следует отблагодарив меня, «Змеюка», оказавшаяся на редкость мягкой, теплой и эмоциональной особой, метнулась к целительнице и подвергла ее аналогичным «истязаниям». А после того, как выплеснула на нас всю радость, перевернулась на спину, раскинула руки и рассмешила:
— Ребят, я вас обожаю!
— Знакомая формулировка… — усмехнулся я и услышал «недовольное» сопение целительницы:
— Ага, моя! А эта нахалка… Впрочем, она обожает не кого-нибудь, а вас, мой господин, поэтому обижаться, так и быть, не буду!
— Я обожаю и тебя! — мурлыкнула Эиру, несколько секунд помолчала, а затем перевернулась на бок и уставилась мне в глаза: — Лю-у-ут, ты говорил, что хочешь дать нам что-то еще…
— Я считаю, что нам, ближникам, жизненно важно уметь вовремя сбивать формирование заклинаний. Поэтому на очереди угнетающий рык…
— Начнешь с Наоки?
— Да.
— А почему именно с нее? Я не ревную, честно! Просто хочу понять ход твоих мыслей.
Я видел ее взгляд, откуда-то знал, что она говорит правду, вот и ответил тем же:
— Чувство, помогающее ей продавливать первостихии, не рвет мне душу.
— Это самый приятный ответ из всех, который я могла услышать… — еле слышно, но с непередаваемым пылом выдохнула она, покосилась на темное окно и вспомнила, что скоро утро, а мы еще не ложились. Вот и заторопилась. Правда, перед уходом очередной раз удивила — сложилась в поясном поклоне, назвала меня «господином» и поблагодарив за подаренное знание. По моим ощущениям, этого потребовала ее душа, поэтому я вспомнил совет матушки не мешать Наоки и Эиру создавать себе «зону максимального комфорта» и принял этот порыв, как должное. Но строить из себя господина и не подумал — проводил Змеюку до прихожей, пожелал добрых снов и выпустил в коридор. Зато потом не отпустил Незаменимую отдыхать, снова затащил в спальню, уложил рядом с собой, завалился на спину и закрыл глаза:
— Хочу посоветоваться…
— Я вся внимание… — донеслось справа, и я неожиданно для самого себя приподнял правую руку. А когда девушка подкатилась вплотную, вжалась в бок и пристроила руку на мою грудную клетку, сообразил, что именно этого мне и не хватало:
— Знаешь, оказывается, болтать с тобой мне комфортнее всего именно так!
Она благодарно потерлась щекой о плечо и снова превратилась в слух. Что только добавило «правильности» ситуации. Вот я в рабочий режим и переключился:
— Я тут додумался до крайне неприятной мысли: как только Наоки и Эиру начнут демонстрировать новые навыки в тренировочных боях, все остальные члены команды почувствуют себя обделенными. И сколько бы я ни напоминал им о клятве Служения, это ощущение никуда не денется. А дальше возможны варианты. Но меня не радует ни тот, в котором «обделенные» всем скопом ринутся в Служение, ни диаметрально противоположный — с постепенным обострением зависти, неминуемым охлаждением и финалом в стиле Кости Задорожного со товарищи. Что самое грустное, комплект заклинаний, которые я решил дать «команде в команде» — залог нашего выживания в экстремальной ситуации, поэтому не отрабатывать их нельзя, а двух рефлекторных реакций на один раздражитель не бывает, значит, качественное изменение боевой эффективности Наоки и Эиру очень быстро бросится в глаза…
— А усиливать всеми нашими наработками тех, кто рано или поздно покинет «проект», к примеру, выйдя замуж, неразумно, верно?
— Угу…
Тут Валя поинтересовалась, собираюсь ли я вкладываться в Дауда так же добросовестно, как в новых Слуг.
— Если честно, то пока не решил… — вздохнул я. — С одной стороны, мы друзья, а значит, я должен делать для него все, что в моих силах. С другой — его обязательно «выпотрошат». Под каким-нибудь особо веским предлогом типа государственной необходимости или без него. Ибо ментальных блоков, препятствующих изъятию именно этой информации, у Дауда нет и, вероятнее всего, никогда не будет. Ибо это не выгодно Аль Саудам.
Целительница согласно кивнула, расфокусировала взгляд и практически сразу приподнялась на локте:
— Мой господин, мне кажется, что проблема решаема!
— Как именно?
— Для начала стоит описать Дауду сложившуюся ситуацию: он далеко не дурак, а значит, сам предложит какой-нибудь компромисс. К примеру, сочтет возможным ограничиться вашей помощью только в ускорении развития.
— Пожалуй, соглашусь… — пробормотал я, и воодушевленная Валя в разы увереннее изложила вторую половину решения:
— Теперь вынесите Дауда за скобки, разделите команду на ближников и дальников, а потом представьте, что первых, то есть, вас, Яну, Наоки и Эиру, изначально должна была тренировать Раиса Александровна, а дальников, то есть, Лиджуан и Мин Сим — Светлана Романовна. Само собой, при помощи Тимирязева и других пестунов. Тогда в понедельник они смогут объявить, что подготовительный период, наконец, закончен, разделить вас на две половины и изменить подход к занятиям. В таком случае рост боевой эффективности ваших Слуг никого не удивит. Ведь Суккуба — непревзойденная дуэлянтка, а значит, может вкладываться в вас и «своих» девчонок в том числе и «личными наработками для ближников».
— А еще аргументированно докажет, что заклинания, созданные ею для ближников, дальникам в принципе не нужны! — творчески развив подаренную идею, весело закончил я и от избытка чувств чмокнул Незаменимую в лоб: — Валь, ты у меня чудо!
— Ага, я такая! — подтвердила она, но почему-то без души.
Я, естественно, решил, что поцелуй оказался лишним, начал извиняться и был перебит:
— Мой господин, меня безумно радуют любые ваши знаки внимания, но сейчас эту радость отравили дурные предчувствия: мне почему-то кажется, что наша спокойная жизнь подходит к концу. Поэтому появилось желание вас поторопить. В смысле, убедить вызвать сюда Наоки и научить ее еще какому-нибудь жизненно необходимому заклинанию.
Игнорировать ее предчувствие я счел неразумным, так что метнулся к «глушилке», выключил этот артефакт, быстренько набрал и отправил японке сообщение с просьбой заглянуть в гости, проводил взглядом целительницу, рванувшую в прихожую, и уселся в кресло. А буквально минуты через три задвинул куда подальше абсолютно несвоевременное желание полюбоваться помятым лицом и точеной фигуркой уроженки страны Восходящего Солнца, примчавшейся «к господину» в белом шелковом халатике на голое тело, уставился в глаза, в которых плескалось нешуточное беспокойство, и виновато вздохнул:
— Доброе утро. Прости, что поднял в такую рань, но я счел необходимым еще немного ускорить твое развитие.
Сонливость девушки как ветром сдуло, а на смену беспокойству пришла озорная дурашливость:
— Доброе утро, мой господин. Ваш разящий меч готов ко всему на свете!
— Отлично! — улыбнулся
