Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Денег мне не платили, я жил на всем готовом во дворце князя. Выполнял и обычные секретарские обязанности, и всевозможные щекотливые, как в случае с Северским. Ваше имение не первое и далеко не последнее, захваченное им.
– Но зачем? Юсуфов и так невероятно богат!
– Во-первых, он жаден, во-вторых, вести жизнь честного, порядочного человека ему скучно. У него, как у породистой лошади перед скачкой, раздуваются ноздри и горят глаза, когда он придумывает, как отнять у кого-нибудь имущество или разорить конкурента.
Я попал в рабство. Поначалу пытался узнать, сколько лет буду отрабатывать. "До смерти", – ответил князь. Не сомневаюсь: он имел в виду мою кончину. Периодически работавшие на него люди пропадали, появлялись другие. Нотариусы, шулера, фармацевты (у одного из них я как-то стащил цианистый калий) рано или поздно узнавали слишком много, и князь давал кому-нибудь поручение от них избавиться. Были у него подручные, способные и на такое.
Кстати, Шулявский меня не видел, его провели через тайный вход с улицы. Но князь не догадывался, что я нашел способ подслушивать разговоры в его кабинете. Думаю, вместо обещанного миллиона пан Анджей получил бы нож в сердце, уж слишком жаден Игорь Борисович.
Меня постигла бы такая же участь, но снова спасли длинные уши – Юсуфов отдал приказ о моем убийстве. Наверное, новый кандидат нашелся на место секретаря. Вечером мне поручили доставить письмо в самый конец Фонтанки – туда бы и сбросили мое тело.
Приглашение на свадьбу от Северского поступило накануне, я просто не успел о нем доложить. Забрав закладную (Юсуфову подложив копию), я отправился сюда. Письмо от имени князя и доверенность написал уже по дороге, благо печаткой с инициалами Юсуфова обзавелся заранее. Оставалось получить вексель. Уже нотариусов вызвал, уже в руках подержал – и тут Северские в Петербург собрались. Что прикажете делать?
– А Шулявский?
– Пока перед десертом все гуляли, я его комнату обыскал. Зря поляк сережки при себе держал, живым бы уехал. Когда ночью я вышел из покоев князя, услышал: кто-то спускается. Аккуратно выглянул – Тучин. Мысль и мелькнула, как сережки заполучить. Потом ему улики и подбросил.
– А вы не боялись, что Юсуфов предпримет розыск, когда ему доложат, что вы не появились на Фонтанке? – спросил Тоннер.
– Я и о том позаботился. В кухмистерской, куда зашел перекусить перед дорогой, обедал господин, отдаленно меня напоминавший. Я предложил за небольшую плату принять участие в розыгрыше доброго приятеля, поджидавшего меня на Фонтанке. Одолжил крылатку, показал, как прихрамываю…
– Вы – чудовище! – Денис бросился с кулаками на Рухнова.
Исправники с трудом скрутили разъяренного юношу.
– А на суде дадите показания против Юсуфова? – спросил у Рухнова Терлецкий.
– На суде? – усмехнулся Рухнов. – Сомневаюсь, что я до него доживу. У Юсуфова везде связи имеются. Зарежут меня прямо в тюрьме.
– Мне вас, голубчик, нисколечко не жалко, – припечатала старуха Северская.
– А кто мне рисуночки отправил? – спросила вдруг Маша Растоцкая. Все тайны прошедших трех дней были раскрыты, кроме одной, касавшейся непосредственно ее.
– Как кто? – удивился Рухнов. Уголки его губ ехидно скривились. Хорошо Маша на него уставилась, не заметила, как густо покраснел Митя. – Это…
– Это Михаил Ильич послал, – перебил Рухнова Терлецкий. Тот изумленно на него уставился, но Федор Максимович так многозначительно поиграл желваками, что преступник препираться не стал.
– Ну да! Я же чудовище!
– Павсикакий Павсикакиевич! – начальственным тоном проговорил Мухин. – Когда мерзавца в тюрьму повезете?
– Думаю, завтра, Осип Петрович.
– Не упустите, как ямщика!
– Виноват, больше не повторится. Самолично сопровожу.
– Мы всех троих вместе свяжем, никуда не сбегут, – подтвердил Степан.
– Троих? – удивился Мухин.
– Петушкова, Пантелея и хромого.
– Петушков? – удивилась Елизавета. – Он сбежал давным-давно. Когда Рухнов скатерть дернул. Думаю, след уже простыл…
– Как сбежал? – Киросиров плюхнулся на стул и схватился за сердце.
– М-да, дела! – возмущенно проговорил генерал. – Придется ехать мне. Ну и блюстители, двоих за день упустили.
– А Пантелей ни в какую тюрьму не поедет, – неожиданно сказала княгиня Елизавета. – Мы сами с ним разберемся, по-семейному. Имение по праву принадлежит Мите, как и драгоценности. Сережки и ожерелье он получит сегодня же, стоимость остальных драгоценностей Пантелей ему возместит. Так, Пантелей Акимович?
Купец развел руками:
– Так, матушка.
– Я от своих прав на имение отказываюсь, но его еще надо выкупить. Я самолично поеду к Юсуфову с этим векселем. Нам есть о чем поговорить. Кстати. Пантелей Акимович, эти пятьсот тысяч я тебе не зачту.
– Как так? – испуганно спросил купец, лихорадочно подсчитывавший в уме сумму потерь.
– Ты деньги Северских крутил? Крутил! Пятьсот тыщ вроде процентов будут.
Пантелей закрыл забинтованное лицо руками.
– И не забудь мне стоимость ожерелья выплатить. Камбреме его у тебя купил, а я Мите за так отдаю. И д'Ариньи компенсацию…
Пантелей молча кивал забинтованной головой.
– Спасибо тебе, Лизонька, – расплакалась старуха Северская.
Две княгини обнялись.
– И еще я хотела бы отблагодарить господ, спасших меня от верной гибели, – продолжила Елизавета. – Каждый год, на Рождество и Пасху, вам будет доставляться ящик моего лучшего вина. Илья Андреевич, Денис Кондратович, Павел Павлович, оставьте свои адреса.
– Елизавета Петровна, – откашлялся генерал. – Если позволите, я хотел бы сопроводить вас в Петербург.
– И про тебя, Данила, не забыла, – оторвала взгляд от Павла Павловича Елизавета. – Проси, чего хочешь!
– На Кате жениться, – выпалил дядька. – Очень вас прошу, продайте ее моему барину.
– Сколько раз повторять, Данила, – перебил Тучин. – У нас в поместье девок больше, чем мужиков. Не буду я никого покупать, своих куда деть не знаем.
Северская смерила юношу недовольным взглядом и сразу же приняла решение:
– Тогда мы Катерине дадим вольную. Митя, вы не против?
Юноша кивнул. Против была его бабушка, но ее никто не спрашивал.
– Надеюсь, господин Тучин последует моему примеру.
Тому ничего не оставалось, как выдавить из себя согласие.
– И Глашеньке вольную! Глашеньке моей, – упал на колени перед Северскими Глазьев. – Женюсь, обещаю!
– Это у некоторых с девками перебор, у меня наоборот, нехватка, – зашипела Анна Михайловна.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
