После этого Совет было легко убедить. Было решено, что Сеннар и Лонерин отправятся искать медальон-талисман, а когда найдут его, юноша вернется в Гильдию и выполнит то, что должен сделать. Подразумевалось, что Дубэ объяснит ему, при каких условиях он должен туда войти и что делать дальше.
Услышав свое имя, Дубэ еще сильнее закуталась в плащ.
— Что касается второй задачи — переправить в безопасное место Сана, то я сделаю это сам, — сказал наконец Идо.
Слушатели зашумели, и Дафне выразила словами то, что думали все:
— Мы ожидали, что вы наконец снова станете душой сопротивления. Одного удара по Гильдии недостаточно, планы Дохора — это не только его союз с Иешолем; и нам еще приходится сражаться.
— Я это понимаю, но я дал клятву защищать Сана, и дал ее не только его отцу. Поймите: я должен это сделать! Я представляю себе, как вам трудно, но сейчас я для вас, по сути дела, только символ.
Слушатели снова зашумели, и на этот раз сильней.
— Я уже давно не бываю на полях сражений. Я составляю планы здесь, но воюют другие. И потом, вы справлялись с этим делом и без меня. Сейчас меня зовут дела другого рода.
Шум продолжался, но Идо заставил его утихнуть, внезапно заговорив опять:
— Сан отправится со мной в Затонувший Мир.
При упоминании об этой загадочной стране в зале установилась тишина.
— За дни своего ускоренного выздоровления здесь, в Лаодамее, я связался с королем Земли Моря, о чем некоторые из вас уже знают, и через его посредство обеспечил безопасность себе и Сану. Простите меня, но я не скажу, куда именно мы отправимся: у стен есть уши, и эта поговорка особенно верна после того, как мы в последнее время увидели так много убийц.
Шум начался снова и стал более гулким.
— Что же касается Дохора, будем действовать как всегда. Тиранно — гораздо более явная и близкая угроза, чем он.
Дубэ вздрогнула. Что-то говорило ей, что надо встать и заговорить, но она сдержалась. Ей нужно было посоветоваться с кем-нибудь — хотя бы с Идо. Ее задача имела другие цели, другие средства для решения, но силой обстоятельств ее цели и средства были связаны с этим залом.
— Полагаю, что это все. Возможно, пройдет много месяцев, прежде чем мы сможем встретиться снова, и может быть, для некоторых из нас сегодняшняя встреча окажется последней, — не знаю. Но перед нами снова поворот пути — так же как в те дни, которые еще помнят самые старшие из нас. И снова наша судьба зависит от того, как закончится наша экспедиция, от силы мага и от твердости воли старика — это я говорю о себе. Каждый из нас будет выполнять свое поручение так, словно остальных не существует. За эти годы мы сделали Совет Воды подобным телу, у которого много голов. Прошу вас помнить этот первый урок, который я вынес из-под развалин сопротивления, из моей любимой Земли Огня. Мне остается лишь выразить надежду, что все вместе мы однажды сможем насладиться мирной жизнью.
Идо установленной формулой распустил собрание, и все присутствовавшие в зале в полной тишине медленно направились к выходу.
Слова гнома тронули все сердца.
Дубэ вскочила с места, когда зал был уже почти пуст, пробралась через выходившую толпу и с трудом оказалась рядом с Идо.
— Я должна поговорить с вами, — сказала она гному.
— Говори, — ответил он с усталой улыбкой.
— Не здесь.
— Ты нашла то, что искала? — был первый вопрос, который гном задал ей, как только они остались вдвоем в его комнате.
В уме Дубэ на мгновение возник их короткий разговор на крепостной стене в Лаодамее перед ее уходом в Неведомые Земли. Тогда Идо сказал ей, что все зависит от нее, но она не поверила в это. Теперь она вдруг поняла его, но понимание не принесло ей облегчения. На своем пути она нашла многое, но так же много оставила. И в конце пути у нее не было ничего, разве только кинжал в руке — как в начале. Убийство в прошлом, убийство в будущем. Клетка.
— Не знаю, — честно ответила она.
— Поиск никогда не кончается. Ты читала «Хроники Всплывшего Мира»?
— Читала кое-что из них.
— Думаю, тебе было бы полезно прочитать их внимательно. Там тоже идет речь о поиске. Жизнь, по сути дела, и есть поиск, и я из глубины моих ста лет могу сказать тебе, что никому никогда не удается по-настоящему владеть чем-либо.
Дубэ опустила глаза. Ей было не по себе оттого, что приходилось говорить такому важному лицу о том, что она должна сделать.
— Пока вы будете делать все возможное, выполняя ваши задачи, я выполню мою.
Она замолчала и взглянула на Идо. Он пристально посмотрел на нее, потом взял в руку трубку, лежавшую в углу, и сел.
— Что ты имеешь в виду?
— Сеннар объяснил мне, что я должна сделать, чтобы избавиться от проклятия.
И она сказала все сразу — не останавливаясь, почти не дыша, как будто избавлялась от тяжелой ноши, словно извергала из себя как рвоту часть той тьмы, тяжесть которой всегда чувствовала в своем желудке.
— Я должна убить Дохора, — серьезно закончила она. — Фольвар посоветовал мне сказать вам об этом. Потому что, хотя задача действительно моя, но от ее успеха зависит спасение Всплывшего Мира.
Идо молчал и нервно курил трубку. Из его рта через одинаковые промежутки времени вылетали маленькие облачка густого дыма, которые быстро растворялись в воздухе.
— Чего ты хочешь от меня? Чтобы я это одобрил?
Резкость этих слов больно ранила Дубэ.
— Хочешь, чтобы я благословил твое дело? Никто здесь никогда не требовал, чтобы ты оказывала нам услуги. Ты пришла к нам как разведчица, а не как наемный убийца, и я не намерен использовать твое отчаяние для того, чтобы убить моего врага.
Он вскочил на ноги и стал быстро ходить по комнате.
— Я не могу иначе, — пробормотала Дубэ.
— А я не могу одобрить твое дело. — Идо встал перед ней, положил свои короткие, широкие в кости руки ей на плечи; его усталое, покрытое морщинами лицо почти коснулось лица Дубэ.
— Совет не может дать тебе приказ убить Дохора. Мы даже не можем одобрить твое дело, потому что это против наших принципов.
Дубэ отвела в сторону взгляд.
— Но все-таки если он умрет…
Идо мгновенно отошел от нее и снова зашагал по комнате.
— Если Совет одобрит это, мы будем такими же, как Иешоль, такими же, как Дохор, — готовыми на все, чтобы добиться своей цели. Ты понимаешь это, Дубэ?
Она понимала это — к сожалению, понимала. Даже Дохор, которого она ненавидела, чью жизнь могла бы принести в жертву хоть сейчас, — даже он не казался ей просто скотиной на бойне. А ведь Учитель говорил ей: «Тот, кого надо убить, — не человек… Он — ничто. Ты должна смотреть на него как на животное, или даже меньше того — как на деревяшку или камень». Но Дубэ знала, что даже он не верил в это. Как могла поверить она, его глупая ученица?
