди уже сообщили. Значит что-то важное.
— Да. Москва нас переправляет к вам.
— К нам⁈ — засвистели динамики от возгласа следователя.
— К вам, к вам. Причём почти всех. А это примерно пять самолётов, плюс один московского направления, и того шесть, но он летит. Сможете столько принять.
— Мне надо переговорить с Хмурым, то есть с Чусовым. Подождёте несколько минут?
— Хорошо. Подождём. Конец связи.
Пока Сергей Иванович ходил за Хмурым собравшиеся продолжили обсуждение.
— Сколько у нас в наличии самолётов? — поинтересовался Дроздов у командира лётного отряда Старикова Юрия Николаевича.
— На данный момент пять и есть, — ответил Стариков. — Один из них нельзя трогать, он для экстренных случаев. Ещё заправщик Ил-семьдесят восемь. Остаётся три пассажирских Ту-сто пятьдесят четыре.
— Может пришлют самолёты? — с надеждой в голосе произнесла Лидия Михайловна.
— Будем надеяться, — сказал Юрий Николаевич.
— Про отправляющиеся сюда рейсы никакой информации не поступало, — ответил старший диспетчер Иванков.
— Будем рассчитывать на то, что есть, — произнёс командир лётного отряда, доставая из нагрудного кармана кителя блокнот. Он положил его перед собой, открыл и начал что-то высчитывать, быстро чиркая ручкой по бумаге.
— А как же оборудование? — поинтересовался вирусолог.
Стариков оторвался от вычислений. — Я здесь прикинул количество улетающих, — произнёс он. — Посадочных мест как раз хватит и ещё места останется, которое можно заполнить оборудованием. Самолеты заполнятся пассажирами не полностью, оставшееся пространство укомплектуем приборами. Так же можем задействовать Ил как транспортник. Скрипка как-то говорил, что у него с топливом аврал, предлагаю Ил использовать по прямому назначению как танкер, взять дополнительно топлива, заполнив танки. Пригодится.
— А вдруг всё не поместиться, можно же будет направить самолёты из Ледовска обратно сюда, — внесла предложение Лидия Михайловна. — Сделать дополнительные рейсы.
— Не получится. Это полёт в один конец, — ответил Юрий Николаевич.
— Почему? — удивилась Гришина.
— По техническим причинам, — произнёс Стариков пряча блокнот обратно в карман. — Для подготовки самолёта к полёту в зимнее время требуются работы по очистке систем от льда специальными машинами. Из них проливают антизамерзающими составами подвижные узлы, которые находятся на крыльях и хвостовом оперении. Подготовка шасси, да много чего. Представляете, что будет, если мы начнём проводить такие мероприятия на аэродроме, где неподалёку бродят зомби. Скорее всего, по этой причине Скрипка не смог вылететь к нам сюда.
— Но ведь он нам сообщал, что у него не хватит горючего для перелёта, — возразил Дмитрий Сергеевич. — Про подготовку к полёту он ни чего не сказал.
— Возможно он не знает о всех нюансах предполётной подготовки, — ответил Стариков. — Хотя я наверняка сказать не могу, что у них за аппарат. Ведь их Ту-сто пятьдесят четыре не гражданского исполнения и возможно именно на их самолёте стоят супер секретные наработки, позволяющие взлетать в морозное время без подготовки.
— Так для чего же нам туда перегонять полный заправщик? — спросил Большаков. — Ведь воспользоваться горючим мы не сможем.
— Задел на будущее. Зима ведь не бесконечна, — ответил Юрий Николаевич. — Да
