Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Совещание окончилось. Все вышли из землянки. Утренний туман седыми клочьями плавал по лесу, медленно оседая на землю. В небе, высоко-высоко, летели журавли. Их курлыканье едва было слышно.
Добрынину и Кострову подвели лошадей. Сегодня ночью им предстояло быть в городе.
На восточном горизонте, точно зарницы, полыхают огненные вспышки — ветер доносит все усиливающийся гул артиллерийской канонады.
Добрынин, Беляк и Костров сидят, притаившись, среди развалин элеватора. Хотя и темно, но они видят, как к черной дыре, ведущей в подвал, бесшумно подходят одинокие фигуры и так же бесшумно исчезают в ней. Якимчук и Микулич встречают приходящих у поворота дороги и провожают до входа в подвал.
— Уже пятьдесят восемь человек насчитал, — шепчет Добрынин.
— Ошиблись, — поправляет Беляк. — Шестьдесят два.
— Могло быть: дремота одолевает. Пропустить мог.
Неожиданно рядом с ними вырастает фигура Микулича. Он докладывает, что все в сборе.
По грудам щебня Костров ведет комиссара к знакомой щели. Добрынин здесь впервые.
— Какие-то катакомбы, — тихонько ворчит он себе под нос, осторожно идя следом за капитаном. — А как с охраной?
— Трое стоят на посту, — отвечает Беляк. — Да тут у нас тихо, как у вас в лесу.
В самой большой клетке подвала собрались активные участники подпольной организации. Они не знали друг друга и сейчас встретились впервые.
— Слово имеет комиссар партизанской бригады нашего района товарищ Добрынин, — торжественно объявляет Беляк.
— Обстановка не позволяла нам, товарищи, собираться вместе, — тихо начал Добрынин. — Но это не мешало каждому из нас бороться со злейшим врагом родины, отдавать себя целиком нашему общему делу. Сейчас условия резко изменились. Мы получили долгожданную возможность собраться: через несколько дней в наших краях не будет ни одного гитлеровца, кроме мертвых.
Добрынин сказал, что фашисты попытаются уничтожить город и что партизаны и подпольщики должны помешать врагу выполнить это черное дело. Разрушать город оккупанты будут в последние часы перед отступлением. Поэтому необходимо завладеть городом раньше.
— Гитлеровцы хотят угнать на запад население, — говорил Добрынин. — Надо сорвать этот план. Они будут стремиться вывезти из города ценности, имущество, продовольствие, запасы, сосредоточенные на складах, — мы должны воспрепятствовать и этому. Сейчас можно действовать смелее — Красная армия в пятидесяти километрах от нас, и сегодня у всех нас особенно радостно бьется сердце — победа близка. Надо поднимать народ. Кто не способен на решительные действия, пусть уходит из города, бежит в лес, прячется где угодно, чтобы не попасть на фашистскую каторгу. Давайте уточним наши возможности, распределим силы и решим, кто и что будет делать.
— Надо, товарищ комиссар, расправляться с предателями, с пособниками врага, — раздался голос Наташи Горленко. — Они, точно крысы, уже разбегаются. Мы здесь, в городе, бессильны что-либо предпринять, а вы, товарищи партизаны, можете закрыть им дорогу.
Учитель Крупин сообщил, что в школе вчера разместилась команда факельщиков, с которыми фашистский офицер уже проводил несколько занятий. В команде больше ста человек. В школу привезли различные зажигательные средства. Крупин предложил совершить ночью налет на эту команду и уничтожить ее.
— Кто же будет участвовать в этом деле? — спросил Добрынин.
— Как кто? Мы!
— Кто мы?
— Я и мои ребята, ученики… Товарищ Беляк их знает.
— Каким образом вы думаете это осуществить?
— Очень просто. Выберем момент — и закидаем казарму гранатами. В каждое окно по две гранаты.
— А гранаты есть?
— Есть. Хватит. Мы зря не сидели.
Крупин рассказал, как школьники достали немецкие гранаты и как учились пользоваться ими.
Предложение Крупина приняли, поручив ему руководить группой, которая осуществит налет на факельщиков.
Марковский обратил внимание на подозрительную возню оккупантов в торговых рядах. По его наблюдениям, в большие подвалы торговых рядов что-то свозят и складывают. Марковский предполагает, что в подвалы складывают большое количество взрывчатки. Подвалы эти тянутся под площадью, на которой обычно происходили народные торжества.
Добрынин рекомендовал Марковскому продолжать наблюдение и, как только в город войдут части Красной армии, доложить о своих наблюдениях советским офицерам.
Совещание проходило напряженно, вопросы решались быстро. Большой группе патриотов было поручено блокировать склады, расположенные под городским собором. В них находились запасы муки, и эти запасы надо было сохранить, не дать их вывезти. Микуличу с семью другими подпольщиками поручалось совершить налет на дом заместителя бургомистра, где велась спешная подготовка к эвакуации. Ольга Лях должна была дезорганизовать работу городского телефонного коммутатора. Якимчук брал на себя задачу вывести из строя шесть паровозов, стоящих в депо и подготовленных под эшелоны.
После рассмотрения боевых дел остался еще один вопрос: у Беляка находилось семь заявлений участников подполья о приеме их в ряды партии. Товарищи, подавшие заявления, уже больше четырех месяцев работали в подполье, выполняя все поручения Беляка.
— Можно расходиться, товарищи, и приступать к делу, — объявил Беляк. — Коммунистов и подавших заявления прошу остаться. Запомните, что с сегодняшнего утра наш боевой штаб будет находиться здесь.
16
Никто из партизан, конечно, не мог точно предвидеть, что сегодняшнее, не по-осеннему сухое и теплое утро окажется началом последнего партизанского дня.
Еще затемно бригада Зарубина, выполняя часть общего плана, вышла на шоссе в тридцати километрах от города. Партизаны заняли оборону на большом участке, залегли, замаскировались.
Первым радостным приветом народившегося дня была девятка стремительных краснозвездных штурмовиков, с мощным ревом и рокотом пронесшихся над лесом, над самыми головами партизан. Когда шум моторов этой первой соколиной стаи почти затих, вдалеке пронеслась вторая девятка, за ней третья, четвертая…
— Ну, пошло дело!… Теперь держись…
— Как бы нас за фашистов не приняли и не причесали…
С этими штучками шутки плохие, недаром немцы их зовут «шварце тодт».
— Это что такое?
— А это значит «черная смерть».
На шоссе со стороны города показалась первая колонна тупорылых автомашин.
— Внимание! — раздался голос Веремчука. Он лежал со своими ребятами в придорожном мелком сосняке.
— Девять… десять… тринадцать… шестнадцать… — считал кто-то вслух.
До того места, где лежали Зарубин, Добрынин, Костров и другие командиры, машины не дошли. Их закидали гранатами партизаны отряда Веремчука и взяли под кинжальный огонь пулеметов и автоматов партизаны Толочко. В несколько минут все было кончено.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
