— пояснил Кронсталл.
— Это был волк?
— Нет, кто-то из семейства кошачьих.
— Странно, что этот тигр или лев, уж если напал, не сожрал Олинию на обед.
— Вообще-то зверь был помельче тигра или льва. Но дело не в этом – просто обед зверя не входил в планы Шевады. Она хотела именно изуродовать мою возлюбленную, а не убить.
— А кто такая эта Шевада? — продолжила расспросы Элина, поддавшись приступу любопытства.
— Моя первая жена.
— То есть ты с ней развёлся, и она решила отомстить?
— Нет, развода она мне не давала.
— Значит, ты изменял ей с Олинией?! — в Элине вдруг взыграла женская солидарность, и она бросила это вампиру в лицо как обвинение, позабыв в этот момент, сколь бесчеловечно поступила Шевада.
Губы Кронсталла скривились в презрительной усмешке:
— Вряд ли можно говорить об измене шлюхе, не пропускавшей мимо себя ни одного члена. Мне она начала изменять ещё в день свадьбы. Видать, не смогла пережить, чтобы Нистэмп не «поздравил» её со столь радостным событием. Когда она вернулась на праздник, от неё совершенно чётко пахло братцем и бурным сексом. Но тогда я имел глупость не поверить собственному обонянию.
— Кстати, — заговорил Ворон, — Нистэмп ведь был женат на сестре Шевады? Интересно, та знала, что муж изменяет ей с сестрой?
— Конечно, знала. Ещё до свадьбы он проводил ночи с обеими.
— Даже так? — удивился Ворон.
— Да, обе сестрицы были нимфоманками. Понятием «измена» они, по-моему, даже не оперировали. Однако Нистэмп был у них, так сказать, в фаворе – единственный постоянный партнёр. К сожалению, мне все эти милые подробности их интимной жизни стали известны уже после свадьбы – до этого я был слеп как крот. Думаю, Шевада и женить меня на себе постаралась лишь затем, чтобы быть поближе к брату. Потом она, правда, попыталась и нас с Адельвуртом присоединить к их замечательному тройственному союзу... однако наткнулась на глухую стену непонимания – нас просто тошнило от всей этой грязи.
Тогда мы и стали врагами. Возможно, мы с Адельвуртом оказались вообще первыми, с кем она обломалась. Шевада являлась очень сильным магом и никогда не стеснялась использовать свою силу. Вот только ни я, ни Адельвурт были ей не зубам.
— Честно говоря, Кронсталл, я не очень понимаю, почему при всех этих отношениях Шевада ушла с тобой на север Лимераны, а не осталась в Зондалуре с Нистэмпом, — выразил недоумение Ворон. — Насколько я понимаю, её сестрица возражать бы не стала.
— Во-первых, в тот момент между Шевадой и Нистэмпом пробежала какая-то кошка. Ну, а во-вторых, разве могла она освободить от себя меня! В особенности после того, как с треском провалился её план мести.
— Ты о том, что и не подумал бросить Олинию? — уточнил Влад.
— Да. Шлюхе было попросту невдомёк, что существуют иные ценности, помимо идеальной красоты. Шевада была уверена, что шрамы Олинии внушат мне отвращение, однако меня тошнило исключительно от неё самой. Знаешь, когда их казнили вместе с Нистэмпом, брата мне было всё-таки жаль, но что касается Шевады и её сестрицы, честно скажу, я с удовольствием сплясал бы на их могилах. Вот только не знаю, что сделали с их телами. Скорее всего, сожгли.
До встречи с этими гадинами Нистэмп был другим. Это они сделали из него ненасытного кобеля, они вытравили всё хорошее в нём,ониперекорежили его систему ценностей. Уверен, если бы в жизни Нистэмпа никогда не было этих двух шлюх – насчёт магии его удалось бы образумить.
А что касается конкретно Шевады, если бы она не была матерью моей дочери – после того, что она сделала с Олинией, я прикончил бы её не задумываясь. И Адельвурт оставил её в живых только из-за меня.
— Но всё-таки справедливость восторжествовала, — негромко заметил Ворон.
— Да.
Только в этот момент Элина вдруг с ужасом осознала,какиеречи слушает её дочь. Но судорожно повернувшись к Маришке, увидела, что девочка мирно спит, свернувшись клубочком на сидении. И, похоже, уже давно. Очевидно, у кого-то из вампиров хватило ума вовремя усыпить её. Во всяком случае, Элина очень надеялась, что дочка ничего не слышала ни про шлюх, ни про пляски на могилах.
— Кронсталл, я вот ещё чего никак не могу понять... — вновь заговорил Ворон после некоторого молчания. — Вы с Адельвуртом вампиры-оборотни, так?
— Истинно так, — подтвердил Кронсталл.
— Но ведь ваша мать была родом с Сэйнорры. И вы родились именно там. А ваш отчим, отец Гилларта?
— Тоже с Сэйнорры.
— Замечательно. Тогда я точно ничего не понимаю. Судя по одной из картин Адельвурта, вы все четверо обращаетесь в таких же огромных волков, как и альтеранские вирги. Однако альтеранка среди вас только Лэйнистрат. Сэйноррские же оборотни перекидываются в волков вполне нормальных размеров. Ну, разве что чуть крупнее. Так каким же образом вы, потомки сэйноррских оборотней, в своей звериной ипостаси стали вдруг походить на альтеранских виргов, чьих кровей в вас в помине нет?
С лёгкой улыбкой на губах Кронсталл честно дослушал вампира до конца, хотя уже давно понял суть его вопроса.
— Влад, когда мы пришли на Альтеран, местных оборотней там вовсе не существовало.
— О чём неоднократно упоминал Элестайл, — вставил Ворон. — Однако понимания мне сей факт ничуть не добавляет.
— Оборотней не было, но один магический орден, именовавший себя «Вирго», вёл упорные исследования в данном направлении, — продолжал Кронсталл. — Мать с отчимом, придя на Альтеран, практически сразу присоединились к этому ордену. Адельвурт уже рассказывал, что с нами у них как раз вышла размолвка. Так вот, будучи реальными оборотнями, они смогли внести немалый вклад работу ордена. Как минимум, те узнали, что обращение действительно возможно. Но не только. Мать с отчимом указали альтеранцам на их критические ошибки, и дело наконец сдвинулось с мёртвой точки. Правда, сами они тоже не знали, как именно когда-то научились обращаться их далекие предки. Зато альтеранцы теперь могли наблюдать обращение воочию.
Короче говоря, совместные альтеранско-сэйноррские усилия в итоге дали результат – магия механизма была разработана. Примерно в это время, скрываясь от преследований Ковена, адепты ордена были вынуждены бежать в Северный Лорвейн – где как раз водились огромные хищники, выведенные эльфами. Не желая становиться добычей монстров, Вирго сумели наладить с ними контакт.
Тогда же у них стали получаться первые
