class="p">Ее брови взлетают вверх.
Я хочу видеть, как двигается ее спина, как ее волосы прыгают по коже. И ее заднице.
Вытащив игрушку, морщусь от боли, которую не чувствовала мгновение назад. Я встаю, мои ноги дрожат, и она вытаскивает другой конец из себя. Я беру ее за руку и помогаю подняться.
— Ты в порядке? — спрашивает Лив.
Думаю, да.
— Да.
За исключением того, что не откажусь ни от чего из этого. Я просто хочу большего.
Она подставляет один конец игрушки под струю, и я вижу, как вода становится немного розовой от моей крови. Чувствую, как румянец заливает мои щеки, а улыбка так и просится наружу при напоминании о том, что она сделала со мной.
Что теперь я не могу отступить.
Затем Оливия переворачивает его и моет другой конец.
Снова много крови.
Я поднимаю на нее глаза, но она не смотрит на меня.
Жду…
— Ты никогда ни с кем раньше так не делала? — Я изумленно смотрю на нее.
— Нет, — тихо отвечает она, все еще не поднимая глаз.
Но я думала, что…
Открываю рот, хочу сказать, но не знаю что. Слишком много мыслей.
Это был и ее первый раз.
Я хватаю ее за руку, поворачиваю к себе и слышу, как игрушка падает на пол, когда накрываю ее губы своими.
Теперь я никогда не смогу отступить.
Двадцать
четыре
Оливия
–Ты можешь взять у меня, — говорю я ей.
Клэй выходит из моей комнаты, в доме все еще темно, и только слабый свет пробивается сквозь облака снаружи.
— Мне нужно почистить зубы и взять учебники. — на целует меня, и мы идем в обнимку. — И зарядить телефон, и сделать домашнее задание по математике перед уроком, и…
Накрываю ее губы своими, заставляя ее замолчать. Она отстраняется, игриво улыбается и смеется, когда мы быстро спускаемся по лестнице. Но я не улыбаюсь в ответ. Все болит, и я не имею в виду тело.
Я словно падаю в пропасть. Мне ненавистно видеть, как она уходит, даже если мы встретимся через пару часов.
Но я сдерживаюсь, пока мы идем через гостиную к входной двери. Я не притягиваю ее к себе, даже если мои руки горят от желания это сделать.
Боже, я стала такой жалкой.
Клэй останавливается, смотрит налево, я смотрю туда же. Мэйкон сидит на стуле за кухонной стойкой, его волосы растрепаны, а одет он лишь в джинсы. Его голова покоится на руке, а струя дыма поднимается к потолку от сигареты между его пальцами.
Брат пристально смотрит на нас.
— Доброе утро, — здоровается она.
Я бросаю на нее взгляд и пытаюсь остановить ее, пока она подходит к нему.
— Нет, не нужно.
Но Клэй игнорирует меня, и я вздрагиваю, словно готовлюсь к катастрофе, которая вот-вот произойдет.
— Я… эмм, — заикается она, тяжело дыша, когда смотрит на моего старшего брата. — Эмм… Насчет…
Мэйкон выдыхает сигаретный дым, хмурится, а я разрываюсь между удивлением от того, что Клэй нервничает, и страхом, потому как ни один разговор между этими двумя не закончится хорошо. Ведь Мэйкон придурок.
Она открывает рот и снова закрывает его, брат съест ее на завтрак, даже не пошевелив пальцем, но затем она выдыхает и поворачивается ко мне.
— Да пошло оно все, — говорит Клэй и целует меня в губы. — Увидимся позже, хорошо?
Я натянуто улыбаюсь и киваю. Да, я пыталась тебе сказать.
— Пока.
Клэй уходит, я закрываю за ней дверь, разворачиваюсь и чувствую взгляд Мэйкона на себе.
— Она просто хотела извиниться за то, что вошла в твою комнату в Ночной прилив.
Он ничего не отвечает, и я сдаюсь. Нет смысла с ним разговаривать, поэтому я направляюсь к лестнице.
— Оливия? — зовет брат.
Останавливаюсь, но настроение уже испорчено.
Я снова захожу в гостиную.
— Нам нельзя курить в доме.
Его правило.
Он бросает окурок в недопитую пивную бутылку, тихое шипение гаснущих углей наполняет тишину.
Мэйкон переводит взгляд на меня:
— Покончи с ней.
Я сжимаю челюсть:
— Это не твое дело.
— Она использует тебя.
В глазах сразу начинает щипать, и я качаю головой.
— Она всегда будет думать, что сможет использовать тебя, — объясняет он.
Нет. Я могу понять ход его мыслей, потому что раньше я тоже так думала, но он не знает, что происходит, когда мы одни. Все по-другому.
— Потому что на социальной лестнице ты меньше, чем она, — добавляет он, вставая со стула. — А она больше.
Он подходит ко мне, и все чувства, сомнения и неуверенность, которые у меня были, когда все это началось, вернулись. Я не привязана. Она мне нравится. Это приятное ощущение.
Я не привязана.
— Она думает, что она больше, значительнее, потому что никогда не захочет того, что есть у тебя, — продолжает Мэйкон. — Потому что думает, ты хочешь то, что есть у нее. Она уверена, все хотят быть ей.
Нет.
Он медленно приближается ко мне.
— Она обладает властью, Лив. Вот как думают такие люди.
Я сглатываю.
— Ты отдаешь ей свою власть.
— Что ты понимаешь в этом? — выплевываю я.
— Просто знаю.
Рассеянно качаю головой, опустив глаза в пол. Я контролирую ситуацию. Клэй здесь не главная. Он думает, это не так?
— Я не влюблена в нее, — сообщаю ему.
— Лив…
Я поднимаю глаза, впиваясь в него взглядом.
— Ты ничего не знаешь.
— Я знаю, что все закончится, когда она так решит, не ты.
В легких не осталось воздуха, потому что мне не хочется верить, что это правда, но я знаю, что это так. Все зависит от нее: где мы показываем свои лица, как нам приходится прятаться в школе, наше будущее. Мы ладим в спальне и вне ее, и никто из нас не хочет быть вдали друг от друга, но…
Я совершила каминг-аут.
Она — нет.
Все сводится к тому, что Клэй собирается делать и сколько времени ей потребуется, чтобы признаться.
Но мне все равно. Я не собираюсь тянуть эти отношения в колледж. Я не понимаю, из-за чего беспокоится Мэйкон. Да, она мне нравится.
Я не люблю ее.
Но у меня кружится голова в тот момент, когда слова проносятся в моей голове. Я не люблю ее.
Брат уходит, его слова повисают в воздухе, пока он поднимается по лестнице. Спустя мгновение я поднимаюсь следом. Он исчезает в своей комнате, и я хватаюсь за дверную ручку, уже приготовившись убежать в свою, но дверь спальни Айрона открывается.
Оттуда выходит рыжая девушка в рваных джинсах и обрезанной розовой футболке, Даллас натягивает джинсы, следуя за ней, а Айрон все еще лежит в отключке на кровати в углу.
Эми закрывает дверь, но не раньше, чем Даллас подмигивает мне с дерьмовой ухмылкой на лице.
Фу, серьезно? Какого черта? Как такое произошло? Черт. Похоже, все стало интереснее после того, как мы ушли прошлой ночью.
Эми поправляет бретели лифчика под рубашкой и поднимает глаза, замирая, когда замечает меня.
Блестяще. Этот день начался две минуты назад и уже настолько отвратителен. Нам с Клэй не стоило вставать с кровати.
Эми вздыхает, румянец заливает ее щеки, когда она подходит ко мне. Я злюсь, но не совсем понимаю почему.
Может, потому что мои братья ни с того ни с сего спят с моими товарищами
