Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
— Оформился союз Франции, Баварии, Саксонии. На их стороне курфюрсты пфальцский и кельнский, неаполитанский и сардинский короли. Речь уже идет о разделе Австрии и передаче германской императорской короны курфюрсту баварскому. В этой обстановке, — повышаю голос, — Австрия проявила немалую напористость, настаивая на возвращении России к прежним союзническим обязательствам. Мария Терезия собственноручно написала государыне очень сердечное письмо.
А вот теперь уныние с грустью из глаз исчезли. Генералы дружно подтянулись, насторожившись. Послание действительно достаточно униженное: «…никто не мог бы быть достойнее престола и никто не мог достойнее заменить ее (в смысле Анну Иоанновну) в моем сердце, как Ваше Величество… Я так много полагаюсь на проницательность и взаимную Вашу ко мне дружбу, что надеюсь достичь от нее всего, чего только требуют наши общие интересы и чего можно ожидать от Вашего великодушия».
— Императрица Анна Карловна не забыла о Белградском сепаратном мире и не преминула напомнить ответно.
Одобрительные кивки.
— Положение Австрии стало особенно неприятным после 18 мая 1741 года. В Нимфенбурге заключен договор между Баварией и Испанией, при содействии французского графа Бельиль. Согласно этому акту курфюрст возводился в сан императора, получая притом часть германских владений, взамен чего к Испании отходили некоторые габсбургские земли. С Францией не было заключено нового договора; прежние условия признавались удовлетворительными. К этому союзу примкнула Саксония, которой должны были достаться Моравия и Сардиния, заявлявшая притязания на Ломбардию. В ноябре баварские и саксонские войска взяли Прагу. В декабре баварский курфюрст принял титул короля богемского, а в январе состоялось избрание императором под именем Карла VII.
Пауза. Начатки науки риторики я одолевал в Славянской академии и как привлекать внимание слушателей усвоил.
— Мария Терезия согласилась на наши условия, соответствующий договор подписан. — Опять пауза. — Мы выставляем два корпуса: сорок тысяч в помощь Австрии и тридцать тысяч для Восточной Пруссии. Одновременно российские войска переходят границу и занимают территорию Речи Посполитой, присоединяя ее навечно к империи. Это и будет Юго-Западный край. Областей сих жителям докажем, — повышаю голос, чтобы перекрыть вопросы, — что они, «яко народ издревле единоязычный и единоплеменный с россиянами, нигде и никогда не могут быть толико щастливы и безопасны, как в совершенном во едино тело слиянии с могущественной и великодушной Россией». — Это, как понимаете, цитата из манифеста, коий я привез с собой и коий будем повсеместно распространять.
Тут все заговорили сразу, мешая друг другу. Новость не из ординарных. Курфюрст саксонский воюют, а мы оккупируем земли Польского королевства — вот что в основном волновало собравшихся. Да, у него уния. Сами и помогали посадить саксонца на польский трон. Но ляхи в войне не участвуют, а Россия с Австрией гарантировали сохранность границ.
— Саксония, — ответил сразу всем, — не может не черпать из столь объемного резервуара, как Речь Посполитая с ее плодороднейшей землей, налоги и солдат для войны, — чеканю для общего сведения. — Сколько там населения? Десять миллионов? Пятнадцать?
По еще не окончательным данным проходящей ревизии у нас населения примерно восемнадцать с половиной миллионов. Причем добрая четверть ранее утаивалась помещиками при уплате налогов. Ну еще приблизительно под полтора миллиона шведов и полмиллиона финнов добавилось недавно. Причем с Швеции согласно договору унии только прежний процент расходов из бюджета на армию и флот. Именно процент, а не сумма. Растут доходы, больше отчисления России. Наемные полки распущены, но и обычные содержать надо. И сразу добавить десяток миллионов податных граждан? Еще треть сверху к прежнему количеству и доходам!
— Пусть платят России!
Нет, ну натурально я думаю иногда иначе, чем здешние люди. Правда, не стоит говорить об этом вслух. В политике нет категорий «прилично» или «неприлично». Только «выгодно» или «невыгодно». Совпали удачно обстоятельства, когда некому возмущаться по поводу агрессии и захвата. Повторится ли еще раз такой шанс, известно одному Всевышнему. Это реалполитика.
Не станешь жрать соседа, он тобой обязательно займется. Нельзя идти против всех — объединятся и наваляют, будь ты трижды Наполеон, но не проявишь силу, значит, покажешь слабость. Это иллюзия, что можно закрыться от соседей «железным занавесом», не вмешиваться в их дела, вести миролюбивую внешнюю политику, и все будет благостно. От постоянной конкуренции не скроешься. И чем сильнее государство — территориально, экономически и людскими ресурсами, — тем лучше. С малыми редко считаются, со слабыми никогда.
— Если прусский король, основываясь на договорах двухсотлетней давности, предъявляет территориальные претензии к соседям, мы смело можем сослаться на Владимира Святого, — с ухмылкой произнес басом Ива Билецкий, атаман запорожского войска.
В отличие от погибшего под Стокгольмом Краснощекова и Данилы Ефремова, войскового атамана Войска Донского, я его плохо знал. Вместе не воевали.
— Ничего нового, — говорю, повышая голос, — не случилось. Речь о воссоединении Западной Руси с Русским государством тоже идет с пятнадцатого века, и не одна война на этой почве произошла.
— И опять начнется!
— Вот чего в Петербурге не опасаются, так ужасного польского войска, — под ухмылки сообщаю.
Про бардак и анархию, царящие в Польше, только глухой и слепой не в курсе. А многие побывали в ней не так давно во время войны, посадившей саксонца Августа III на трон. Сами и способствовали. Компутовое, то есть лично королю подчиненное регулярное войско Речи Посполитой насчитывало около двенадцати тысяч человек для короны и шесть тысяч для Великого Княжества Литовского. Но то по спискам. На деле набиралось раза в три меньше. Количество офицеров превышало число солдат, были конные полки, не имевшие в своем составе ни одного рядового.
Служить в пехоте считалось унизительным, поэтому она набиралась из уголовников или насильно завербованных простолюдинов. Воинских учений и упражнений не существовало. Почти все офицеры находились в отпусках, в полках едва насчитывалось по двести человек. При дворе и в стране царила анархия и господствовало право сильного. Вельможи в постоянном соперничестве гоняются за пенсиями иностранных дворов, чтобы подкапываться под свое отечество. Уж на что русские чиновники продажны, такой откровенной наглости и близко не существует.
— Волынь, Подолье, Правобережная Украина, Галиция и Великое княжество Литовское отойдут к России. Территории самого Польского королевства — к Австрии. Сейчас она не в состоянии выделить воинские части, и потому наведением порядка займемся мы. С завершением войны за австрийские владения из Польши выйдем. Возможны мелкие исправления границы по согласованию. Это не означает, что можно грабить и бесчинствовать на будущих австрийских землях!
Улыбочка запорожца слегка потускнела.
— Кормить войска необходимо, но без излишеств, не перегибая палку и не толкая поляков к сопротивлению.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
