Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
Сириус у меня за спиной упал на колени – и мне искренне не хотелось видеть то, что отражалось у него на лице. Марко скорбно сложил руки и прикрыл глаза, как будто молясь, – словно это могло как-то могло помочь. Сэмми испуганно лаяла на рассеивающееся небесное пламя. Касс молчал.
Я же не могла добиться от себя ни слов, ни действий. Ничего. Всю меня словно заполнила пустота, и, когда место закончилось, она не остановилась. Когда стало совсем тяжело, я опустилась на землю, намертво вцепилась обеими руками себе в колени и, игнорируя стремительно пропитывающийся гноем бинт, посмотрела на воткнувшуюся в землю пластину металла. Часть обшивки станции, где еще полчаса назад как-то жили, работали и наслаждались своей абстракцией над миром несколько тысяч человек.
5
Ночное небо распахнулось надо мной бездной, взирающей вниз бесчисленными глазами-звездами. Стало неуютно от иррационального ощущения, что за мной наблюдают, и я опустила голову, пытаясь от него избавиться.
Когда-то я могла наблюдать за звездами вечно.
Бросив привычный взгляд на запястье, где столько времени был закреплен таймер, я на мгновение опешила, увидев там просто истончившуюся руку с торчащей косточкой. Интересно, если бы по каким-то причинам мне не удалось добраться сюда вовремя, – детонатор сработал бы? Вряд ли его радиус поражения был большим. Но скорее всего даже небольшой взрыв разорвал бы в ошметки меня и всех, кто по несчастливой случайности оказался рядом.
Только сейчас до меня начало по-настоящему доходить, насколько опасной была игра, которую вел мой отец, – а я почти не сомневалась, что стоял за всем именно он. Хотя гораздо легче было бы верить в любую другую версию, чем в ту, где капитан Вэль швыряет своего единственного ребенка на Землю в компании другого ребенка и заставляет тащить на себе взрывчатку, способную уничтожить целую станцию, без предварительной подготовки, оружия и понимания ситуации.
Лицо свело от судорожной гримасы боли, не имеющей ничего общего с моими физическими травмами. Касс сказал, что я смогу увидеть отца на рассвете, и мне следовало подготовиться ко всему – чтобы не расплакаться перед ним от обиды и непонимания.
После взрыва мы провели на том злосчастном плато еще пару часов. Пока Марко и Касс с помощью обломков рыли могилу для Бэрри, чтобы не оставлять ее на съедение зверям, я пыталась привести Сириуса в чувство. Случившееся словно вытеснило его из реальности, оставив стеклянный взгляд и бесконечно льющиеся слезы. Произошедшее означало для него в том числе и избавление от притязаний отца на его свободу, но я была не настолько бессердечной, чтобы ожидать от Сириуса демонстрации облегчения. Я понимала, почему ему плохо. Почему плохо мне. Почему плохо должно быть всем нам.
Минус несколько тысяч человеческих жизней. Не нужны пришельцы, чтобы уничтожить нас. Мы и сами с этим справимся на «отлично».
Что будет дальше? Наверное, война. Вряд ли другие станции спокойно отнесутся к тому, что сделала нашими руками Четвертая. Я вспомнила мурашки, что пробежали у меня по спине, когда на капитанском мостике я случайно подслушала рассуждения Лэра о том, как он хочет отвоевать Землю. Тогда все это казалось чем-то нереальным, далеким и почти несущественным в сравнении с теми перспективами, что открылись мне теперь. Жестокость порождает жестокость. Что бы ни случилось – это будет что-то плохое.
Посреди очередного цикла рефлексии на возвышенность ко мне поднялся Касс.
Я сразу заметила, что длинных темных волос больше нет – теперь его голова была обрита почти под ноль. Череп у Касса оказался красивой, правильной формы, и лысина его совершенно не портила. Но он что, притащил с собой на Землю бритву? Забрал ее из челнока, прежде чем отправить его обратно на Седьмую? Чтобы сразу избавиться от внешних сходств с Фридрихом, когда во Фридрихе не станет нужды?
– Мне не терпелось это сделать, – пояснил Касс, прочитав замешательство на моем лице. – Так что какое-то время тебе придется лицезреть меня лысым. Я слишком долго ждал, чтобы оставить ту часть себя в прошлом.
– Ты думаешь, что этого достаточно? – холодно спросила я. – Фридрих в тебе умер, когда ты сбрил волосы? Вот так просто?
– Это символы, Сионна. Избавляясь от символов, ты неминуемо избавляешься от того, что с ними было связано.
Он сел рядом.
– Круто. Возьму на заметку, когда решу стать массовым убийцей, – сказала я.
Уголки губ Касса сложились в скорбную линию.
– Массовый убийца? Вот что ты обо мне думаешь?
– Мы говорим о фактах, Касс. А не о том, что я думаю.
В его карих глазах сверкнула обида.
Мое сердце екнуло, и я почти – почти поддалась чувству вины, неуместному и неправильному. Потому что человек, что сидел сейчас рядом со мной, имел мало общего с добрым, умным мальчиком, которого я когда-то полюбила. Память услужливо проиграла отчаянные глухие удары от падения бесчисленных обломков.
– Ты должна понять. – В его голосе послышалась мольба. – Они уничтожили мой дом. Двадцать Третья была конкурентом по вооружению Седьмой и не разделяла желаний Лэра. Двадцать Третья могла дать ему отпор, помешать заставить другие станции начать подготовку к отвоеванию Земли. Он хотел положить начало… безумию. Все станции только выиграли от того, что Седьмой больше нет.
Мне хотелось ударить его. Мне хотелось обнять его – и сказать, что он запутался, что он наделал глупостей и что это так на него не похоже… Но ударить все-таки хотелось сильнее.
Я шумно выдохнула, заставляя себя успокоиться.
– Расскажи мне, что с тобой произошло.
Ответ был на поверхности: ничего хорошего. Но что-то внутри меня еще не сложило оружие в сражении за Касса, каким я его знала когда-то. И именно это безымянное нечто, а не любопытство, заставляло меня стремиться узнать детали. Чтобы, возможно, попытаться оправдать поступок, которому не было оправдания.
Касс ухватился за эту соломинку.
– Через два месяца после уничтожения Двадцать Третьей с твоим отцом опять связалась Клеменс Марелл.
Капитан Двадцатой, подчеркнуто сухая, вежливая и прямая, как натянутая струна, всплыла у меня перед глазами.
– Результаты исследования обломков показали, что прошивку пробили орудия Седьмой. Усовершенствованный прототип того, что они задекларировали полгода назад для общей базы. Вот и все. Позже у меня была возможность залезть в засекреченные протоколы уже на Седьмой… это были они. Они лишили меня дома, моей семьи, той части меня, которая…
Он замолк, не позволяя голосу сорваться, но я видела, сколько горечи переполнило Касса в этот момент. Восстановив дыхание, он продолжил:
– Открыто идти против Седьмой никто не собирался. Капитан Марелл потихоньку пыталась общаться с капитанами других станций, аккуратно намекая на то, что всех нас ждет, если меры не предпринять немедленно. Многие были слишком напуганы возвращением войны в свои жизни – даже в таком локальном смысле. Только Четвертая, Двадцатая и Восьмая оказались готовы рискнуть ради всеобщего блага.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
