Брови герцога поднялись, он смерил сына прищуренным взглядом.
— Нашел-таки способ избежать свадьбы с леди Дориной? — не скрывая насмешки, поинтересовался лорд Рубин-старший.
Уинхилд откинулся на спинку стула, растянув губы в улыбке.
— Представь себе, да, — невозмутимо ответил он. — И ты тоже не захочешь этой свадьбы, когда я расскажу, как тебя собирались обмануть, — добавил маркиз с довольной улыбкой. — Я был на шахтах Гранатов с Орнио, и мы проверили приданое леди Дорины. Месторождение почти исчерпало себя, добыча продлится еще самое большее до конца этого года. Это всего лишь локальный выход, не основная жила, и даже не ответвление.
Молодой лорд с явным удовольствием любовался на помрачневшее лицо герцога, и его усмешка стала шире.
— Не веришь мне, спроси Орнио, он врать не станет, — с деланым равнодушием обронил маркиз, рассматривая ногти.
— Замолчи, — оборвал его лорд Рубин-старший и отбросил салфетку. — Я сам слетаю и лично все проверю. — Он поднялся.
— Да пожалуйста, — беспечно махнул рукой Уинхилд и заложил руки за голову, на его губах по-прежнему играла небрежная ухмылочка. — Только учти, даже если граф спешно согласится загладить оплошность и отдать за дочку другую шахту, осадочек-то останется, — почти точно скопировав ироничную интонацию отца, добавил Уинхилд. — Тебе приятно будет породниться с обманщиком? Даже ради выгодной сделки? — продолжал он давить, подбавив в голос вкрадчивых ноток.
Герцог метнул на сына злой взгляд, а Уин, не отводя глаз, произнес, четко выговаривая каждое слово:
— Ввиду возникшего препятствия для выполнения данного обязательства я отказываюсь от предложения леди Дорине де Гедбер.
В воздухе разлился тихий, едва слышный звон, фигура Уинхилда на мгновение окуталась розоватым туманом, который растаял в считаные секунды. После чего маркиз упругим движением поднялся из кресла, подмигнул мрачному отцу и как ни в чем не бывало заявил:
— А вот теперь я пошел делать предложение той, которую действительно люблю, папа. Всего хорошего, удачного дня.
Довольный и воодушевленный, чувствуя себя свободным, Уинхилд поспешил к артефактору забрать кольцо. Надо как можно быстрее отнести леди Нарине, пусть летит в поместье к Эни, а у него еще осталось последнее на сегодня дело. Довести до сведения лорда де Мериса о шалостях его дорогого сыночка. Уин был уверен, маркиз не знает о темной стороне жизни своего отпрыска и неприятно удивится. Не то, чтобы лорд Рубин-младший испытывал непреодолимое желание отомстить бывшему другу, но, к сожалению, по-другому попасть в поместье не получится, только если туда пожалуют сначала баронесса, а потом и отец Экара, и графу де Мерису придется отключить охранный артефакт.
Кольцо Уин забрал, артефактор не подвел — нейтрализатор вышел отличный, сильный, и активировался он только вблизи других амулетов, так что засечь его Экар не сможет. Маркиз навестил дом барона де Гиларо, леди Нарина сообщила, что муж с утра улетел на шахты, дела у него там какие-то важные с некоторых пор. Они договорились, что баронесса немедленно отправится к дочери, а Уинхилд — к маркизу де Мерису, и встретятся они в поместье. Леди оставила мужу записку, если вдруг он вернется раньше, и вместе с Уинхилдом вышла на улицу. Лорд Рубин-младший поехал к особняку бывшего друга, надеясь, что маркиз де Мерис дома. Ему повезло, глава рода только что позавтракал и пребывал в благодушном настроении. Уинхилду не хотелось его портить, но пришлось, и он поведал де Мерису о не слишком приятных делишках сына.
— Если бы Экар не похитил Эону, я бы не стал лезть в то, что меня не касается, — добавил Уин, глядя на помрачневшее лицо маркиза. — Мне жаль, что я сообщаю вам эти новости, но граф использовал амулет приворота. Вы же понимаете, что Эни не хочет этой свадьбы? — негромко произнес лорд Рубин-младший, не сводя с собеседника пристального взгляда. — Да и Экар не любит ее.
Маркиз де Мерис отвел глаза и вздохнул.
— Мы уже поговорили с Сигором, — ответил он. — Я не держу зла на него. Как вышло, так вышло, и раз судьбе угодно, настаивать не буду. Может, действительно стоит предоставить детям самим решать, как жить дальше. Но Экару я уши надеру, если все так, как вы говорите, милорд, — нахмурился лорд Сердолик. — Хорошо, его мать не слышит, она бы сильно расстроилась, вовремя она уехала погостить к родственникам. Благодарю, Уинхилд. Вы со мной или подождете? — Хозяин дома вопросительно посмотрел на гостя.
— С вами, если позволите, — твердо ответил маркиз.
Они отправились к поместью, и, к некоторому удивлению Уина, защитного поля вокруг не обнаружилось, хотя он и предупредил о нем отца Экара. Видимо, де Мерис-младший не активировал артефакт после приезда леди Нарины, либо решил, что больше ему ничего не угрожает и вообще убрал защиту. Тем не менее лорд Сердолик-старший попросил, когда они остановились недалеко от дома:
— Дайте мне несколько минут, хорошо?
Уин молча наклонил голову, смирив нетерпение поскорее увидеть любимую. Пусть отец и сын перекинутся хотя бы парой слов и маркиз сам все увидит. В ожидании Уинхилд побродил по окрестностям, то и дело косясь на дом, и наконец счел, что нескольких минут вполне хватило маркизу де Мерису, чтобы оценить ситуацию. Да и Эона наверняка уже пришла в себя, если Нарина отдала ей кольцо. И Уинхилд стремительными шагами направился к поместью…
— Дальше ты знаешь. — Маркиз закончил рассказ, налил вина в бокал и поднес его к губам Эоны.
Она сделала глоток, потом отобрала бокал и задумчиво прищурилась.
— Значит, Экар каким-то образом узнал про новую шахту, которую отец решил отдать в качестве приданого, и именно поэтому решил во что бы то ни стало жениться на мне? — уточнила девушка и еще отпила. — Как, интересно, он узнал? Папа же никому до сих пор не говорил. — Темно-рыжие брови нахмурились.
— Ну, если хочешь, можешь сама спросить у Экара, — со смешком отозвался Уинхилд и снова погладил ее бедро.
— Нет уж, спасибочки. — Она передернулась, поставила бокал на поднос и потянулась, как кошка, лиловые глаза девушки лукаво блеснули. — Мне сейчас другого хочется, — проворковала леди, изогнулась и прижалась к Уину гибким телом. — Я соскучилась… — прошептала Эона, обхватив его шею и притянув к себе.
— Я тоже, звездочка. — От хрипловатого, глубокого голоса внутри у Эни все сладко сжалось, а по нервам словно маленькие молнии пробежались.
И все заботы и тревоги позабылись в волшебном калейдоскопе эмоций и ощущений, которые дарили руки и губы Уина. Они любили друг друга неторопливо, нежно, ведь теперь у них вся жизнь впереди, и больше ничего не стояло между ними. Эни с восторгом отдавалась на волю охватившего ее желания, растворялась в жарком мареве страсти, дарила свои ласки Уину с такой же охотой, как и принимала. Казалось, время застыло, и не осталось ничего, кроме этой пещеры и таинственно сверкавших на стенах кристаллов…
Потом они переместились в спальню и уснули в объятиях друг друга, их тела переплелись в стремлении быть как можно ближе, и у обоих на лицах так и остались светлые, счастливые улыбки. И настало утро, одно из многих в чудесной череде — конечно, они задержались в этом уединенном месте не на день, и не на два. Пусть по возвращении папа смотрел немного укоризненно и бормотал что-то о приличиях. Эону этот вопрос совершенно не волновал: она же со своим женихом, что тут неприличного.
