– Сиди тихо. А ты присматривай тут за ней, Эмнер, – обратился он к секретарю.
Тот нервно улыбнулся:
– Как всегда, ставите передо мной невыполнимую задачу?
Крон хмыкнул и направился к своему месту в президиуме. Искандера еще не было. Энедика от нечего делать стала рассматривать герб Мандры. Он висел на стене над трибуной. Двухголовый орел держал в лапах Эрустим. Птица была вырезана из ореха и отлакирована. Уменьшенную копию Жезла Власти с большим искусством выковали из стали и украсили гематитовым шариком. И Эрустим, и орла покрывал толстый слой пыли и мушиных какашек. «Значит, мандреченам не так уж часто приходится созывать Верховный Трибунал», подумала эльфка.
Хлопнула центральная дверь, и в зале появился Искандер. Крон и Эмнер поднялись со своих мест. Энедика хотела встать тоже, но передумала. Все равно император ее не видел. Искандер прошел к возвышению и сел рядом с Кроном.
– Заседание Верховного Трибунала Мандры объявляется открытым, – произнес маг.
Эмнер согнулся над бумагой.
– Для дачи показаний вызывается полковник Маковец, – сообщил Крон.
Энедика почувствовала, как имперский маг телепатировал стоявшей за боковыми дверями охране. Два крепких парня в форме Чистильщиков зал ввели полковника Маковца и остановились перед возвышением. Один из конвоиров оказался статный блондином – про таких говорят: «кровь с молоком». Второй был чуть поменьше ростом, черненький и глазастый. Маковец был спокоен или по крайней мере казался таким.
– Вы полковник Маковец, начальник штаба по лихолесскому фронту? – спросил Эмнер.
– Так точно, господин секретарь, – ответил тот.
Секретарь задал еще несколько вопросов о дате и месте рождения, очевидно, необходимых по мандреченским правилам для заполнения протокола.
– Полковник Маковец, – произнес Крон. – Вы обвиняетесь в том, что пытались вступить в сговор с врагами нашей родины, а именно сидхами-сепаратистами Лихого Леса.
У полковника дернулся левый глаз. Маковец пытался встретиться взглядом с императором. Искандер сцепил перед собой пальцы на столе и со скучающим видом смотрел в окно.
– С целью устроить в Куле пожар, – продолжал имперский маг нудным голосом. – Что вы имеете сказать по поводу предъявленных вам обвинений?
Маковец гордо задрал подбородок:
– Ничего, кроме того, что это клевета и ложь.
На последнем слове его голос едва заметно дрогнул.
– Хорошо, – кивнул Крон и добавил, обращаясь к Эмнеру: – Это обязательно зафиксируйте. А вы, Маковец, посидите пока.
Охранники отвели полковника к деревянной скамье, на которой все втроем и устроились.
– Для дачи показаний приглашается эльфка Ниарумо, – сообщил имперский маг и сделал небрежный жест, уничтожая покрывало невидимости.
Император чуть подался вперед. Конвоиры синхронно повернули головы в сторону появившейся эльфки. Светловолосый богатырь восхищенно присвистнул. Маковец побледнел.
Энедика поднялась со своего места. «Реверанс, что ли, сделать», подумала она мрачно. Но и в лучшие времена ее реверансы выходили больше похожими на судороги паралитика. К тому же, эльфке совсем не хотелось запутаться в свисавших с подола беличьих хвостиках и растянуться на полу под множеством устремленных на нее взглядов.
– Вы – эльфка Ниарумо, так же известная как Энедика, командирша отряда лихолесских сепаратистов? – осведомился Крон.
– Так точно, господин имперский маг, – с трудом произнесла эльфка.
– Назовите дату вашего рождения, – попросил Эмнер.
– Мне не хотелось бы отвечать на этот вопрос, – пробормотала Энедика.
Секретарь кашлянул. Но за эльфку неожиданно заступился император.
– Пропустите эти вопросы, Эмнер. Давайте перейдем сразу к сути, – сказал Искандер. – Женщина скорее предаст все и вся, чем сообщит свой возраст.
Эльфка благодарно и удивленно посмотрела на него.
– Вы знакомы с этим мандреченом, полковником Маковцом? – спросил Крон.
– Да, – сказала Энедика. – Незадолго до Мидаёте, это Купайло по-вашему, он и еще один мандречен искали встречи со мной. Я согласилась. Мы встретились. Имен они тогда не называли, и того, что он является полковником Армии Мандры, я не знала.
Эмнер только успевал обмакивать перо в чернильницу. По белому, как мука, лицу полковника Маковца текли крупные капли пота. Охранники смотрели на эльфку пустыми глазами профессиональных убийц.
– В чем была цель той встречи? – поинтересовался Крон.
– Маковец и его друг хотели нанять мой отряд для того, чтобы мы подожгли Кулу, – ответила эльфка. – Мы отказались.
– Почему? – спросил имперский маг.
– Сколько они вам предлагали? – почти одновременно с ним осведомился император.
Энедика беспомощно посмотрела на Крона.
– Сначала отвечайте на вопрос того, кто старше по званию, – негромко произнес секретарь.
– Триста золотых далеров, – сказала эльфка. – Доставка в Мандру и обратно, содержание моего отряда во время операции так же за счет заказчика. Мы отказались потому, что мы – не наемники. Мы работаем только на себя… И еще потому, что ходили слухи о том, что Мандра хочет прекратить войну. Вы выводите армию из нашего леса. В Трандуиловых чертогах от дивизии осталось два полка… Ой… – Энедика смутилась и покраснела.
– Сбор информации поставлен у вас хорошо, – кивнул император. – Продолжайте.
– Так вот, – вернулась к рассказу эльфка. – Нам не нужна эта война, мы устали от нее… И мы не хотели злить мандречен… ну, вас… Вы ведь вроде тоже начали подумывать о мире.
– То есть вы отказались от предложения полковника Маковца устроить пожар в Куле и он ушел ни с чем? – спросил Крон.
– Да, так все и было, – кивнула Энедика. – Эльф из отряда принца Рингрина говорил мне, что Маковец обращался и к ним. Принц тоже отказался….
– Хорошо. Присядьте, – сказал имперский маг.
Энедика опустилась на скамью, прислонилась к стене. Голова у нее гудела, ноги дрожали. Полуденное солнце наливалось силой и злостью, и эльфке было жарко и душно.
– Полковник Маковец, подойдите сюда, – сказал Крон.
Его слова отдались в ушах Энедики болезненным гулом. Стальные набивки на каблуках конвоиров зацокали по каменному полу. Эльфка поморщилась – ей в голову словно вколачивали раскаленные гвозди. Эмнер нагнулся, вытащил из ящика стола оплетенную соломкой бутыль и незаметно протянул Энедике. Она сделала пару жадных глотков. Вкус напитка оказался странным, но приятным. Эльфка благодарно улыбнулась и спросила шепотом:
– Что это?
– Квас с изюмом, – тихо ответил секретарь.
Энедика вернула бутыль.
