Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
А вот церковь в те времена на этих землях была еще вполне самостоятельным игроком и на любого местного дворянина могла повлиять посильнее монарха.
По завершении всех династических и наследственных действий сходил к казначею и забрал переданные казаками выкупные деньги – тысячу пятьсот тридцать талеров. Получилось почему-то на тридцатку больше. Кроме того, выдали задолженность по оплате за последние три года службы, мне – четыреста тридцать два талера, а также за отца – две тысячи четыреста и за деда – тысяча двести, поскольку они до написания моего заявления мертвыми не считались. Правда, пришлось уступить в реестре место деда какому-то родственнику пана полковника. Зато за своей фамилией так и оставил два места рядовых казаков с правом выдвижения в старшину. Пока Юрка подрастет и возмужает, пока родит и вырастит сына, в строй поставить будет кого. А карьерный рост у нас, как и везде, зависел от образования и количества грошей. У Юрки будет и то, и другое, так что дорога в старшину ему всегда открыта.
Домой в возке увезли восемь пудовых и один десятифунтовый кошель серебра.
Своему родственничку Собакевичу ни с кем особо кости не мыл. Но выяснил, что, как только Иван Заремба донес из полона мою сказку, восьмерых своих пахолков он жестоко казнил, а трое сбежали в неизвестном направлении. Свое же личное участие в этом деле он отрицал напрочь. Правда, месяца три назад с большим обозом отъехал в Речь Посполитую в гости к шурину, который проживал в собственном замке, недалеко от города Смела[35].
Ничего страшного, Конецпольские, которые являлись сюзеренами этих земель, имели определенные планы в отношении своего самого младшего отпрыска и моей сестры Татьяны.
Наш отец в приданое ей земли не определил, но выделил сто тысяч серебром, что сделало ее привлекательной невестой даже для дальних европейских магнатов. Не знаю, как она сама к этому всему относилась, но лично мне данная ситуация была на руку, и никуда от меня Собакевич не денется.
Сегодня наступил наконец десятый день отпуска, и с самого утра на моем дворе было столпотворение. Если бы заранее знал, чем окончится мое напутствие отпускников, выбирал бы другие формулировки. А говорил тогда так:
– Если кому-то не нравится ходить на корабле по морям-океанам и смотреть мир, должен привести ко мне замену не менее двух человек. Если кто-то из рядовых хочет стать сержантом, значит, свое отделение должен сформировать сам. И девчонок не забудьте, пусть их с сопровождением отправляют сюда, в Соколец, здесь их пан Иван ожидать будет. Там, где мы станем жить, только чернокожий и краснокожий народ. На вкус и цвет товарища нет, но учтите, самые работящие девчонки – это наши, беленькие. В общем, те тоже ничего, но борщ готовить не умеют. Да, не забудьте подобрать всех бродячих сирот, даже самых маленьких.
Наши казачки очень легки на подъем. Уговаривать сбегать за хабаром или поклониться достойной службой за бесплатное пожизненное пользование ланом земли не надо. Вот и получилось, что отправил на побывку семьдесят два человека, а во двор усадьбы и на поляну за огородами набилось пятьсот восемьдесят молодых да наглых, но женатых, обвенчавшихся буквально за три дня. И это еще не все. По самым приблизительным подсчетам в ручейках, которые сейчас стекались к Сокольцу, шло еще около сотни казаков, которые сопровождали жен, сестер, а также меньших братьев. Сколько всего будет людей, даже не знал, но тысячи на полторы рассчитывал.
Здесь, в окрестностях Гнежина, никого не агитировал, но побывало у меня на дворе до десятка разных расспросителей. С каждым из них переговорил обстоятельно, глядишь, ручеек молодежи и отсюда отправится.
Тащить за собой такой кагал, словно на войну, было бы неправильно, да и отступать от ранее намеченного плана не хотелось. Поэтому нужно было принимать какое-то решение.
– Петро, Данко, – позвал ребят, которые бросили в бадью веники и уже собирались выскочить из парилки.
– Да, сир.
– Не тянитесь и не трясите причиндалами, садитесь рядом. Завтра утром выступаем. Со мной отправляется пятьдесят восемь кирасир, два пулеметных расчета, три минометных, хозяйство Сорокопуда, доктор и плюс дополнительно семь ездовых. Мальчишек нужно будет заменить. То есть по сравнению с первоначальным планом количество увеличится на семь человек. Данко, кирасир возьмешь под свою руку и при необходимости будешь на острие атаки. Но без моих команд никакой самодеятельности, а пулеметы и артиллерию тоже возьму на себя.
– А я? – недоуменно спросил Лигачев.
– А ты берешь наш десяток из обозного сопровождения, собираешь весь этот шумный, недисциплинированный кагал и формируешь более-менее управляемое подразделение. Назначишь шестерых временных сотников, утвердишь десятников и с рассветом отправишься в Соколец.
Воистину, в Украине на булаву гетмана есть в каждом хуторе по два-три претендента. Не стоит удивляться абсолютной раздробленности и взаимной неприязни партий единой политической и идеологической направленности в той будущей жизни Украины двадцать первого века. Так и здесь получилось. Дай только казакам возможность самостоятельно определить и выделить из своей среды властных функционеров, получится пшик, если не подерутся, то разругаются точно. Пришлось к вечеру самому выезжать за город на выгон, где собралась вся моя банда, и все назначения проводить собственным решением. Однако очень хорошо, что приехал, у людей было много вопросов, отвечая на которые чуть не охрип. И, по-моему, всяческое их любопытство было удовлетворено полностью.
А рано утром мы попрощались, лейтенант Лигачев повел на юг, считай, целый казачий полк. Черкеса к нему назначил главным обозным, выделил ему три тысячи талеров и наказал вручить по пять сотен каждому из атаманов, в селах которых мы прошлый раз останавливались. Пять сотен татарских лошадок, на которых к нам прискакали казачки, так же приговорили продать, а на новых землях заводить только испанские да арабские породы. Из вырученных денег наказал две тысячи серебра передать пану куренному атаману, а также купить по две дюжины возов муки, разного зерна и соли.
Как и ранее договаривались, я со своим отрядом и, надеюсь, немаленьким обозом возвращаться в Соколец не буду. Написал Ивану записку, пусть сразу же выступает со всеми людьми на Хаджибей. А мне предстоит прорываться в Дикие земли, но уже через территорию Речи Посполитой.
По этой дороге чуть больше двух лет назад мы с отцом, дедом и десятком ближних казаков возвращались домой, в Каширы. За это время, казалось бы, ничего не изменилось: все тот же пыльный шлях, те же деревья по обочинам, разве что немного подросли. Встречные торговцы и крестьяне нашей процессии почтительно кланялись, а проезжавшие мимо казаки выкрикивали веселые приветствия. Некоторые попутчики, в том числе два казака из моих родных Кашир, составили нам компанию и поведали самые последние новости.
Слухи о моем неожиданном появлении в Украине с богатым и представительным сопровождением долетели даже в эти места еще неделю назад. Пани Анна (мачеха) и сестра Танюшка, когда мы исчезли, все глаза выплакали, особенно когда пан Иван Заремба донес слух обо мне и обо всем, что случилось. Поверили, что вернусь, когда из полона стали возвращаться выкупленные казаки, но пани Анна в трауре ходила по сегодняшний день. А сейчас они узнали, что молодой хозяин уже в Украине, и ожидали с нетерпением.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
