сейчас в нем разливается такая неистленная нежность, что он готов вознести Каро молитву. Лоусен высвободил из-под головы руку и с сокрушающей лаской погладил Иви по щеке.
Каро проснулась задолго до привычного времени пробуждения. За стакан воды она сейчас дошла бы и до рукоприкладства.
Иви посмотрела на Лекса. Она не соврала о чувствах. Самый верный способ понять, что любишь — поглядеть на партнера, когда он спит. Если при этом тебя изнутри заполняет счастливое умиротворение оттого, что этот человек рядом, и ты можешь его обнять — значит, оно самое.
Каро поднялась и тихонечко вышла из комнаты. Зажгла свет.
Разор царил знатный. Будто тут свершился не акт привязанности, а Наполеон провел войска. Диван ощутимо пострадал, вещи валялись где попало. Продукты из того пакета, который нес Лекс, частью высыпались на пол. У приставки валялась куча бумажных пакетов от доставки, потому что готовить вчера никто бы не взялся. Хотелось сначала трахаться, потом нежиться, играть во что-нибудь, опять трахаться, спать, есть, снова трахаться и снова спать.
Каро сходила в ванную, зашла к себе за другой пижамой и принялась прибираться. По сути пришлось что-то собрать, а что-то выкинуть — не так уж много. Под грудой ерунды нашла позабытый телефон. На нем почти кончился заряд.
Расположив гаджет близ электропитания, Каро занялась кофе. Наверное, сейчас ей стоит осмыслить, что случилось между ними.
Ну уж нет. Кто знает, куда ее приведут такие мысли. Жизнь предназначена, чтобы ее жить. Рефлексировать стоит разве что в кабинете психотерапевта.
Каро запустила компьютер. Открыла Спик-Ло. Барт и Грейв прислали новости: они обсудили тему, подкинутую Каро вчера утром, и сразу перешли к действиям.
— Они... Боже, они серьезно?! Черт...
Каро взглянула на часы. Успевает. Открыла браузер и принялась искать билеты в Зальцбург.
Господи, почему именно Зальцбург? Это ни разу не дешево! Неужели другой версии не было?
Пока Каро изучала сайт с авиабилетами и фиксировала интересные предложения, проснулся Джонсон. Это было легко определить.
Как и кое-что другое: они беспощадные идиоты с Лексом. На радостях наделали глупостей.
Плюнув на билеты, Каро полезла в гугл-мап в поисках ближайшей круглосуточной аптеки. Натянула джинсы, майку и толстовку и выскочила на улицу, прихватив кошелек.
Во-первых, стоит купить средства контрацепции. Во-вторых, еще что-нибудь, чтобы наверняка устранить все шансы внеплановой беременности.
Когда малая стрелка часов почти добралась до девяти, Иви зашла домой и встретилась лицом к лицу с Лексом. Он стоял перед ней только в брюках и напоминал кипевший от негодования котел.
— Лекс?
— Почему, Каро?
— Что «почему»? — Иви углубилась в гостиную. — Ты здоров?
— Почему ты опять сбегаешь?
— Сбегаю? — Каро изумилась. — Откуда претензия? Что из того, что ты видишь, наводит тебя на мысль, что я сбегаю? И от чего мне бежать? — Иви подошла к Лексу вплотную, чуть приподняв голову и сузив глаза.
Лекс сглотнул и попытался себя успокоить. Женщины делают так всякий раз, когда, уступая в росте, хотят добиться, чтобы мужчина чувствовал себя напуганным и страшно виноватым. Если он сейчас зайдет с обвинений, то точно сбежит. Только не Иви, а он — от ее гнева и, возможно, рукоприкладства.
— Я проснулся, и тебя не было...
— Потому что ты кончил в меня вчера три раза, идиот! — рявкнула Каро, швырнув в руки Лекса две пачки: одну с медикаментами, другую — с презервативами.
Лоусен уставился на первую.
— О... прости. Мне не следовало... Это ведь вредно, да? Для женщин.
Он хотел прикусить язык: что за нелепые вопросы? Ясно же, что вредно. Такое чувство, будто близость с Каро во всех смыслах выбила ему мозги. Но, положа руку на сердце, Лекс мог поклясться, что ему нравилось это состояние.
— Ну явно не для мужчин. Дай сюда, — злобно фыркнув, Каро забирала таблетки. — Надеюсь, ты знаешь, как пользоваться, — добила под дых Иви, взглядом указав на контрацептивы.
Она это нарочно, понял Лекс. Злится. Бесится.
А у него встает.
— А как же билеты?
— Какие билеты?
— У тебя на компьютере открыта вкладка с поиском билетов в Зальцбург.
Каро как будто не слушала вовсе. Она взглянула на часы и попросила:
— Будь добр, поставь чайник. И убери резинки с видного места.
Лекс не собирался отступать.
— Ты едешь к матери?
— Что?
— Билеты в Зальцбург! — Лекс растерял терпение. — Твоя мать работает неподалеку.
Кажется, они разбудили соседей: из подъезда донесся ропщущий мужской шепот.
— Ты не мог бы спрятать резинки? — еще раз попросила Каро.
— Ты едешь к ней? Не сказав мне?
— Лекс, я все объясню, просто прояви немного терпе...
Голоса в подъезде стали громче. Однако Лекс и не думал затихать.
— Я проявил достаточно много терпения, тебе не кажется? И еще с десяток других мужских добродетелей.
— Лекс, я не сбегаю, ладно? Просто давай поговорим, позже? Сейчас не время.
— Сейчас самое время.
Каро подошла к входной двери и, вздохнув, открыла широким движением. Лекс воспринял это как ясный и понятный жест: выметайся. Однако в следующий миг в открытом проеме, вывернув с лестницы, возникли двое парней. Одним из них был Барт. Второй казался знакомым, однако наверняка Лоусен не сказал бы, где они встречались.
— Здорова, мать. — Барт вошел первым и ненадолго приложился к щеке Каро в символическом поцелуе.
— Привет. — После Барта Иви обнялась со вторым визитером — высоким молодым человеком до того прекрасной наружности сказочного принца, что Лекс на мгновение почувствовал себя страшным разваливающимся горбуном.
Золотоволосый, как Аполлон, голубоглазый, как кто-нибудь еще, молодой человек с теплом прижался к Каро. Увидев его ладонь промеж лопаток Иви, Лекс с усилием подавил желание сначала выдрать нахалу руку, а затем засунуть ее ему в задницу. Ну или хотя бы пинками вытолкать за дверь.
— Соболезную, Каро, — проговорил незнакомец.
— Спасибо, Грейв.
Они отстранились друг от друга и увидели, как Барт тычет в Лекса пальцем с видом, будто всерьез опасается за ментальное здоровье Лоусена.
— Э-э-эм... а что он делает? — Барт указал на пачку презервативов в руках Лекса.
— Читает инструкцию, — объяснила Каро.
Грейв заржал.
— Заходите. — Каро закрыла дверь, наскоро представила собравшихся и остановила взгляд на Лоусене. — Так и быть, чайник я поставлю сама. А ты не мог бы отнести резинки в спальню?
Лекс сжал челюсти, мечтая, как следует
