— Чем занимается Педро? — спросила она.
— Он остался в Тре-Лома. Мы как раз ищем нового старшего работника, и кто-то должен был этим заняться, — с сожалением ответила Виктория.
— Жаль, что вы все еще не можете пожениться.
— Да, — не задумываясь ответила Виктория. — Мне бы очень хотелось стать законной женой Педро.
День был богат впечатлениями. Теперь же неуклонно приближался вечер с его мягкостью и меланхолией. Солнце уже не жгло, дул свежий ветерок, клоня к земле траву и осенние цветы.
«Какая красивая пара», — подумала Марлена, глядя на Пако и Бланку. Жених и невеста стояли у загона обнявшись. Бланка опустила голову на плечо Пако. Казалось, они слились в единое целое. Марлена настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как к ней кто-то подошел.
— Джон, — сказала она, когда он тронул ее за плечо.
— Красивая пара. — Он повторил ее мысли.
Марлена кивнула.
— Твоя мама только что говорила со мной, — сообщил Джон.
Марлена наконец-то повернулась к нему лицом.
— Она предложила мне поработать в конторе Юлиуса.
— Ну и?..
— Я приехал в Аргентину не для того, чтобы сидеть в конторе. Я хотел строить новый мир.
— Да? Звучит красиво, — резко ответила Марлена.
«Похоже, несмотря на этот прекрасный вечер, настроение у меня не очень-то миролюбивое». Она едва сдерживала гнев. Да, Марлена знала, что Джон разочарован. Хоть он и уверял ее, что с прошлым покончено, ему не так-то легко было примириться с переменами.
— Ладно, прости, Джон. Забудь о том, что я сказала. Я понимаю твои чувства. А вот моя мама не интересовалась политикой. Мы дома никогда об этом не говорили. Все, что ее заботило, — это ее бизнес. Но она упорно трудилась.
К удивлению Марлены, Джон улыбнулся.
— Не стоит недооценивать твою маму, Марлена. Она хороший человек и стремится защитить своих близких. И принимает людей такими, какие они есть. Наверное, нужно просто набраться терпения. Большие перемены не происходят мгновенно. Может быть, — Джон все еще улыбался, — нам стоит действовать, как Эдуард, меняя мир в мелочах. Или же нужно дождаться, пока вырастут наши дети, а до тех пор…
Марлена удивленно посмотрела на Джона, а потом, рассмеявшись, обняла его, наслаждаясь теплом его тела. С ним всегда будет нелегко, они постоянно будут ссориться и расходиться во мнениях, но за это она его и любила.
— Ты выйдешь за меня замуж? — вдруг спросил Джон.
Марлена отстранилась и изумленно взглянула на него. Эта тема всегда была болезненной, и Марлена уже смирилась с тем, что он никогда не задаст ей этот вопрос.
— Ты серьезно?
— Конечно, серьезно. Ты мне не веришь? Посмотри на Пако и Бланку. Я подумал… Подумал…
— Поверю, если скажешь, что ты останешься со мной.
— О господи, Марлена… — Джон решил сменить тему: — Ты пишешь что-то новенькое?
Она кивнула.
— Что-то вроде путевых заметок. Я уже и название придумала: «По пампасам через Патагонию в Огненную Землю».
Джон взял ее за руку.
— Но ты никогда не была в Патагонии, Марлена. Как и в Огненной Земле.
— Еще не была, — рассмеялась девушка. — Кстати, я выйду за тебя замуж, если…
— Что? Только скажи.
— Если ты сделаешь мне предложение как полагается.
— Давно не виделись, да?
Аннелия сразу же узнала этот голос, хоть и не слышала его много лет. Она чуть не выронила поднос. Праздник в честь помолвки уже заканчивался, гости собирались расходиться по домам. Филипп подхватил поднос и отдал его Аннелии. Женщина изумленно смотрела на пасынка. Она не знала, откуда он взялся. Только что его тут не было, она была в кухне одна. Филипп очень изменился, утратил былую красоту. Можно было бы сказать, что теперь на его лице отражалась его истинная сущность, но Аннелия знала, что все это пустые разговоры. На первый взгляд нельзя отличить хорошего человека от плохого. «Иначе я никогда не попала бы в дом Ксавьера и Филиппа Амборнов».
Аннелия нисколько не удивилась, увидев Филиппа живым. Все эти годы она не верила в то, что ее пасынок умер. Она знала, что убить такого человека, как Филипп Амборн, не так-то просто. Он был не человеком, а демоном. И потому недостаточно было раскроить ему череп топором.
— Думала, что избавилась от меня навсегда, милая моя мачеха?
Аннелия по-прежнему не произнесла ни слова: от страха она лишилась дара речи.
— Да, — продолжил Филипп, — тогда ты чуть от меня не избавилась. Ударила меня топором, устроила пожар… Я от тебя такого не ожидал. Но меня спасли. К сожалению, на время я потерял память и не знал, что со мной случилось.
Филипп задумчиво посмотрел вдаль. На его изуродованном шрамами лице плясали тени.
— А потом наступил день, когда я все вспомнил. И наступил день, когда я понял, что моя жизнь никогда не станет прежней. Я захотел отомстить, понимаешь?
Аннелия кивнула. Филипп схватил ее за руку.
— Я начал вас искать. Пару лет назад я почти добился своего. Птичка напела мне кое-что о площади имени Двадцать Пятого Мая. К сожалению, меня арестовали, а потом отправили в армию. Меня обвинили в бродяжничестве, представляешь? Я тогда заболел, в армии пришлось несладко, но я не оставлял поиски. Я понимал, что вы где-то в Буэнос-Айресе, где-то недалеко от площади имени Двадцать Пятого Мая. Я прошелся по всем кабакам, кафе, барам. Я всех расспрашивал и однажды — однажды кто-то вас узнал. — Филипп рассмеялся. — И вот я приехал сюда, милая моя мачеха. — Он прищурился. — Странно, ты как будто мне не рада, — с нарочитой любезностью произнес он. — А как поживает моя дорогая Мина?
Услышав этот вопрос, женщина задрожала.
— Я… Она… — Аннелия тщательно подбирала слова.
Она наконец-то отставила поднос в сторону. С улицы еще доносились голоса гостей. Кто-то требовал налить ему рома. Аннелия услышала чьи-то шаги.
Но Филиппа это, по-видимому, нисколько не обеспокоило.
— Надеюсь, ты понимаешь, что тебе придется платить за то, что ты сделала? Платить до конца своей жалкой жизни. Теперь ты будешь делать то, что я скажу. Во-первых, мне нужна крыша над головой. И еда.
Кто-то остановился у двери.
Аннелия кивнула. Никто не должен был услышать, что она тут не одна.
Что-то с грохотом обрушилось на пол. Аполлония выругалась.
Филипп помахал Аннелии рукой и, выйдя через заднюю дверь, скрылся в темноте.
Весь вечер Аннелия думала о том, что же ей теперь делать, но не находила решения.
Когда на землю опустилась ночь, женщина вышла на веранду. Она набросила на плечи платок, подаренный Эдуардом, и укуталась в него поплотнее, надеясь избавиться от озноба.
