Когда я спросил доктора Вертхаймера, почему он так уверен в существовании инопланетной жизни, он ответил, что цифры работают на него. Еще в 1961 г. астроном Фрэнк Дрейк попытался оценить число разумных цивилизаций при помощи некоторых правдоподобных предположений. Если начать со 100 млрд — числа звезд в Галактике, то можно оценить, какая часть из них по характеристикам напоминает Солнце. Далее можно еще уменьшить это число, оценив долю звезд, у которых есть планеты, а затем долю систем, в которых есть землеподобные планеты и т. д. После множества правдоподобных предположений мы получим оценку — 10 000 развитых цивилизаций в нашей Галактике. (Карл Саган при других предположениях получил миллион.)
С тех пор ученые сумели оценить число развитых цивилизаций в Галактике намного точнее. Так, мы точно знаем, что среднее количество планет у звезды больше, чем первоначально предполагал Дрейк, и землеподобных планет тоже больше. Но по-прежнему есть одна проблема. Даже если мы можем точно сказать, сколько в космосе двойников Земли, мы по-прежнему не представляем, на какой их части возникает разумная жизнь. Даже на Земле прошло 4,5 млрд лет, прежде чем наконец возникли разумные существа (мы). Жизнь существует на планете как минимум 3,5 млрд лет, но только в последние 100 000 лет здесь есть разумные существа вроде нас. Так что даже на землеподобной планете — на самой Земле в частности — развитие разумной жизни проходит очень непросто.
Почему они нас не навещают?
Но затем я задал доктору Сету Шостаку из SETI убийственный вопрос: если звезд в Галактике так много и так много инопланетных цивилизаций, то почему они не посещают Землю? Это так называемый парадокс Ферми, названный в честь нобелевского лауреата Энрико Ферми, участвовавшего в создании атомной бомбы и открывшего тайны атомного ядра.
На этот счет выдвинуто множество теорий. С одной стороны, расстояния между звездами, возможно, слишком велики для визитов. Нашим самым мощным химическим ракетам потребовалось бы около 70 000 лет, чтобы долететь до ближайших к Земле звезд. Может быть, цивилизация, обогнавшая нас на миллионы лет, решила эту проблему, но есть и другой вариант. Возможно, они погубили себя в ядерной войне. Как сказал однажды Джон Кеннеди, «мне жаль, но в шутке о том, что жизни на других планетах нет, потому что их ученые продвинулись дальше наших, слишком много правды».
Однако самый логичный, может быть, вариант выглядит так: представьте, что вы идете по лесной дороге и видите муравейник. Станете ли вы стучаться к муравьям и объявлять: «Я принес вам кое-какие мелочи. Я принес вам бусы. Я дам вам ядерную энергию. Я создам для вас муравьиный рай. Отведите меня к вашему лидеру»?
Вероятно, нет.
А теперь представьте, что рабочие строят рядом с муравейником восьмиполосную автомагистраль. Поймут ли муравьи, на какой частоте общаются между собой рабочие? Поймут ли они хотя бы, что такое восьмиполосная автомагистраль? Точно так же любая разумная цивилизация, добравшаяся до Земли со звезд, по определению должна обгонять нашу на тысячи, а то и на миллионы лет, и нам, может быть, нечего им предложить. Иными словами, мы слишком много о себе воображаем, если считаем, что инопланетяне полетят за триллионы триллионов километров, чтобы просто встретиться с нами.
Нас, скорее всего, просто нет на экранах их радаров. Как ни смешно, разумных форм жизни в Галактике может быть великое множество, но мы сами настолько примитивны, что ничего не замечаем.
Первый контакт
Но предположим на мгновение, что момент настал — такое произойдет раньше или позже, — и мы вступаем в контакт с инопланетной цивилизацией. Этот момент может стать поворотным в истории человечества. Тогда следующий вопрос: чего мы хотим от этого контакта, и каким может оказаться инопланетное сознание?
В кино и научно-фантастических романах инопланетяне часто хотят съесть нас, завоевать нас, вступить с нами в сексуальные отношения, поработить нас или попросту обобрать, т. е. вывезти с планеты все ценные ресурсы. Но все эти варианты очень маловероятны.
Наш первый контакт с инопланетной цивилизацией начнется, скорее всего, не с приземления летающей тарелки на лужайке перед Белым домом. Более вероятно, что какой-нибудь подросток, на компьютере которого работает скринсейвер проекта SETI@home, объявит, что его комп расшифровал сигналы с телескопа Аресибо в Пуэрто-Рико. Или, может быть, проект SETI в Хэт-Крик примет сообщение с признаками разумности.
Таким образом, наша первая встреча с инопланетянами будет односторонней. Мы сможем «подслушать» какое-то разумное сообщение, но до отправки ответного, а и тем более до его получения адресатом может пройти не одно десятилетие.
Разговоры, которые мы услышим по радио, дадут нам, возможно, ценные сведения об этой инопланетной цивилизации. Но большинство переговоров, скорее всего, будет содержать сплетни, развлечения, музыку и пр., а не научные сведения.
