— Твоя мать звонила и орала в трубку, — рявкнул Алистер, — мол, ты снова взялась за старое.
На его скулах плясали желваки. Я прикинулась безразличной и чересчур веселой, беспечно повела плечами, хотя разочарование билось в груди с каждым новым ударом сердца — он приехал не потому, что волновался за меня сам, а потому, что ему сообщили о моем исчезновении. Так ведь выходило?
— Ну так передай мамочке, что домой я вернусь только утром, — заулыбалась я и прочертила кончиком пальца дорожку по его черной футболке вниз, а когда мой палец проник под ремень джинсов, Алистер дернулся.
Йес!
Он схватил мою руку, я подняла на него глаза, смотря с вызовом и нескрываемым желанием. Его серые омуты блестели от похоти. Я бы растворилась в этом дымчато-сером взгляде. Навечно. И нисколько бы не пожелала. Ни за что.
— Джо, что ты делаешь? — теперь строить из себя придирчивого и беспощадного старшего братца ему было сложнее.
Тут вклинился Исайя.
— Выпьешь что-нибудь, друг? — по-мальчишески, с озорством поинтересовался он и хлопнул Алистера дружески по плечу.
Шеридан скривил губы, его лицо приняло озабоченное выражение. Маринелли пожал плечами и, будто сдаваясь, поднял руки вверх.
— Старик, мы просто общаемся…
— Да, и я сама сюда приехала! — выпалила я храбро. — Исайя ни при чем!
Сводный брат нахмурился еще больше, стал мрачнее. Он схватил меня под локоть, но я молниеносно вырвала руку из его захвата. В голове барабанили наставления модного хозяина «Танцовщиц». Спрыгнув со своего стула, я намеренно встала на цыпочки, чтобы приковать внимание Алистера прямиком к себе и не без вызова произнесла не очень громко — скорее всего, он читал по моим губам:
— Я хочу остаться и танцевать, — да, ему вряд ли придется по вкусу моя дерзость.
Мне не удалось и полшага сделать в направлении взбудораженной толпы, как Шеридан снова привлек меня к себе. В этот раз — вплотную. Твердо и сильно держа, наклонился, чтобы почти зловеще сказать:
— Ты хоть представляешь, как заставила меня волноваться? — голос его звучал ровно, но сам Алистер едва ли не скрипел зубами.
Я вызывающе вздернула подбородком и приложила все силы, чтобы освободиться. Но Шеридан буквально насмерть вцепился в мою руку своей. Черт, больно!
— Не ври, пожалуйста, ты не нашел в своем плотном графике и двух минут, чтобы позвонить мне, — ну вот, теперь он будет знать, что ты ждала его звонка, Джо!
Мы с Исайей не об этом договаривались. Алистер тяжело вздохнул, окинув долгим взглядом ночной клуб. А, вернув глаза ко мне, ослабил хватку на моем локте и качнул головой.
— Я был занят.
— Ты ведь приехал сюда из-за моей мамы?
— Нет, — начал отрицать он. — Нет, это не так.
Один зажигательный трек плавно и гармонично сменялся другим. Диджей волшебно управлял музыкой. Чарующими манипуляции он создавал особенную атмосферу, по-другому здесь и не нужно было, ведь и сам клуб «Голубые танцовщицы» исключительный.
— Но это она сообщила о том, что ты не дома.
Я не сдержалась, фыркнула. Когда маме нечем заняться, она вдруг вспоминает о том, что восемнадцать лет назад родила меня.
— Джо, дай мне увезти тебя отсю…
— Куда? — я провокационно перебила Алистера.
Он смотрел на меня снизу вверх, пальцы его мощной ладони уже давно разжались. Он не стискивал мою руку, не держал — он просто ко мне прикасался. Божественные касания, в которых я нуждалась. Которых я ждала больше, чем двадцать четыре часа. Сводный брат невольно облизнул свою нижнюю губу, когда его взгляд упал на мой полураскрытый рот.
— Ко мне, — решительно заверил он, — мы поедем ко мне.
В этот момент из-за широкой спины Алистера я мельком взглянула на Исайю. Мы находились от него не так близко, чтобы он мог слышать наш разговор. Тем более музыка играла достаточно громко. Но, вероятно, Маринелли имел предположения, о чем мы с его другом говорили, и поэтому покачал головой, когда наши с ним глаза встретились. Так, Джо, немедленно соберись!
— Я выпила, — сердце отбивало чечетку, но я никак не выдавала этого, притворяясь отважной и бесшабашной девчонкой, — я хочу отрываться! — Отошла от него и покрутилась на месте, демонстрируя весьма откровенное платье. — Ты что, забыл, как это — когда тебе восемнадцать? — Я дурашливо показала Шеридану язык и, слегка примкнув к развязной и возбужденной публике на танцполе, поманила его к себе пальцем.
Он, естественно, не особо обрадовался такому моему поведению, но я почувствовала, что ему хотелось забыться и просто словить кайф со мной. Он устал от делового образа, которого вынужден был придерживаться ради карьеры. Пускай Алистер уже сделает что-то ради меня. Мне не нравилось ревновать сводного брата к его работе, но своими действиями он заставлял меня делать это.
— Джо, — одними губами произнес Алистер и раздосадовано покачал головой.
Я засмеялась и, бегло посмотрев на Исайю, увидела, как он показывает мне большой палец. Что ж, значит, я умница и пока все идет, как надо. Я все дальше и дальше пробиралась вглубь наэлектризованной толпы, время от времени оборачиваясь, — чтобы наблюдать за реакцией Шеридана. Он пошел за мной. А когда совсем приблизился, я услышала начальственную интонацию почти над ухом:
— Джо!
Он силой вынудил меня обернуться, убрал волосы с моего слегка вспотевшего лица и показал пальцем себе за спину.
— Давай, — здесь было невероятно шумно и гулко, но я читала по его полным чувственным губам, — заберем твои вещи и уйдем уже отсюда.
Я мотнула головой, закусив нижнюю губу. Он продолжал удерживать меня рядом с собой, но я ни капли не растерялась и продолжила танцевать под ритмичную музыку. В какую-то секунду, когда Алистер потерял бдительность, я высвободилась и сомкнула руки вокруг его шеи. Мои губы неожиданно для Шеридана накрыли его. Я ощущала себя коварной искусительницей, проталкивая свой язык ему в рот, в то время как он пытался осторожно покончить с этим поцелуем. Но еще пара движений языком, виляние бедрами — и он потерпел поражение. Не сумев устоять, Алистер опустил ладони мне на задницу, сжал ягодицы и сдавленно простонал мне в рот. От желания и отчаяния его брови сошлись на переносице, а на красивом мужественном лице проступила гримаса боли. Он так сильно хотел меня!
В самом центре одурманенного и опьяненного безумия двое пробовали друг друга, словно впервые в жизни. Словно наконец-то смогли заполучить то, что так давно оба хотели. Страстное желание больше походило на помешательство, на одержимость.
Не прекращая целоваться с Алистером, я провела рукой вверх-вниз по черной футболке, за тканью которой скрывался великолепный торс. В конце концов, моя ладонь легла на ремень его джинсов. Он напрягся еще больше — и его член тоже.
